Книга Безногий ас - Пол Брикхилл

«Попросите ее позвонить мне, ладно?» — сказал Бадер.

В течение 3 дней никто не звонил, а на четвертый от нее пришло письмо. Оно состояло всего из 4 строк и завершалось так: «Я думаю, нам не следует продолжать…» Впервые он ощутил себя живым человеком, способным чувствовать боль. Годы спустя Бадер сказал автору книги, что это стало для него страшным ударом. Разумеется, он допускал мысль, что после катастрофы может получить отказ, и тем не менее удар пробил защиту. Девушка могла бы подыскать и другую причину разрыва, кроме бестактного указания на ампутированные ноги. Когда пилоты вернулись с учений, Бадер был таким же веселым, как обычно. Однако, оставаясь в одиночестве, он предавался бесконечным терзаниям. Но эти испытания еще больше укрепили решимость жить, как все. Несколько раз Бадер ездил в Пантилес и видел, что официантка рада видеть его, хотя знает о его увечье. И это поддерживало его.

Потом пришло приятное письмо от заместителя государственного министра авиации сэра Филиппа Сассуна. Он приглашал Бадера на уик-энд в свой дом, находящийся возле Лимпна. Бадер понимал, что это будет не только приятный отдых, но и шанс прояснить свое будущее в ВВС. Сассун даже предложил, чтобы Бадер захватил с собой кого-нибудь из молодых летчиков эскадрильи. Поэтому Бадер поехал с Питером Россом, молодым лейтенантом, с которым он подружился.

Сассун был миллионером, и его дом был прекрасным старинным имением, стоящим в конце кипарисовой аллеи неподалеку от аэродрома Лимпн, где базировалась 601-я эскадрилья Вспомогательной авиации. Ее пилоты летали на двухместных истребителях Хаукер «Демон».

Субботу они провели, валяясь возле плавательного бассейна. «Демоны» с ревом носились в воздухе прямо над ними, едва не задевая вершины деревьев. Следя за ними, Бадер завистливо сказал:

«Хотел бы я снова оказаться там. — Он повернулся к хозяину и сказал: Вы знаете, сэр, я совершенно уверен, что снова могу летать совершенно нормально. Это даже легче, чем водить машину — ноги работают гораздо меньше».

«Хорошо, они дадут вам Авро-504. Вас это устроит?» — спросил Сассун.

«Я обожаю этот самолет», — ответил Бадер.

Бадер не верил своему счастью, но Сассун обещал обо всем позаботиться. Остаток дня Бадер провел в нервном ожидании, надеясь, что Сассун не забудет своего обещания. И вечером за обедом Сассун сообщил:

«Я переговорил с командиром 601-й. Утром вас будет ждать „Авро“, а Росс будет сидеть с вами во второй кабине».

Это были самые восхитительные слова, которые когда-либо слышал Бадер.

Глава 8

Утром он снова почувствовал себя прекрасно, после того как надел летную амуницию. Снова на голове шлем, снова очки, и он сам идет к хорошо знакомому «Авро».

Командир 601-й эскадрильи Норман сказал ему:

«Пользуйся, сколько хочешь. Единственное, о чем я прошу, верни его обратно целиком».

Забраться в кабину оказалось не так сложно, как сначала думал Бадер. Он поставил ногу в вырез в борту под задней кабиной, и Росс подтолкнул его вверх. Бадер ухватился за обитый кожей край кабины, после чего рукой перебросил правый протез через край, подтянулся и оказался внутри. Он опустился на сиденье, с наслаждением вдыхая старый, давно знакомый запах кабины «Авро» — смесь касторового масла, шеллака, кожи и металла. Бадер сидел в привычном кресле, осматривая приборы и переключатели, держал в ладонях ручку управления… Словно электрический ток пробежал у него по жилам. Он поставил протезы на педали и попробовал по очереди обе. Это было легко. Хотя ступней уже не было, культи чувствовали давление.

Росс забрался в переднюю кабину, и вскоре в наушниках раздался его голос:

«Мне поднять его в воздух, Дуглас?»

«Нет. Только включи все, что положено, а потом убери руки. Я взлечу сам».

Механик дернул пропеллер, прогретый мотор сразу заработал. Самолет чуть задрожал, оживая. Он добавил газ, чтобы проверить магнето, потом сбросил обороты и махнул механикам, чтобы убрали колодки. Самолет покатился по полю. Бадер немного поработал рулем и обнаружил, что машина управляется очень легко. Развернувшись на краю поля, он увидел перед собой зеленую равнину, убегающую к Ромни-Марш, и толкнул вперед сектор газа. Мотор зарычал на глубоких нотах. Самолет начал разбег, хвост оторвался от земли, и Бадер автоматически двинул ручку, чтобы компенсировать занос влево. Машина послушно бежала по прямой, набирая скорость. В этот момент радость переполнила все его существо. Он знал, что, наконец, вернулся домой. На скорости 55 миль/час Бадер позволил самолету оторваться от травы, немного поднял его, описал круг над аэродромом, после чего повернул на Кенли. Все старые ощущения вернулись, и когда Бадер летел над знакомыми полями, то был совершенно счастлив. Круг над Кенли, после чего заход на посадку. Это было самое сложное испытание.

Самолет послушно откликался на малейшее движение ручки управления, поэтому Бадер даже не заметил, как просто удержать его на курсе. Машина плавно пошла на снижение. Совершенно забыв, что у него нет ног, Бадер с помощью ручки выровнял его и аккуратно посадил на три точки. Лишь на пробеге он снова вспомнил о педалях, но легко удержал машину на курсе и отрулил на бетонную площадку перед ангаром. Росс повернулся назад в своей кабине.

«Неплохо, совсем неплохо. Я и сам не сделал бы лучше», — с улыбкой произнес он.

Потом он помог Дугласу выбраться из кабины, поставив его левый протез на ступеньку, так как деревянная ступня не могла ничего нащупать. Долговязая фигура бросилась к ним по бетонке.

«Эй, Питер дал тебе снова попробовать воздуха?» — спросил подбежавший Гарри Дэй.

Бадер проворчал:

«Нет, не дал. Это я ему дал небольшой урок».

Дэй согласился:

«Ты можешь. По чудовищно неряшливой посадке я так и понял, что это был ты», — сказал Дэй.

После веселого ленча в офицерском клубе Бадер повез Росса на «Авро» обратно в Лимпн и совершил еще одну почти безукоризненную посадку. Дома Сассун спросил его, как он себя чувствовал.

«Просто прекрасно, сэр. Честно, нет никакой разницы, летал как со старыми ногами».

Потом Бадер подумал и добавил более осторожно:

«Мне следует пройти медкомиссию, если я снова намерен летать. Я надеюсь, сэр вы сообщите им о моих успехах, и что я снова могу летать. Это совершенно просто даже с протезами».

Сассун ответил:

«Сообщите мне, когда отправитесь на комиссию, и я прослежу за этим».

Это было все, что требовалось Бадеру. Сделано! Все тревоги улетучились в момент. Он вернется в эскадрилью и снова будет летать, как ни в чем не бывало. Перед ним была та жизнь, к которой он стремился.

После чудесного уик-энда он поехал в Сент-Эдвардс с крикетным чемоданчиком на матч «Олд Бойз». Уорден и другие мастера были просто поражены его подвижностью. Переодевшись во фланелевый костюм, Бадер почувствовал себя на вершине блаженства. Не все получилось так, как хотелось бы, но ему сначала удалось постоять за себя. Однако потом культи разболелись, и Бадер был вынужден прилечь рядом с полем. Это еще не было поражением, но и победу одержать не удалось. Он уехал глубоко подавленный, чувствуя, что больше ему в крикет на серьезном уровне не играть. Он не желал быть обузой для команды.