Книга Черные псы - Марина Серова

- Пойди полежи, Андрюша, - предложила Эвелина, - может, тебя довести до комнаты?

- Я сам, Виля, - пробормотал Баскер, - я сам...

* * *

Я вышла на улицу и задумалась. В этот момент на автостоянку перед домом въехала белая "девяносто девятая" со свежей царапиной на левом крыле. Из нее вылез Солодков, а за ним Лена.

- Молодец, муженек, - сказала она, рассматривая живописную вмятину с ободранной краской, - как ты мастерски ехал, а!

- А что такое? - подходя, спросила я.

- Да так, - уклончиво ответил Фил, - в поворот не вписался и об столб чиркнул. Паадумаешь... Правда, купил только вчера...

- Ну конечно, дорогой, - протянула Лена, - панночка помэрла...

В слове "помэрла" ударение приходилось на второй слог, на эту самую совершенно замечательную "э".

- Какая панночка? - не поняла я.

- Да это она, знаешь, начинает вылеплять, когда сказать уже нечего, словоохотливо пояснил Фил, - она эту фразу периодически вставляет в свой репертуар, когда, значит, я чего-то там скайфоломил. Вот недавно, понимаете ли, играл "Спартак" с "Интером", наши ведут один-ноль, и тут лысый ублюдок Рональде - хлоп два гола! У меня тут же проект накрылся нового фасада одному там толстопузому... Я водки - хряп, на диван - бряк, лежу и чуть не плачу. А тут она входит, смотрит на меня и говорит: "Ага.., он совсем уже не дышит, ручкой-ножкой не колышет", трали-вали и так дале...

Потом смотрит на экран, там счет один-два в пользу итальяшек, и говорит: "А-а, панночка помэрла!.." - Панночка помэрла! - с невообразимой интонацией повторил архитектор и злобно пнул колесо стоящей рядом вавиловской машины.

- Отойди оттуда! - прикрикнула на него Лена, я покосилась на пострадавшую от Солодкова покрышку вавиловской "Нивы" и так и замерла.

Все колеса, нижняя часть дверцы и бамперы были забрызганы грязью: эта грязь была того самого редкостного красноватого оттенка, что и на моих джинсах и майке.

Несложно объяснить, откуда взялась на машине Вавилова эта редкая по своей цветовой гамме грязевая корочка. Из тех же мест, где я ходила ночью. Из огромной лужи недалеко от дачи Новаченко. Но, возможно, что это не единственная грязевая ванна такого оттенка в окрестностях. Нужно проверить.

Я решительно направилась к своей машине.

* * *

Эвелина Баскер тревожно посмотрела на Соловьева.

- Олег, что имел в виду Вавилов, когда говорил об этом.., о фармакологии и ви.., ну, это...

- Вивисекции? - отозвался тот. - Я не знаю, Виля, не знаю...

- Может, он о чем-то узнал?

- О чем? Просто покопался в моей биографии. Если он в самом деле связан с мафией, ему это не составило труда.

Эвелина опустилась в кресло и, обхватив голову руками, несколько минут сидела молча, устремив взгляд прекрасных темных глаз в пол.

- Я устала, Олежка, - наконец выговорила она, - я больше не могу. Просыпаться каждое утро, обливаясь холодным потом, щупать голову непослушными руками и думать, что уже... быть может, сошла с ума. Мне страшно и больно, и я не хочу...

- Успокойся, моя хорошая, - Соловьев присел на подлокотник кресла, в котором находилась Эвелина, и осторожно обнял ее хрупкие плечи, - все будет хорошо, скоро мы окажемся далеко-далеко отсюда, и уже не будет ничего...

- Ни сырого подвала, ни жадных болот, ни росчерка кривых столбов в лунном свете... А может, мы просто тихо сойдем с ума от передозировки и будем счастливы и слепы.., так, как наш Васик, - мечтательно выговорила молодая женщина.

- Не говори так, - резко ответил Соловьев, - ты не понимаешь, что говоришь.

- Почему вот так.., все могут быть счастливы, эти жалкие люди.., они встречаются и расстаются, они наслаждаются любовью и обжигаются разлукой.., но все так просто, так естественно. Совсем не так, как у нас. Нет сил ни соединиться, ни уйти навсегда, ни забыть друг о Друге.

Соловьев покачал головой.

- Скоро все изменится, - выговорил он, - изменится. Ты принимала сегодня лекарства? - вдруг спросил он.

- Да, да, - откликнулась она, - мы уедем отсюда?

- Куда захочешь.

- В Испанию, в Барселону, - произнесла Эвелина, - забыть обо всем.

- Я обещаю тебе, - ответил он.

В этот момент в дверь постучали, и на пороге возник капитан Вавилов.

- Простите, если помешал, - проговорил он, хотя в его голове совершенно отсутствовало сожаление по поводу причиненного беспокойства.

- Да нет, что вы, - несколько озадаченно отозвался Соловьев, входите, прошу вас.

Эвелина вспыхнула, яростно раздувая ноздри, и взор ее перескочил с Соловьева на громоздкую фигуру Вавилова. Заметив ее волнение, Соловьев незаметно погладил ее по плечу.

- Я не буду откладывать дела в долгий ящик, - начал Вавилов. - У меня к вам есть одна занятная история и одно небольшое предложение делового плана. От очень влиятельного человека, который хоть завтра может отправить вас за границу.., куда угодно, например, в Барселону. Есть такой замечательный город в Испании. Столица провинции Каталония, знаете.., там есть прекрасный футбольный клуб "Барселона"... Там играл мой любимый футболист Рональде, вы же знаете, Олег Платонович, мне известно, как вы любите футбол.

Эвелина смертельно побледнела и выкрикнула едва ли не в лицо Вавилову:

- А что вам еще известно?..

- Спокойнее, Виля, - остановил ее Соловьев, - тебе нельзя нервничать. Простите, Денис Иванович, - повернулся он к Вавилову, - я не понимаю ваших слов "может отправить вас за границу". Как это - "вас"? Если вы имеете в виду меня и Эвелину Марковну, то это, по меньшей мере, непонятно: как замужняя женщина может уехать за границу с чужим мужчиной?..

- При живом-то муже, - насмешливо перебил его капитан, и в его выразительных глазах блеснула зловещая ирония.

- Перестаньте, капитан, - холодно выговорил Соловьев, - я не знаю, на какой эффект вы рассчитываете, говоря нам подобный абсурд, но не пора ли объясниться?

- Вот это другой разговор, - сказал Вавилов, - я действительно должен вам многое объяснить.

- Да, обещанная занимательная история и замыкающее ее деловое предложение, - без тени волнения произнес психоаналитик. - Или я ошибся, и упомянутые история и предложение не имеют отношения друг к другу и не соотносятся между собой?

- Да нет, соотносятся. А выдержка у вас, я посмотрю, железная, Олег Платонович, - одобрительно проговорил Вавилов и продолжил:

- Жила в городе Тарасове одна простая семья... виноват, семья далеко не простая и вообще...

- Вы нас за идиотов считаете, капитан? - резко спросила Эвелина.