Книга Пираты южных морей - Говард Пайл

К тому времени уже совсем стемнело. Заметив на некотором расстоянии двух рыбаков в каноэ, капитан Морган спросил у них на испанском, который из стоящих на якоре в гавани кораблей является флагманским, поскольку у него якобы есть послание для его капитана. Рыбаки ничего не заподозрили и показали на галеон гигантских размеров километрах в двух от них.

Пираты погребли к указанному кораблю, и когда они находились в непосредственной близи от него, капитан Морган заявил «хирургу», что настало время выполнить возложенную на него обязанность. Тот исполнил приказ, да с таким старанием, что вода хлынула в шлюпку мощными струями, и тогда отряд изо всех сил налег на весла — ведь каждый последующий миг мог оказаться последним.

И как вы думаете, какие же чувства в это время испытывал наш герой? Его благоговение перед Морганом, как и у всех в лодке, было столь велико, что, я уверен, Гарри скорее пошел бы ко дну, нежели ослушался бы приказа, пускай даже и затопить шлюпку. И все же, когда юноша почувствовал, как холодная вода хлещет по ногам (а он снял башмаки и чулки), его охватил такой страх утонуть, что не пугал даже испанский галеон — лишь бы почувствовать твердые доски палубы под собой.

Да и вся команда испытала подобное смятение, и они заработали веслами с таким усердием, что достигли кормы галеона, прежде чем лодка наполнилась водой наполовину.

Луна еще не взошла, и было темно, однако, когда пираты приблизились, с палубы их окликнул часовой, на что капитан Морган ответил по-испански, что он, мол, капитан Альварес Мендасо, везет донесение для капитана их корабля.

Как раз в этот момент лодка, к тому времени основательно отяжелевшая от воды, неожиданно опрокинулась на бок, вот-вот готовая затонуть, и вся команда, не дожидаясь приказа, с обезьяньим проворством принялась карабкаться вверх — с пистолетом в одной руке и саблей в другой — и оказалась на палубе, прежде чем часовой успел что-либо сообразить и забить тревогу. Он лишь воскликнул: «Господи Боже! Кто это?» — и тут же один из пиратов уложил его ударом рукоятки пистолета, хотя наш герой в темноте и спешке и не разобрал, кто именно это сделал.

Прежде чем находившиеся на палубе смогли оправиться от смятения, а те, что были внизу — подняться наверх, часть пиратов под руководством «хирурга» ворвалась в арсенал и захватила оружие, а капитан Морган с мастером Гарри и португальцем по прозвищу Мурильо Бразилец со скоростью ветра помчались в кормовую каюту.

Там они обнаружили капитана флагманского судна, игравшего в карты со своим товарищем и мсье Симоном. Мадам Симон с дочерью также находились в каюте.

Капитан Морган немедля приставил пистолет к груди испанского капитана и с самым что ни на есть свирепым выражением лица поклялся, что если тот издаст хоть слово или закричит, то будет немедленно убит. Наш же герой, теперь тоже принявший участие в игре, поступил так же с приятелем испанца, пообещав выстрелить, если тот раскроет рот или шевельнет хотя бы пальцем.

Все это время женщины, не понимая сути происходящего, сидели словно каменные изваяния. Однако вскоре они достаточно пришли в себя, и младшая принялась было кричать, на что мсье Симон велел ей замолчать, ибо это друзья, пришедшие им на помощь, а вовсе не враги со злым умыслом.

Времени на все это, как вы понимаете, потребовалось очень мало, ибо менее чем через минуту в каюту ворвались еще четыре пирата и вместе с португальцем немедленно связали испанцам руки и ноги и вставили им в рот кляпы. Наш буканьер остался доволен проделанной работой, и когда испанского капитана бросили на пол в углу каюты, с его лица разом сошло свирепое выражение: он разразился громким смехом и обменялся с мсье Симоном звучным рукопожатием. Затем, пребывая в прекрасном расположении духа после первых достигнутых успехов, Морган повернулся к двум женщинам.

— А это, леди, — объявил он, взяв нашего героя за руку и подведя поближе, — юный джентльмен, который отправился со мной, дабы обучаться ремеслу пиратства. Всячески рекомендую.

Можете представить себе, в какое смущение привели подобные слова нашего героя, который никогда не мог похвастать легкостью и непринужденностью в общении с незнакомыми женщинами. Можно лишь догадываться, какие чувства обуяли беднягу Гарри, когда его в таком вот виде представили мадам Симон и ее дочери: босого, одетого лишь в рубаху да бриджи, без шляпы, но с пистолетом в одной руке и саблей в другой. Впрочем, долго смущаться ему не пришлось, ибо почти сразу же после столь лирического отступления капитан Морган вновь посерьезнел и попросил мсье Симона отвести женщин в безопасное место, ибо самая рискованная часть авантюры еще только предстояла. Затем с мастером Гарри и другими пиратами (ибо отныне нашего юного героя уже можно было с полным правом величать таковым) он покинул каюту.

На палубе Гарри увидел сбившихся в кучку, словно овцы, испанцев (другая их часть жалась в трюме под захлопнутыми люками), и таков был их ужас перед пиратами, и столь грозно звучало имя капитана Моргана, что никто из этих бедолаг не осмеливался крикнуть, дабы поднять тревогу, или даже бежать, прыгнув за борт.

По приказу капитана Моргана пленники, вместе с некоторыми пиратами, проворно взобрались на реи и принялись ставить паруса, что в весьма сгустившейся к тому времени ночной темноте довольно долго оставалось незамеченным с остальных кораблей, стоявших вокруг них на якоре.

И пираты вполне могли бы благополучно скрыться, получив вдогонку лишь пару выстрелов от боевых кораблей, но тут взошла почти полная луна, и часовые на ближайших судах флотилии увидели, что на борту флагманского корабля творится нечто непонятное.

Их окликнули с одного из кораблей и, не получив ответа, повторили оклик. Но даже тогда испанцы могли бы не заподозрить неладное: мало ли по каким причинам флагман снимается с якоря, не крикни с реи один из испанцев — и капитану Моргану так и не удалось выявить, кто это сделал, — что их корабль захвачен пиратами.

Везение флибустьеров закончилось, ибо тут же была объявлена тревога. На ближайших судах поднялся жуткий переполох: выкрики отдаваемых приказов, барабанный бой, беготня матросов.

Но к тому времени паруса флагманского судна уже наполнились сильным береговым бризом, дувшим в гавани. Но приказу Моргана плотник обрубил оба якоря, и галеон поплыл прочь, с попутным ветром ежесекундно набирая скорость. Единственным судном, которое могло хоть как-то воспрепятствовать пиратам, было самое ближайшее. На нем уже расчехлили одну из пушек и послали флагману прощальный выстрел, попав куда-то в носовую часть, как по разлетевшимся в свете луны осколкам определил наш герой.

При звуке выстрела те суда флотилии, что до сих пор не поднялись по тревоге, немедленно пробудились, так что пираты поняли, что прежде чем они смогут считать себя ускользнувшими в открытое море, им еще предстоит пройти через строй вражеских кораблей.

И разыгралась баталия, надолго запомнившаяся нашему герою, которая сопровождалась, по его мнению, самой ужаснейшей канонадой из всех, какие когда-либо знавал мир. Поначалу все было не так уж и плохо, поскольку испанцам потребовалось какое-то время, чтобы расчехлить и зарядить орудия: к подобному происшествию они оказались совершенно не готовы. Но вскоре по галеону открыл огонь один корабль, за ним другой — пока бедному Гарри не стало казаться, что сойдись на них хоть все громы небесные, даже тогда не поднялось бы столь чудовищного шума, и что погибели им теперь уже, совершенно точно, не избежать.