Книга Загадка кольца с изумрудом - Лорен Уиллиг

— Думаете, я намеренно опозорила лорда Пинчингдейла? — Затуманенная шампанским голова Летти пошла кругом.

Майлз неловко пожал плечами:

— Вроде того. Словом, вы не вправе осуждать Джеффа за то, что при первой же возможности он удрал.

— Да как бы я?.. Неужели бы?.. — Летти мгновение помолчала и снова заговорила: — Я узнала о побеге лишь пятью минутами раньше!

— Говорила же я, — довольно вставила Генриетта, усаживаясь на подлокотник кресла, в котором сидела Легти.

— Что говорили? — взволнованно спросила та.

— Что вы не наглая авантюристка, — объяснила Генриетта.

— Стало быть, вы все полагали… полагаете… будто я авантюристка? Я? — Утверждение было столь же нелепым, как если бы Летти назвали падшей женщиной, и до того бредовым, что она лишь приоткрыла рот и не вымолвила больше ни слова.

— Да, верно, история казалась не вполне правдоподобной, — признал Майлз, водя ногой по красному узору восточного ковра.

Генриетта метнула в него осуждающий взгляд.

— Будь вы интриганкой, придумали бы план похитрее, — успокаивающе сказала она, обращаясь к Летти.

Майлз поднял глаза к потолку: «Женщины!» Открыл графин с бренди, положил хрустальную крышку в сторону и наполнил янтарной жидкостью круглодонный бокал.

— А я-то думала… — В нынешних обстоятельствах было трудно вспомнить, о чем Летти думала и могла ли вообще рассуждать здраво. Качнув головой, чтобы привести в порядок мысли, она продолжила: — Я решила, что лорд Пинчингдейл так сердит лишь потому, что я сорвала побег. Спутала все его планы.

Она приподняла плечи и насторожилась, когда Майлз протянул ей бокал.

— Бренди, — объяснил он. — Похоже, вам сейчас не помешает.

Летти была не вполне согласна, бокал, однако, взяла и покрепче сжала пальцы, то ли чтобы не дрожала рука, то ли чтобы не расплескать бренди.

— Да как он. мог подумать, что я все заранее спланировала? Это же просто смешно!

— Когда Джефф рассказывал, мне было вовсе не до смеха, — пробормотал Майлз, снова направляясь к графину.

— Мужчины! — воскликнула Генриетта, покачивая ножкой в туфле. — Не в состоянии разобраться в простейших вещах — все они такие!

— Не суди столь сурово, Генриетта!

— Ты этого заслуживаешь — вечно торопишься с выводами! — Генриетта свела на нет строгость своих слов, послав мужу воздушный поцелуй.

Летти поспешно отвернулась. И немного отпила из бокала. Благовоспитанная и добропорядочная, она в жизни не пробовала крепких напитков. Когда первые капли легли на язык, лицо невольно скривилось. На вкус бренди оказалось куда менее приятным, чем выглядело в бокале, — почти соленым. Летти сделала еще глоточек и на сей раз нашла, что питье не столь уж отвратительно. А после третьего глотка оно ей даже понравилось, но не настолько, чтобы понять, отчего по нему так сходят с ума джентльмены. Впрочем, мужчин могли приводить в восторг самые странные вещи. Карты, парные двухколесные экипажи, драки в качестве развлечений…

— А теперь, когда все стало на свои места, — продолжала Генриетта, хоть Летти и не понимала, что именно стало на свои места, — угрожающе покачивалось даже кресло, на котором они сидели вместе с Генриеттой, — объясни наконец, по каким делам уехал Джефф.

Майлз присел на край письменного стола и, прежде чем ответить, выпил одним махом чуть не полбокала.

— Это вроде бы связано с лошадью.

Летти подняла бокал так, что свет заиграл на поверхности бренди золотистыми искрами, и заявила:

— Я пьяна, но не настолько, чтобы поверить в подобное.

В улыбке Майлза отразилось одобрение и попытка окончательно отбросить сомнения в ее невиновности. Летти обрадовалась, хоть до сих пор чувствовала себя так, будто ее несколько раз кряду ударили громадным деревянным молотком.

— Тогда вам нужно выпить еще.

Майлз взял графин и хотел было долить бренди в бокал Летти, но Генриетта предупреждающе положила руки ей па плечи.

— Единственное, что нам всем нужно, — это узнать, почему он уехал. Майлз? Или Джефф не удосужился объясниться даже с тобой?

— Удосужился. Сама же знаешь, Джефф донельзя основательный. — Майлз поставил графин на место, сел, вытянул перед собой обутые в сапоги длинные ноги и несколько извиняющимся тоном произнес: — Ему правда нужна лошадь. И не какая-нибудь, а особенная, — торопливо прибавил он, будто это уточнение могло смягчить удар, нанесенный по самолюбию Летти. Было весьма неприятно сознавать, что ты достойна меньшего внимания, чем лошадь, пусть даже самая необыкновенная. Слова Майлза лишь сильнее уверили ее в том, что лорд Пинчингдейл просто-напросто не желает знаться с женой.

— Не понимаю, почему он умчался именно сейчас, — задумчиво протянула Генриетта, будто читая мысли Летти. — Неужели нельзя было подождать до завтра?

— Нет, нельзя было, — заявил Майлз, и его голос прозвучал па удивление твердо, пуще прежнего сбивая Летти с толку. — Джефф должен купить редкую лошадь, заполучить которую мечтают многие.

— А-а. — Генриетта вздохнула.

— А-а, — отозвался эхом Майлз.

— Ничего не понимаю, — сказала Летги.

— Выпейте еще бренди, — посоветовал Майлз.

— И тогда все пойму? — Летти недоверчиво поморщила нос.

— Нет, но больше не захотите что-либо выяснять, уж поверьте, — нроизиес Майлз.

На Летти спасительное бренди не очень-то подействовало. В воображении она снова и снова переносилась в переднюю родительского дома, слышала ликующие возгласы матери и оказывалась в ее объятиях, силясь вспомнить, чем отвечала на все эти глупости. Как ей казалось, она сопротивлялась. Пыталась объяснить, что не желает выходить за лорда Пинчингдейла, равно как и он — жениться на ней. Но пыталась ли? Или же сказала все, что должна была, лишь позднее, оставшись один на один с отцом? «Что это у меня с памятью? — в отчаянии размышляла она. — Прекрасно помню, о чем я говорила — или только думала, — и уверена, что все вокруг тоже об этом знают…»

Перед глазами замелькали картинки. Мартин Фробишер что-то толкует про капканы. Мэри — на вид столь непорочная во всем белом — замерла на лестнице. Лорд Пинчингдейл стоит у алтаря и почти не смотрит в сторону невесты, целует не ее руку, а воздух, будто насилу терпит ее присутствие рядом. Снова Мартин Фробишер, большой любитель появляться там, где не просят, разглагольствует о ловушках. Сама Летти ничуть не сомневалась, что действовала из лучших побуждений, но лорд Пинчингдейл… Внезапно все стало понятно — в мельчайших подробностях, и в голове мелькнула мысль; лучше было ни о чем не задумываться.

Неудивительно, что он сбежал в Ирландию. Другой на его месте предпочел бы Австралию.

Прижав руку к лицу, Летти застонала.

— Летти? — Руки Генриетты крепче сжали ее плечи. — Летти, дорогая?