Книга Воительница. Сила зверя - Дин Андерссон

— Ульфхильда права, мама. — Гутрун взяла ее за руку. — Пусть первая охраняет нас она.

— Хорошо, — после некоторого колебания согласилась воительница. — Но я хочу сторожить второй, договорились?

— Но сначала ты говорила о еде?

Немного утолив голод частью скудного запаса провизии, хранившегося в тайнике, все, за исключением Ульфхильды, улеглись на траве отдыхать.

— Мы сразимся с ним и обязательно победим, мама. — Гутрун нащупала в темноте руку матери и крепко сжала. — И освободим наших друзей в крепости.

— Да, — согласилась Песнь Крови, — мы спасем их всех, вот только Гримнира уже не вернуть, — прибавила она, чувствуя, как глазам стало горячо от слез. Она только теперь до конца осознала потерю, и щемящая тоска сжала сердце. — Надо надеяться, что в эту ночь он уже пирует в Валгалле, обители павших героев.

— Если кто и достоин места в чертогах Одина, так это Гримнир, — со всей искренностью сказала Ульфхильда. — Я восхищаюсь его мужеством и буду всегда чтить его память.

— Спасибо, Ульфхильда, — тихо поблагодарила Песнь Крови. — Но он погиб… от… магии Хель, и я боюсь, что душу его поэтому увлекут в царство Мертвых.

— Он испустил дух с мечом в руках, мама, — вступила в разговор Гутрун. — И не забывай, что он умер, сопротивляясь магии Хель до последней минуты. Этого может хватить для того, чтобы его душа не досталась Владычице Тьмы.

— Будем надеяться, что на то будет воля Фрейи и Одина, — прибавила Хальд.

Гутрун помолчала, затем снова стиснула руку матери.

— Мне тоже будет не хватать его. Он был для меня как… — голос ее дрогнул и прервался.

— Как отец? — Песнь Крови старалась, чтобы голос не выдал рвущее душу страдание. — Отец, которого ты не знала?

— Да, — помолчав, подтвердила Гутрун. — Как отец.

— Мы отомстим за него, дочка. Я клянусь, что так и будет. Даже за одну лишь смерть Гримнира Локит должен быть уничтожен.

Воительница попыталась сосредоточиться на том, как можно победить Локита. Но усталость гасила каждую такую попытку. И вскоре женщина уступила сну, продолжая держать дочь за руку.

«Благодарю тебя, Фрейя, — думала Хальд, глядя на россыпи звезд, поблескивавших, как драгоценные камни на темном бархате неба. — Благодарю за это пристанище и за мою спасенную жизнь. Хвала тебе, Владычица Любви», — прибавила она и, успокоив мысли, позволила себе погрузиться в золотые: сны.

Глава тринадцатая

УДАЧА

На лагерь опустилась ночь. В хижине в очаге остались только отдельные светящиеся угольки. Но пленники не стали поддерживать огонь, опасаясь, что появившийся вновь над трубой дым может привлечь внимание и лишить внезапности их засаду. В хижине заметно похолодало. Все пленники, за исключением Торы, которой пришел черед наблюдать в щелку за двором, сидели у еле теплившегося очага, тесно прижавшись друг к другу, дрожа от холода. От их дыхания снова шел пар.

— Снаружи совсем темно. — Тирульф поежился. — Если в скором времени никто не появится, придется пойти на риск и заманить часового внутрь. Я скоро совсем окоченею.

— Кто-то идет, — внезапно прошептала Тора.

— По местам! — скомандовала Вельгерт, затем быстро упала на пол и приняла позу, как будто оставалась по-прежнему скованной.

Ее примеру последовали все, кроме Торфинна, который, распластавшись по стене, рядом с дверью, замер с поднятой над головой кочергой.

— Сегодня что-то малость холодновато, — донесся до них снаружи чей-то голос, приглушенный деревянной дверью.

— Это называется малость? — возмутился Дакк. — Да я чуть совсем не закоченел. Чем я прогневал Торга? Я стал было думать, что он вовсе обо мне забыл, и придется тут всю ночь торчать. Хвала богам, ты пришел, Свен.

— Торг занят с двумя несговорчивыми молодыми пленницами. Так что ему не до тебя, Дакк. Но я о тебе не забыл, дружище. По-моему, тут вообще делать нечего, но если Торг хочет, чтобы этих, там внутри, сторожили, мы и будем их сторожить, а то он просто сбесится. Иди теперь в дом. Погрейся у огня, глотни эля, с женщинами, кто помоложе, позабавься. Но позаботься о том, чтобы меня кто-либо сменил ближе к полуночи, договорились?

— Еще бы, — обрадовался Дакк. — Спасибо, Свен, я этого не забуду. — Хруст снега под ногами быстро затихал: Дакк торопился в тепло.

Снова стало тихо. Торфинн в сердцах чертыхнулся себе под нос. Свен входить не собирался.

— Часовой! — крикнул он, сжимая крепче кочергу. — Мы здесь совсем замерзли!

— Молчать! — гаркнул в ответ Свен, для убедительности стукнув в дверь древком копья.

— Торг сказал, что мы нужны Локиту живые и невредимые, — подал голос Тирульф. — А в такую стужу мы здесь к утру все перемерзнем без огня!

Свен не ответил и дверь не открыл.

— Эй, часовой, давай договоримся! — крикнула Ялна. — Я лежу здесь раздетая и скованная. Если твои руки, пока ты будешь разжигать огонь, немного поблуждают в стороне, я обещаю ничего не говорить ни Торгу, ни Локиту.

— Я только что расстался с одной теплой бабенкой, — рассмеялся Свен. — Так что мне с тобой неинтересно, если тебя по-настоящему и тронуть нельзя.

— Ради огня я готова показать тебе кое-какие интересные штучки, которыми я ублажаю мужчин, и даже могу сделать это без рук. Скажу тебе, что я побывала на Холме Фрейи. А у тебя когда-нибудь была женщина оттуда?

Свен долго молчал. Потом решился рискнуть. Прислонив щит к стене, он отпер дверь и стал уже ее открывать, но внезапно отступил. Волосы у него на затылке начали топорщиться: воинское чутье подсказывало, что опасность близко. «Это может быть ловушкой. Лучше остеречься», — сказал он себе и потянул дверь обратно.

Торфинн всей своей тяжестью навалился на дверь и отбросил Свена в сторону. Воин упал, выронив копье, сделал кувырок и, вскочив на ноги, потянулся за мечом.

Торфинн обрушил кочергу на голову Свена. Тот повалился на бок, но от смерти его спас шлем. Торфинн вонзил ему в горло кочергу, разрывая гортань, чтобы Свен не смог своими криками поднять тревогу. Изо рта часового фонтаном хлынула кровь. Торфинн нанес воину Хель сокрушительный удар в лицо. Дробя нос, кочерга вдавила в череп осколки костей.

Торфинн поднял голову и огляделся. Через двор из общего дома доносился мужской смех вперемешку с женскими всхлипываниями, но никто не бежал, никто не поднимал тревогу. Все осталось незамеченным.

С облегчением переводя дух, Торфинн поволок еще подергивающееся тело воина Хель к двери хижины, оставляя на снегу хорошо заметный кровавый след. Из хижины вышла Вельгерт и помогла ему затащить труп внутрь.

Во двор вылетела Тора. Она схватила копье Свена, увидела щит у стены и, прихватив его, также быстро вскочила обратно. Вручив копье со щитом матери, девушка притворила дверь, оставив лишь узенькую щель, и стала наблюдать за двором.