Книга Сын Чернобога - Сергей Шведов

– Придет, не сомневайтесь, – твердо сказал Градимир и кивнул на человека, скромно сидящего в углу. – Ведун Лют прислан ко мне кудесником Даджбога Коловратом. Киевляне и хазары уже выступили нам на подмогу.

Даджбогов ведун, человек средних лет, жилистый и худой, примечательный разве что глазами, маленькими и цепкими, говорил негромко, но веско. Бояре, слушая его, только ахали да переглядывались.

– А по виду тот Олег ничем от добра молодца не отличен, – робко высказал общее мнение боярин Есень.

– Не сомневайтесь, бояре, не воевода он и даже не варяг, а сын Вия, – твердо сказал Лют, пристально глядя в глаза боярину Стемиру. – Дракон тянется к дракону, так решили волхвы Даджбога и Перуна. И еще они решили, что никогда Черный Ворон не будет править на Руси, ибо это правление обернется гилью и мором.

– Выходит, что и Рерик нечист? – уточнил существенное боярин Гостевид.

– А кто бы в этом сомневался, – цыкнул на него князь Градимир.

Сомневались, положим, многие бояре, но пока помалкивали. Смоляне быстро сообразили, почему против пришлых Рериков ополчились волхвы Петуна и Даджбога. Первые не могли простить князю Воиславу гибели своего кудесника, вторые опасались, что воинственные пришельцы дотянутся до Киева. Волхвов с охотою поддержали киевские старейшины, бежавшие из Ладоги бояре и даже хазары, которым Варяжский Сокол, прибравший к рукам верховья Волги, встал костью поперек горла. Вот только с какого рожна князь Градимир полез в эту свару? Пусть бы киевляне и хазары сводили счеты с Рериком на своих землях. Еще не известно, кто в этой сваре победит, а смоляне в любом случае окажутся крайними. Неразумно ведет себя князь Градимир, если разобраться. Зачем же он брал в жены Милораду, коли собирался воевать с варягами?

– Никакая мне Милорада не жена, – почти выкрикнул великий князь в ответ на вопрос, заданный осторожным боярином Гостевидом. – Волхвы уже освободили меня от данного слова. Мне только драконьего семени в роду не хватало.

Спорить сразу и с великим князем, и с волхвами самых влиятельных славянских богов Даджбога и Перуна смоленские бояре не решились, хотя дело им предстояло свершить не очень чистое. Но не затем, видимо, их приглашал в свой терем князь Градимир, чтобы вот так просто взять и выпустить, не замарав кровью.

– С колдуньи и начнем, – зло ощерился князь Градимир. – Боярин Есень, не сочти за труд, сходи за Кудияром.

Есень был самым молодым среди княжьих ближников, а потому и подчинился приказу безропотно.

– Негоже так-то, – не смолчал боярин Стемир. – Мне Макошина ведунья сказала, что Милорада чиста и плод у нее от честного мужа.

– От сына Вия у нее тот плод, – процедил сквозь зубы Лют. – Или тебе, боярин, слова Даджбогова ведуна мало?

– Молод ты, чтобы меня учить! – ощерился Стемир. – А слова твоих волхвов мы пока не слышали Случай с Милорадой темный, а рода она древнего пусть ее участь решают кудесники, ибо слова простого ведуна здесь мало.

Прочие бояре вздыхали и пожимали плечами, но по всему было видно, что согласны они не с князем, а со Стемиром. Градимир уже собрался пыхнуть гневом, но тут со двора послышался шум, потом звон мечей.

В гридню вбежал боярин Есень с паническим воплем:

– Варяги в детинце!

Увы, молодой боярин запоздал с предупреждением. Варяги с обнаженными мечами ворвались вслед за Есенем и в мгновение ока окружили растерявшихся старейшин. А тем и отмахнуться было нечем, ибо кто же ходит в гости к великому князю с оружием.

Князь Градимир сначала побледнел, а потом побурел то ли от страха, то ли от душившей его ярости.

– Как посмел, собачий сын! – рявкнул он в лицо воеводы Олега, появившегося на пороге.

– За собачьего сына могу и спросить, Градимир. особенно с клятвопреступника, забывшего о славянской правде и воле богов.

Бояре помалкивали, да и какой смысл кричать на виду у вооруженных варягов. Кое-кто откровенно злорадствовал. Пошел великий князь по шерсть, а вернулся стриженым. Уж коли ты в собственном городе не можешь гостей обуздать, так нечего против них заговоры устраивать.

– Князя Градимира, всех его ближников и Мечников мы берем в залог, – твердо сказал молодой воевода. – А вас, бояре Стемир и Гостевид, я выпущу за ворота. Скажете смолянам, что если они откроют ворота киевлянам и хазарам, то я, воевода Олег, казню лютой смертью князя Градимира и всех старейшин, взятых в залог. Терять мне нечего.

Боярин Гостевид ахнул в полный голос. Вот рассудил залетный франк, так рассудил. Это же разбой! А еще о славянской правде речь ведет. Да когда это было, чтобы гости, впущенные в город, брали в залог великого князя, а горожан гнали на стены, чтобы ратиться со своими.

Пылкую речь Гостевида воевода Олег выслушал с кривой усмешкой.

– Коли тебе князя не жалко, боярин, то можешь открыть Аскольду городские ворота, но тогда и вину за пролитую кровь ты должен взять на себя. Троян, проводи бояр за стены детинца.

Рослый варяг отделился от косяка и шагнул в сторону Стемира. Бояре, деваться некуда, поднялись с лавок.

Гостевид опять не удержался и от порога глянул на Градимира, потрясенного случившимся.

– Так что нам делать прикажешь, великий князь?

– Решайте сами, – растерянно произнес Градимир.

Стемир, выйдя за ворота детинца, смачно плюнул в снег.

Гостевид выругался сквозь зубы:

– Заговорщик… Подставился как последний дурак.

– Думаешь, воевода сдержит слово? – спросил Стемир.

– А что ему еще остается, – удивился Гостевид. – Сдаваться ему нельзя. Ты же слышал, что волхвы объявили его сыном Вия. Если он попадет к ним в руки, то его либо повесят, либо живьем сожгут. Такими обвинениями не бросаются.

– Выходит, не зря мечники зовут его Вещим? – проговорил Стемир, оглядываясь по сторонам.

– Может, и не зря, – не стал спорить Гостевид. – Одно могу сказать точно – удал!

Киевляне и хазары подошли к Смоленску в полдень и были страшно удивлены тем, что город не раскрыл пред ними ворота. Пришлось боярину Стемиру садиться на коня и ехать к ним с объяснениями по поводу неожиданного упрямства кривичей. А мороз между тем разгулялся не на шутку. Бояре, ганы и мечники, рассчитывавшие на гостеприимство смолян, шипели рассерженными гусаками. С боярина Стемира едва бобровую шапку не сбили, пока он проезжал сквозь ряды ратников к князю Аскольду.

Киевский князь был в великом гневе, но все-таки выслушал посланца.

– То есть как это взяли в залог? – вскинул он голову. – Ты в своем уме, боярин?!

– Я-то в своем, а вот за воеводу Олега не поручусь. Он обещал снести головы князю Градимиру и боярам, если вы войдете в город. Вече смоленское приговорило не пускать в город киевлян и хазар, а если начнут силой ломиться, то дать им отпор. Ты должен нас понять, князь Аскольд, не можем мы рисковать головами Градимира и старейшин. Их пролитая кровь падет на нас.