Книга Коко Шанель. Я и мои мужчины - Софья Бенуа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пабло Пикассо
Светский круг Коко, поняв серьезную увлеченность Пикассо женой и сыном, взялся за «убогую» семейную жизнь Пикассо через циничные, уничижительные сравнения: «Вот посмотри, как у нас тут весело и интересно, и посмотри, как скучно у тебя…» Нападки ревнивых приятелей ранили самолюбие Пикассо.
В статье Е. Шатохиной «Пикассо и Хохлова» мы находим великолепные сравнения и замечания по поводу интимной дружбы великого художника и великого модельера. «Никакие перемены в личной жизни не влияли на главную цель его жизни – успех. Пикассо ценных контактов с Габриэль Шанель с рождением сына не потерял, только укрепил их связь через Мисю Серт, интимную приятельницу Коко. Знаменитый Дом моды Шанель на ruе Саmbоn становился настоящим центром законодательницы парижского вкуса, престижной маркой. Модельер переживала расцвет своего таланта и популярности. Она стала весьма состоятельной дамой, вокруг Коко теперь крутилось еще больше важных и интересных личностей, в том числе и иностранцев с титулами. С Пикассо и его женой она встречалась на вечеринках и приемах, обменивалась новостями по поводу Дягилева (именно Шанель предстояло оплатить его похороны и позаботиться о последней церемонии упокоения в Венеции) и его балетов. Ольга заказывала у нее платья. Только главные – душевные, интимно-дружеские встречи исключительно с Пикассо происходили у Коко дома, на Рю де Фобур Сент-Оноре. Только для него двери ее дома были открыты и днем, и ночью. Дело в том, что Шанель предпочитала общество талантливых мужчин, а не женщин (ее подруга Мися была едва ли не единственным исключением из правил). Пикассо, в свою очередь, произвел на нее сильное впечатление. Шанель однажды призналась, что Пикассо в состоянии злости или аффектации приводил ее в дрожь. Это было притяжение двух сильных и равных личностей, поднявшихся из бедности к высотам славы и богатства и хорошо понимавших азарт, силу и вечное одиночество друг друга. Как и Пикассо, Шанель жила в вечном беспокойстве – успеть доказать миру, что она лучшая и первая, превзойти самое себя…»
Портрет дягилевской балерины и супруги Пикассо Ольги Хохловой, написан в 1917 году. Художник Пабло Пикассо.
Не за то ли, что Великая Мадемуазель пригревала его в своем доме, талантливый, непредсказуемый, жестокий, «вольнолюбивый стихийный испанец» Пикассо назовет Шанель «самой рассудительной женщиной на свете»? Какая странная «рассудительность» – пригревать в своем доме, в своей постели именитых мужчин. Впрочем, ХХ век принес много странностей в рассудочное некогда общество…
«Элегантность не в том, чтобы надеть новое платье. Элегантна – потому что элегантна, новое платье тут ни при чем»
Говорят, что однажды вечером на премьере в «Гранд-Опера», Габриэль, видя разодетых зрительниц (по ее словам, «ряженых»), решает для себя: Я всех их переодену в черное!» И, не теряя времени, приступила к осуществлению своего нового проекта. Результатом столь смелой мысли явилось миру знаменитое маленькое черное платье на каждый день – «узкое прямое изделие из крепдешина с тщательно подогнанными рукавами, которое получит название «Форд от Шанель» и обретет такой же успех, как и автомобиль, сходящий с конвейера в Детройте».
Так воплотилась заветная мечта Женщины, пришедшей в высокую моду с ярмарочных улиц – сделать моду достоянием этих самых простонародных улиц.
Под таким мощным напором и пала империя знаменного конкурента Шанель – Пуаре, олицетворявшего уходящую эпоху. Великий мастер, обласканный публикой, через короткий срок – в 1937-м – окажется на мели. «Преследовавшая его нищета была такой, что ему самому пришлось скроить и сшить себе пальто из старого банного халата. Он покинул этот мир в 1944 году; одним из последних способов, которыми он зарабатывал себе на хлеб, было чтение басен».
Нелепая судьба, нелепый конец… нелепый век…
* * *
А наша героиня уже нашла себе нового творческого друга – Кокто. Вернее, это он обратился к великой Кутюрье за помощью, когда вознамерился осуществить постановку переработанного творения Софокла. Музыку к нему Кокто заказал композитору из «Группы шести» Онеггеру, декорации – Пикассо, ну а за костюмами он обратился к Шанель. В итоге спектакль выдержит добрую сотню представлений.
«Хорошо выкроенное платье идет любой женщине. Точка!»
«Эти платья из шерсти натуральных тонов создают впечатление античных одежд, обретенных спустя века…» – вот один из отзывов прессы тех лет.
Когда в 1926 году Кокто показал своего «Орфея», он снова обратился к Шанель за костюмами для персонажей. В 1929 году она будет одевать артистов спектакля «Аполлон Мусагет», в создании которого принимали участие также Дягилев, Стравинский и Баланчин. В 1937-м – артистов спектакля «Рыцари Круглого стола», «для которого она создала, помимо прочих, костюм молодого красавца Жана Маре из парчовой ткани – золото с белым, – такой же, как материал для папских риз!» Забавное совпадение – на которое указывают биографы – панталоны актеру расписывал молодой стилист по имени Кристиан Диор.
Утверждают, что это Сергей Дягилев создал Кокто, сказав ему свое знаменитое: «Жан, удиви меня!» Жан удивил не только учителя, но и – всю Францию. Кокто признается, что Дягилев заставил его умереть, чтобы родиться настоящим Жаном Кокто – великим поэтом.
Настали времена, когда Кокто назвали «принцем поэтов»; на склоне лет он вошел в число «бессмертных» творцов, был препоясан шпагой и облачился в зеленый камзол Французской академии. Он выпускал и книги рисунков, делал афиши, плакаты и декорации к спектаклям, и, кроме того, расписал несколько церквей в окрестностях Парижа и даже в Лондоне. Были еще и пьесы Кокто-драматурга, нередко сопровождавшиеся скандалами, но собиравшие лучших актеров: Жанну Моро, Шарля Дюллена, Жана Маре, Ивонн де Бре; эти пьесы шли по всему миру: «Священные чудовища», «Двуглавый орел», «Ужасные родители»; были и фильмы по сценариям Кокто: «Вечное возвращение», «Ужасные дети», «Кровь поэта», «Орфей», «Завещание Орфея»; не раз выступал он и как актер…
Модное ателье. Открытка первой половины ХХ века
Однажды сойдясь с Дягилевым, Кокто стал одним из его сотрудников. Он делал афиши с портретами Нижинского и Карсавиной, сочинил либретто к балету «Синий бог», а потом придумал великолепные «Парад» и «Голубой экспресс». И в этом творческом тандеме видное место заняла Коко Шанель.
