Книга Она ушла, не попрощавшись - Марина Серова

И тут Гришка заплакал. И сразу стало видно, насколько он еще молод и неопытен. Прыщавый юнец, возомнивший себя бывалым мужем. Мне стало жаль его. Я насильно вложила в его руки кружку и заставила сделать несколько глотков. Это немного успокоило парня.

— Послушай, Григорий, я ни в чем тебя не обвиняю. Просто расскажи мне, что случилось с Лехой. Слышишь, я тебя не обвиняю. Обещаю, если тебе понадобится помощь, я тебе обязательно помогу. Ради деда Ефима помогу. Ты мне веришь?

Гришка смотрел на меня с надеждой, но и с сомнением. Наконец надежда победила, и он начал говорить.

— Леха к сестре своей в город собрался. Попросил меня отвезти. Я отказываться не стал, тем более что я так и так в город собирался. А с компанией ехать веселее. Леха мужик хороший. Помогает мне машину ремонтировать, когда я прошу. Ну, приехали мы к его сестре. Я в дом не пошел. Леха просил подождать его. Говорит, через полчаса она меня турнет, на вокзал подбросишь.

— Если он знал, что сестра его не примет, зачем ехал? Денег просить? — перебила я Гришку.

— Деньги — фигня! — уверенно ответил Гришка. — Лехе Людкины деньги не нужны. Сам может заработать. Ему разлад их покоя не дает. Не по-людски это, с родным братом не знаться. Это Леха так говорит. Вот и мотается к сестре, надеется, что когда-нибудь она его признает.

— Понятно. Так что, турнула Леху сестра? — вернула я Гришку к прерванному рассказу.

— Конечно, турнула. Она теперь важная особа. В таких хоромах живет, а Леха никто. А он, между прочим, из принципа на работу не устраивается. В знак протеста. Сестра, мол, богачка, а я тогда нищим буду. Глупо, конечно, но уж такой он, не переделаешь.

— Дальше что было? — поторопила я Гришку.

— Дальше мы на автовокзал поехали. Я машину на стоянке оставил. Леха на остановке остался, ну, где наш автобус обычно останавливается. До следующего рейса часа два ждать надо было. Он сказал, что на вокзале подождет. Ну, я вызвался за билетом сходить. Так, поддержать хотел. Уж больно Леха из-за сестры расстроился. А там, на остановке, трое парней стояли. Я когда уходил, внимание на них обратил. Больно шумно вели себя. Все трое пьяные. И злые какие-то. Пока я за билетом ходил, они, видать, к Лехе пристали. Ему бы уйти оттуда, не связываться, а он бежать не стал. Ну и навешали они ему. А что он с ними один сделает? Их трое, амбалов, было.

— Продолжай. Ты что-то про полицию говорил, — напомнила я.

— Это уже потом. А до этого, — Гришка тяжело вздохнул и признался, — до этого сдрейфил я! Бросил друга в беде, понимаете, бросил!

Я поняла, что у Гришки сейчас начнется истерика. Этого я допустить не могла. В любой момент мог вернуться дед Ефим. Что с ним будет, если он своего единственного внука в таком состоянии застанет? Я встала, взяла Гришку за плечи и как следует тряхнула. Он удивленно уставился на меня, потом, видно, поняв, для чего я это сделала, отстранил мои руки и произнес:

— Я в порядке. Уже в порядке.

Голос звучал глухо, но спокойно. Я села на место, а Гришка продолжил:

— Пошел я, значит, за билетом. В кассе очереди не было, я быстро управился. Возвращаюсь, смотрю, парни эти к Лехе задираются. Один уже толкать начал. Говорили тихо, с большого расстояния не слышно. Я приостановился, подумать хотел, как поступить. К Лехе идти или его к себе звать. А парни вдруг налетели на него втроем и давай месить. Да били так, будто убить хотели. Леха поначалу отбиваться пытался. Потом упал, голову только руками прикрыл, а парни ногами его пинать начали. Бабы вокруг крик подняли. Визжат, полицию зовут. Я сначала растерялся, а потом в здание вокзала побежал, ментов искать. Забежал, увидел одного в форме, подскочил, кричу: человека убивают! Он в свисток свистнул и за мной на улицу рванул. Все в считаные минуты произошло. К месту драки уж со всех сторон полицейские стянулись. Парней тех повязали, увели, а Лехе «Скорую» вызвали. Он как лежал на асфальте, так и остался лежать. Пока врачи не приехали. Думал, помер он.

Гришка замолчал. На этот раз я торопить его не стала. Посидел Гришка, посидел и дальше рассказывать начал:

— Когда врачи приехали, я с ними в машину напросился. Говорю, односельчанин мой, вдруг помощь понадобится. Они не возражали. Потом в приемном покое сидел. Ждал. После врач вышел, сказал, что у Лехи состояние тяжелое. Череп проломлен, сотрясение мозга, ребра все переломаны, легкое пробито. Ну и по мелочи. Рука сломана, в правой ноге кость в трех местах раздроблена. Врач говорит, если выживет — чудо. Трое суток в больнице просидел. А как врач сказал, что угроза для жизни миновала, ночь в машине переночевал, а с утра домой поехал.

— Сестре про Леху не стал сообщать? — спросила я.

— А чего ради? Он ей здоровый-то не нужен был, а больной и подавно. Нет, не стал я никому говорить. Решил в деревню смотаться, деньжат у наших подсобрать, и обратно к Лехе.

— А надраться где успел? — напомнила я о нашей утренней встрече.

— На трассе. Шашлычная там, у поворота. Прямо перед тем участком, что на ремонте. Я поесть зашел. Эти дни мне не до жратвы было. А тут желудок так свело, что хоть вой. Вот я и остановился у первого кафе. Ну и водки заказал. Думал, ехать-то недолго осталось. Чуть-чуть выпью, чтоб нервы успокоить. Ну и перебрал.

— Понятно. Повезло тебе, что не врезался ни в кого. А то бы и Лехе не помог, и себя угробил. Ладно, забудь. Скажи лучше, в какой больнице Леха лежит?

— В первой клинической. В экстренной хирургии. А вам зачем? — к Гришке начало возвращаться самообладание, а вместе с ним проснулась подозрительность. — Вы вообще чего Лехой интересуетесь?

— Работу хотела ему предложить, — воспользовалась я версией, которую сочинила для водителя автобуса. — Опоздала только. Теперь ему работать долго не придется, верно?

— Это точно. Ему, может быть, больше никогда работа не понадобится. Ну да ничего, лишь бы выжил, а я и на троих заработаю, — голос Гришки звучал твердо.

— Ты шефство, что ли, над ним взять решил? — пошутила я.

— А хоть бы и так! — с вызовом ответил Гришка. — Вам-то какое до нас дело? Хотели работу предложить — не получилось, вот и отваливайте.

— Шефство — это, конечно, хорошо, — задумчиво произнесла я. — Только если оно по дружбе происходит. А вот если из чувства вины, то это уже никуда не годится. Надолго не хватит, а бросить уже не сможешь. Так что подумай, прежде чем решение принимать. Не виноват ты в том, что с Лехой случилось. Ты все сделал правильно. Не казни себя понапрасну. Кстати, вещи Лехины в больнице лежат?

— Забрал я. Да там от вещей почти ничего не осталось. Рвань одна. Санитарка вынесла комок, я карманы проверил, чтобы важное чего не выкинуть, и в мусорку его отправил.

— А то, что из карманов вынул, куда дел?

— Не было там ничего. Денег полтинник, весь кровью залитый, и календарь за прошлый год. Его я сохранил. Вдруг он Лехе как память дорог? А деньги выкинул. Противно было их в карман класть.