Книга Цветущая долина - Джульетта Армстронг

Бренда подошла и обняла его, и он уткнулся ей в плечо в поисках утешения.

Пенни не стала долго раздумывать. Она оставила их вдвоем и пошла в маленькую комнатку, которую занимала со времени приезда Глории. Потому что ее бывшая спальня была наполнена не только экзотическим ароматом духов Глории, но и горькими воспоминаниями о тех словах, которые она сказала на прощанье.

Удастся ли ей когда-нибудь забыть об этом?

О, почему, почему, ну почему это так ужасно мучит ее?

Глава 5

Дом миссис О'Брайен и салон-парикмахерская, пристроенный рядом, располагались достаточно близко к аптеке, чтобы доставить массу неловкостей Пенни и ее отчиму. Не то чтобы им так уж часто приходилось видеть Глорию. Но когда это случалось, она неизменно принимала вид невинной мученицы, и они невольно задавались вопросом, не начинают ли некоторые жители их деревни испытывать к ней симпатию и сочувствие.

Миссис О'Брайен была явно на ее стороне. Хотя она была достаточно дружелюбна, когда забегала в аптеку купить товары по сниженным ценам, но кто-то слышал, как она заметила, что ей так приятно, что с ней вместе живет молодая женщина, и как-то даже прибавила громким шепотом, что, хотя Глория, конечно, несколько сумасбродна, ей просто, нужно немного понимания.

Эти ее замечания не вызывали никакого сочувствия, во всяком случае среди служащих магазина: все они, как один, были полностью преданы Роберту. Но она и не к ним обращалась со своими разговорами. Она говорила об этом в основном с другими покупателями — людьми, новыми в деревне. И это так раздражало Роберта, что он начал уже мрачно поговаривать о том, чтобы отказать ей в обслуживании — во всяком случае, с обычной скидкой.

Пенни посоветовала ему не делать ничего подобного и была совершенно уверена, что Хуан Гарсиа дал ему точно такой же совет. Во всяком случае, он оставил эту идею и даже воздержался от того, чтобы упоминать об этом дома.

В общем и целом это было время не очень-то счастливое для Пенни. Помня о том, что Глории ничего не стоит пренебречь правдой, она прекрасно понимала, что только ее собственная глупость заставляет ее мучиться из-за того, что Глория сказала насчет Стивена. Но все равно Стивен, который ей нравился и которому она доверяла все эти годы, изменился по отношению к ней: и всегда-то скрывающий от знакомых свою личную жизнь, теперь он стал просто молчальником.

При этом нежность Эрика ее нисколько не утешала. В восторге от открывающегося ему блестящего будущего, он все больше и больше становился сосредоточен на себе самом, вызывая в ней ощущение, будто она сама была лишь довеском к его головокружительным планам. Ее отношение к переезду в Южную Америку, в новое и чуждое для нее окружение, казалось, не вызывало у него никакого интереса.

Ему нужно было заниматься игрой на гитаре под фортепианный аккомпанемент. На его нынешнем уровне такого рода вспомогательное сопровождение было очень существенно.

Единственным человеком, владевшим пианино, на котором еще можно было играть, оказалась миссис О'Брайен. В безвкусно обставленной гостиной этот старинный инструмент, с обтянутой зеленым шелком передней панелью и двумя золочеными подсвечниками по бокам, занимал почетное место. Глория умела играть на пианино и, как говорил Эрик, исключительно по доброте душевной согласилась быть его аккомпаниатором.

Не успели они начать совместные репетиции, как тут же по деревне поползли слухи. И как всегда, когда его что-то беспокоило, Эрик пришел за утешением и советом к Пенни.

— Как я ненавижу эту деревенскую жизнь! — взорвался он, сидя вместе с ней после ужина на веранде позади дома, — Нельзя шагу ступить, чтобы не вызвать целой бури слухов. То у меня, видите ли, роман с Глорией, то я упорно работаю над техникой игры, потому что хочу уехать за границу и стать профессиональным музыкантом, то еще что-нибудь.

Пенни пожала плечами. Ей нравилось, что Эрик был еще достаточно наивен, чтобы откровенно и без смущения говорить ей о предполагаемых романтических отношениях с Глорией: видимо, ему и в голову не приходило принимать эту идею всерьез.

— А почему ты так расстраиваешься из-за этих слухов о твоем отъезде? — спокойно спросила она. — Так или иначе, скоро все будет известно.

— Потому что, если я не буду осторожен, я рискую потерять работу раньше, чем смогу позволить себе сам ее бросить. Сегодня утром со мной говорил Фарроу. Он сказал, что, если я собираюсь уйти с работы, он должен об этом знать заранее, и не потому, что он против, а просто потому, что ему нужно время, чтобы подготовить человека на мое место. Все, что я мог ему обещать, при этом совершенно честно, — что я постараюсь предупредить его как можно раньше. И мне показалось, что пока он на этом успокоился.

— Ну, если ты предупредишь его хотя бы за месяц, он не сможет тебя упрекнуть, — поддержала его Пенни. — Я знаю, что с тех пор, как мистер Фарроу повысил тебя в должности, ты выполнял достаточно сложную работу, но все же…

— Дорогая, ты просто не понимаешь, — прервал он. — Если Лопес пришлет за мной и велит немедленно ехать к нему, мне придется просто побросать пожитки в чемодан и сесть в первый же самолет, вылетающий на материк. Если я начну выгадывать время, канителиться и чего-то выжидать, он вспылит и может тут же умыть руки. Перес сам меня об этом предупреждал.

Пенни вздохнула:

— Да, мир Мануэля Лопеса так отличается от нашего. А ты уверен, что будешь там счастлив, Эрик?

Он рассмеялся:

— А ты думаешь, что мне лучше будет остаться здесь? В этой убогой деревушке, где каждый знает, чем нужно заниматься, — или думает, что знает, — еще даже как следует не поразмыслив над этим? Да ни за что на свете!

— У нас очень доброжелательные люди, пусть они немного и сплетничают, — мягко заметила она. — И здесь все готовы друг другу помочь, выручить из беды.

— Да люди такие же и в большом городе — там у них больше возможностей для этого. — Он внезапно взглянул на нее и наконец заметил ее встревоженное выражение. — Дорогая, ты так много сделала для меня в свое время. Я уверен, ты одобришь мое стремление сделать карьеру.

Она посмотрела на него со слезами на глазах:

— Эрик, я не хочу быть эгоистичной. И я буду более чем счастлива, если ты добьешься успеха. Но у меня нет ни склонности, ни желания включаться во всю эту суетную жизнь — да еще в чужой стране. Я бы не сказала к тому же, что пребываю в восторге от гитарной музыки.

— Конечно! Тебе нравятся этнические композиции. Это когда парни безо всякого музыкального образования что есть силы стучат по старым консервным банкам! — насмешливо произнес он.

Но его презрительный тон заставил Пенни тоже вспылить.

— Да, мне они очень нравятся, и не мне одной! Люди съезжаются на большие острова, чтобы послушать их и потанцевать под такую музыку. Если мы хотим привлечь сюда туристов, мы должны предложить им именно это.