Книга Конан и дочь друидов - Дуглас Брайан

Дертоса молчала. Она до крови прикусила губу и отвела глаза.

– Говори!- Конан ударил ее по щеке.

Туризинд схватил своего компаньона за руку и сильно стиснул ему запястье.

– Остановись, Конан, иначе, клянусь моей жизнью, я тебя убью!

Конан медленно повернулся к нему.

– Ты меня не убьешь, – коротко сказал он.

И тут его взгляд изменился. Он поднял голову и увидел, что вокруг троих пленников стоят друиды. Друиды появились бесшумно. Они выступили из-за деревьев, вышли из шатров; казалось, они стояли здесь всегда, просто прежде люди их не замечали.

Среди них был и Эндоваара с серебряными волосами. Он смотрел на Дертосу так, словно та находилась где-то очень далеко, на неизмеримом расстоянии от него, и никогда в жизни им больше не сойтись вместе.

Туризинд заметил, что некоторые друиды были такими же серебряноволосыми, как и Эндоваара: видимо, они принадлежали к одному роду. Другие имели темные волосы, а трое или четверо – медно-рыжие.

Теперь Туризинд ясно видел, насколько друиды отличаются от обычных людей, аргосцев, аквилонцев и зингарцев. Дело заключалось не только в их внешности, хотя она, разумеется, была первым, что бросалось в глаза. Друиды, потомки атлантов, иначе двигались, иначе смотрели: нечеловеческая длительность жизни научила их по-другому воспринимать время и движение. Они никуда не спешили. У них было довольно времени, чтобы внимательно рассматривать все, что появляется на их пути.

Темноволосый друид с пронзительными синими глазами вышел вперед. Его одежда, богато украшенная вышивками, переливалась в свете костра, будто оперение экзотической птицы. Но это, как ни странно, ничуть не умаляло величественности его облика.

«Хотя, – подумал Туризинд, – вздумай так вырядиться человек, и он был бы смешон. В лучшем случае его воспринимали бы как умелого шута, в худшем – видели бы в нем простого дурака без капли вкуса…»

– Как я погляжу, люди всегда готовы мучить друг друга, – проговорил темноволосый, впиваясь взглядом в хмурое лицо Конана.

Тот выпустил девушку и встал.

– У меня есть основания подозревать ее, – вежливо произнес Конан.

Туризинд не без удивления понял, что его вспыльчивый компаньон умеет при желании быть приятным собеседником и даже выглядит при этом обаятельной личностью.

– В чем ты подозреваешь ее?

– Мое имя Конан, и я подозреваю эту девушку в том, что она лжет.

– Расскажи нам подробнее.

Неподвижные высокие фигуры стояли вокруг пленников и молча смотрели на них. Туризинду было не по себе; что касается Дертосы, то она уткнулась лицом в колени и закрыла голову ладонями. Ей было страшно, хотя до сих пор никто из друидов не проявлял никакой враждебности.

«У них полно времени, – думал Туризинд. – Если они сочтут нужным, они проявят к нам враждебность. Всему свой черед, так он считают…»

– О чем ты спрашивал у этой девушки? – продолжал темноволосый друид.

Конан небрежно ответил:

– Я всего лишь поинтересовался, помнит ли она свою мать; но она испугалась.

– Какие основания у тебя были задавать ей подобные вопросы?

– По пути на нас напали болотные люди. – Конан прижал ладони к груди. – Разумеется, мы благодарны тем, кто спас нас от смертельно опасности.

– Смертельной опасности не было, – подал голос Эндоваара. – Мы часто сталкиваемся с болотным племенем и знаем, как оно вооружается, когда выходит, чтобы убить. Они не хотели убивать вас. Они вооружились только дубинками.

– Это обстоятельство лишний раз подтверждает мои подозрения, – сказал Конан невозмутимо.

После долгого молчания темноволосый предводитель произнес:

– Продолжай.

– Я считаю, что болотные люди напали на нас для того, чтобы забрать свое. С нами была вот эта женщина, Дертоса, которую вы знаете… – Он обернулся к своему спутнику, и Туризинд, повинуясь молчаливому приказу Конана, наклонился над Дертосой, поднял ее и отвел ее ладони, которыми она прикрывала лицо. – Вот эта женщина. По человеческим меркам ей около пятидесяти лет, а выглядит она на двадцать. Даже любовь друида могла продлить ее молодость всего на тридцать лет, но ей не нужна была любовь друида, чтобы оставаться юной гораздо дольше…

– Выражайся более определенно, человек, – повелел темноволосый предводитель.

Конан быстро обвел глазами слушателей. Они по-прежнему оставались бесстрастными, но в глубине некоторых глаз Конан приметил настоящую боль. Они внимательно ловили каждое его слово. И, несомненно, верили ему.

– Хорошо, – молвил Конан. – Я утверждаю, что эта женщина не является ни друидом, ни человеком в полной мере. Посмотрите, как она сложена! Ее мать происходила из болотного народа. Когда мы попали в Дрогонские топи, она наверняка кое-что вспомнила. – Он повернулся к девушке. – Ведь ты кое-что припомнила, не так ли, Дертоса?

– Нет! – отчаянно выкрикнула она и дернулась в руках Туризинда.

– Да, ты прав: несомненно, она что-то помнит, – задумчиво проговорил друид. – Осталось решить: нужно ли нам знать то, что знает она?

Конан, тяжело дыша, ожидал общего решения. Друиды обменивались взглядами, кое-кто отводил глаза, некоторые пожимали плечами. Эндоваара воскликнул:

– Какое значение имеет теперь то, кем была ее мать? Она выросла среди нас!

– Она нас предала, – сурово произнес предводитель друидов. – Она ушла от нас к людям и, судя по тому, что говорит о ней вот этот человек, сделалась преступницей. Она торговала своим телом – ведь именно это означает слово «шлюха», не так ли?

Среди собравшихся поднялся ропот. Согласно древнему обычаю, лигурейские девы могли дарить свою любовь свободно, по собственному выбору, и это не осуждалось; но продавать свое тело за деньги считается у друидов одним из самых тяжких преступлений.

– Я не продавала тело! – выкрикнула Дертоса.

Она отчаянно дернулась в руках Туризинда, но тот преспокойно закрыл ей рот ладонью и осклабился в ответ на вопросительный взор друида с темными волосами.

Рыжеволосая женщина с длинным копьем, украшенным кистями, вышла вперед и остановилась перед Дертосой.

– Я была той, что дала тебе твое имя, – произнесла она. – Берегись, как бы я не отняла это имя у тебя! Презренная женщина, я сожалею о нашей дружбе!

Она плюнула Дертосе под ноги и отошла в сторону, отвернувшись. Слезы покатились по лицу Дертосы. Туризинд чувствовал, как она дрожит, и усилием воли подавил в себе жалость.

Однажды он уже пожалел женщину. Та просила о помощи, что-то лепетала о своих голодных детях, которые остались в подвале… Молодой наемник, как распоследний дурак, полез в этот подвал – спасать голодных детей. И нарвался на засаду. Если бы не друзья, лежать бы Туризинду мертвым. И проклятая шлюха выплясывала рядом, пока Туризинда пытались убить, и орала: