Книга Самая длинная ночь - Сандра Мэй

Но ведь это же здорово! Это замечательно, что Элисон еще ни разу не плакала. Ее, Джессики, интересы вообще ни при чем, ибо главное в ее жизни – вот эта маленькая золотоволосая девочка, неумело играющая с фонтаном посреди благоухания цветущих роз.

Девочка, вернувшаяся домой.

А барон свое право первой ночи уже выиграл. Еще не совсем, но обязательно выиграет. А после этого отправит ее обратно, и Джессике Лидделл останется только удавиться от тоски в оглушительно пустой квартире.

Она сильно побледнела и торопливо взглянула на потенциального насильника, но Арман Рено смотрел только на дочь своего брата, и в глазах его горела любовь.

Может, он забудет о пари?

Забудет, как же!

Он же бабник!!!

Двигаясь бесшумно и в полусогнутом состоянии, Арман раскрыл над столом большой зеленый тент, стремительно разлил чай и кофе по чашкам и постарался стать совершенно незаметным. Против воли Джессика почувствовала к этому человеку чуть ли не прилив нежности.

Арман страшным шепотом произнес:

– Она не выглядит испуганной.

– Ей здесь определенно нравится. Похоже, ты в кои-то веки принял правильное решение… насчет переезда.

– Я так рад!

– Я тоже. Правда.

Их взгляды встретились, и Джессика смущенно затрепыхала ресницами. Эти черные огненные глаза будили в ней первобытные инстинкты, которые, в свою очередь, повелевали кокетничать, хотя в ее ситуации это было смертельно опасно.

В этот момент неясный шорох раздался за спиной девушки и чей-то тихий голос произнес весьма энергичную фразу по-французски. Джессика обернулась…

…И увидела маленькую старушку, весьма живописно задрапированную в нечто пестрое, шифоновое и развевающееся. Личико у старушки было маленькое и сморщенное, точно печеное яблоко, а на нем ярко блестели огненные черные глаза Армана Рено, глаза, удивительно молодые и… как бы это сказать… озорные.

Арман отреагировал молниеносно.

– Тетя, молчать! Ни звука! Джессика… это тетушка Кло. Тетя, это Джессика… сестра Моники.

Джессика начала привставать с открытым ртом, но удивительная старушка энергично замахала на нее коричневой лапкой.

– Сиди тихо, не смотри на меня и не говори ничего. Все уже вижу, но сейчас про тебя неинтересно. Старая Клотильда всегда знала, что этот день наступит… Балбес!

Последнее было адресовано Арману. Он в потешном возмущении нахмурился, но тетушка Кло, двигаясь абсолютно бесшумно и быстро, подбежала к нему и несколько раз хлопнула его по лбу ладошкой.

– В МОЕ время слушали старших. Я говорила, что ангелочек Элль вернется? И что твое сердце обязательно растает. А ты все не верил… Балбес!

Некоторое время она наблюдала за Элисон, а потом повернулась и стремительно кинулась обратно в дом. На самом пороге она притормозила, обернулась и изрекла:

– Где эта девчонка?! Ее внучка приехала из самой Америки, а она спит!

С этим возмущенным возгласом Клотильда Рено исчезла.

Ошеломленная Джессика с трудом смогла отвести глаза от двери, чтобы взглянуть на Армана и промолвить:

– Но… я думала… если она нянчила твою мать, то… я думала, она умерла…

– Глупости какие!!!

Последняя фраза прозвучала откуда-то из недр дома, и Джессика окончательно растерялась. Арман расхохотался, впрочем, тут же закрыв себе рот ладонью, а затем вполголоса пояснил:

– Ты толковала то про какой-то замок, то про феодальные права, а меня особо и не слушала. Как видишь, драконы здесь не водятся, а что до тетушки Кло… В здешних местах полагают, что она ведьма. Не исключено, что вы найдете общий язык.

– Сколько же ей лет?

– Этого никто не знает. Она здесь живет с незапамятных времен, я же тебе говорил… Тс-с! Элиза идет сюда.

Джессика пошла навстречу девочке, чувствуя, как отказывают ноги. Что, если сейчас та улыбнется Арману и назовет его по имени?

– Завтрак готов. Садись ко мне на коленки и…

– Нет, принцесса, не на коленки к Джессике! На свой стульчик, как и подобает принцессе.

С этими словами Арман ловко подхватил ошеломленную Элисон и усадил на стул. Розовые губы уже раскрылись, чтобы испустить дикий вопль, но в этот момент Арман ловко всунул туда кусок восхитительно пахнущей копченой сосиски. Не сводя глаз с подозрительного дядьки, Элисон инстинктивно стиснула челюсти – и тут же начала жевать, забыв заплакать. Арман тем временем подвинул ей тарелку, а затем встал и отправился прочь.

Как только подозрительный дядька скрылся из глаз, Элли окончательно успокоилась и принялась за еду с еще большим энтузиазмом.

Потрясенная Джессика последовала ее примеру. Никогда, никогда за четыре месяца их совместной жизни Элли не позволяла себе – и Джессике – удалиться так далеко от безопасных объятий. Никогда она не соглашалась на контакт с незнакомым человеком. Никогда не удавалось избежать дикого визга, если чужой приближался к Элли так близко.

Тут было о чем подумать, но солнце сияло, птицы пели и все вокруг благоухало, так что, закончив завтрак, они с девочкой отправились в сад.

Там, на живописной лужайке, обнаружился бассейн с восхитительной голубой водой. На ее поверхности плавали яркие игрушечные утята и выписывал круги настоящий – почти – катер. Элли кинулась к воде так стремительно, что смеющаяся Джессика едва успела ее перехватить.

Из кустов тоже донесся смешок. Арман Рено подглядывал за ними. Потом из тех же кустов элегантно вылетело огромное махровое полотенце. Элли вытаращила глаза, а Джессика насмешливо поклонилась кустам.

– Спасибо, барон.

Элли плескалась в воде до полного изнеможения, а потом начала капризничать. Тут же из волшебных кустов высунулась ее любимая книжка, и Джессика с благодарностью посмотрела туда, где, по ее расчетам, должно было находиться лицо Армана.

Под чтение и пение малышка наконец-то угомонилась и заснула. Кусты раздвинулись, и Арман вынес надувной матрас. Джессика с чувством глубокой благодарности уложила мирно спящую Элисон и повернулась к Арману.

– Ты меня спас. И как это я раньше справлялась…

– За ней надо приглядывать в четыре глаза, а не в два. Джессика… дай посидеть с ней, а?

– Ладно. Только осторожно. Если она проснется, случится конец света.

В этот момент со стороны дома донесся возглас:

– Арман!

Джессика замерла. Великолепное создание с густыми черными волосами и голубыми глазами, загорелыми ногами от шеи, практически не прикрытыми возмутительно прозрачным платьем, шло к ним по траве легкой, слегка танцующей походкой. В глазах Армана засветилась радость, и он обрадованно прошептал:

– Амели!