Книга Розовый сад - Марта Поллок

– Самочувствием Флоренс я всегда был удовлетворен, – с вызовом произнес Константин.

Щеки старика, обыкновенно бледные, покрылись болезненным румянцем. Он никогда не понимал юмора и иронии. К тому же ему сейчас была нужна самая настоящая медицинская помощь. Бедный папа!

Флоренс с упреком посмотрела на Константина и твердо сказала:

– Почему бы вам обоим не удалиться из моей комнаты? То, что я наблюдаю последние тридцать минут, напоминает скорее сцену на базаре в средневековом городе, чем разговор двух достаточно цивилизованных людей. А это весьма тягостное зрелище. Я себя плохо чувствую и прошу оставить меня одну. Если не возражаете, я хочу принять ванну и немного отдохнуть перед сегодняшней вечеринкой…

– Ты никуда сегодня не пойдешь, Флоренс, – вставил Константин.

Флоренс медленно повернулась к нему.

– Ошибаешься, – с расстановкой сказала она, вскинув брови. – Я пойду на день рождения моей дочери.

– Вот именно! – выкрикнул ее отец.

Константин гневно сжал губы, потом резко бросил:

– Ты больна. Вы все здесь больны, за исключением Джиллиан!

– Позволь мне самой судить о состоянии моего здоровья! – раздраженно воскликнула Флоренс, прекрасно понимая, однако, что Константин прав и ей лучше побыть в постели.

Она, конечно, могла бы остаться дома. Но раз уж отец пожелал присутствовать на дне рождения внучки, ей просто необходимо там быть! Одному Богу известно, чем может закончиться вечер.

Константин удрученно покачал головой, явно борясь со своими чувствами. С одной стороны, он хотел прописать ей постельный режим, с другой – понимал, что у него нет на это никаких прав. Именно это подтверждало решительное выражение лица Флоренс. Интересно, что же явилось причиной ее болей. Сотрясение мозга? Отравление? Или переутомление? Жизнь в таком режиме просто опасна.

Как Флоренс не понимает, что ее использует в своих корыстных целях собственный отец?

Нет, он не садист, просто старый и больной человек…

Флоренс же думала о том, что два-три часа, проведенные в полном спокойствии, пойдут ей на пользу и помогут привести в порядок чувства. Только бы ее оставили одну! Вечером ей понадобится вся сила воли, ведь там, в ресторане, снова соберутся за одним столом и их дети, и Константин, и ее отец! К такой встрече надо серьезно подготовиться.

– Я провожу тебя и укажу, где в моем доме выход, – решительно произнес отец, распахивая перед Константином дверь спальни.

Флоренс пожалела о том, что сделала его мишенью для насмешек отца. Но не тут-то было.

Константин и не думал идти на поводу у язвительного старика.

Он подошел к кровати, взял Флоренс за руки и властно притянул к себе. Глаза его сверкнули, но не суровой сталью, а добрым огнем, и он поцеловал ее в кончик немного вздернутого носа. Потом – в губы…

Флоренс услышала, как недовольно хмыкнул отец, но никак не отреагировала на это, настолько была ошеломлена поступком Константина. Мало того… она ответила на его поцелуй! Она слишком долго ждала этого момента, все время мысленно ощущая на себе его властные, ждущие, страстные губы.

Когда он наконец отпустил ее, Флоренс снова откинулась на подушки, раскрасневшаяся и задыхающаяся. Из уст ее вырвался легкий стон удовольствия. О, это верх блаженства! – стучала в висках единственная мысль.

Константин не отходил от кровати и не сводил с нее потемневших глаз.

– Увидимся вечером, – скорее приказал, чем предположил он.

Только теперь Флоренс осмелилась посмотреть на отца. О Боже, она сразу же поняла, что иногда можно убить и взглядом. Ну и черт с вами обоими! – решила она. Ей надоело думать о других, переживать за них, мирить их.

Она хотела только одного – покоя… Нет, пожалуй, еще больше ей хотелось умереть, чтобы разом покончить со всеми своими мучениями. Грех думать о таком, но должен же быть какой-то выход!

Как скверно чувствовать себе ни на что не годной… Ах, как болит голова, как горит огнем живот! Да и тошнота не отступает…

В глазах пестрело от разноцветных одежд множества юношей и девушек, пришедших провести приятный вечер. Еда и напитки со скоростью звука исчезала со столов.

Джиллиан и Донадье переходили от одной группки друзей к другой. Было видно, что все относятся к ним с теплотой и любовью, встречают радостными улыбками. В зале царила непринужденная атмосфера.

Объявление об их помолвке вызвало радостное оживление. Но у двух-трех девушек в глазах все же промелькнуло сожаление – ведь Донадье считался прекрасной партией.

Флоренс присела, чтобы немного отдохнуть.

Она не сводила глаз с Джиллиан и Донадье.

Вот он что-то сказал, и дочь весело рассмеялась. Да, Константин, конечно, прав: они чудесно смотрятся вместе, их будто специально подбирали друг для друга. Флоренс поняла, что будет очень трудно уговорить их не торопиться со свадьбой.

– Разрешите пригласить вас на танец, миссис Стормволл!

Флоренс вздрогнула и обернулась на голос.

Перед ней стоял Константин. Он был так красив, что у нее перехватило дыхание. Неужели он таким франтом заявился в больницу? Если, конечно, он действительно был там – в этом элегантном вечернем костюме и белоснежной рубашке! Кстати, Флоренс снова надела голубое платье, так выгодно подчеркивающее ее фигуру.

– Благодарю, я не танцую, – несколько чопорно ответила она. – И между прочим, моя фамилия Диккинсон. По-моему, запомнить довольно просто.

– Ошибаешься, Флоренс, твоя фамилия Стормволл. – Константин упрямо дернул подбородком. – И останется таковой. По крайней мере, в ближайшем будущем. Но было бы здорово, чтобы это длилось вечно! Миссис Константин Стормволл. Прекрасно звучит! Не находишь?

Он с улыбкой посмотрел на нее и уже другим, серьезным тоном добавил:

– Ты плохо выглядишь. Я никогда не видел тебя такой бледной.

Флоренс знала это и без него. Полчаса назад она видела свое отражение в зеркале дамской комнаты. Чувствовала она себя просто отвратительно. Утешало лишь то, что мучиться оставалось не так уж долго. Через пару часов вечеринка закончится и она поедет домой.

Теперь у нее не только болела голова, но время от времени все тело пронизывала острая боль, от которой молодая женщина едва не сгибалась пополам. Только огромным усилием воли ей удавалось приветливо улыбаться гостям, сохраняя внешнее спокойствие.

Флоренс зареклась есть ресторанную пищу, раз ее организм так на нее реагирует. Поскольку похмелье не дает такого длительного эффекта, следовательно, у нее сильное пищевое отравление.:

И с каждой минутой ей становилось все хуже.

– Были ли у тебя еще приступы с тех пор, как мы расстались?

– Константин! – укоризненно воскликнула Флоренс, кивком указывая на двух девушек, направляющихся мимо них к столу. – Тише! Что за тема для разговора на вечеринке?