Книга Скажи, что любишь - Джоанна Рид

— Нет! — Стефани в отчаянии покачала головой.

— Итак, твое «нет» значит, что ты не ответишь на мой вопрос? Или что ты не имела любовника, который…

— Я не хочу продолжать этот разговор! — Стефани резко поднялась с места.

— Но выяснить это необходимо, — твердо сказал Алекс и добавил уже мягче: — Я бы все рассказал о себе, если бы ты спросила.

Сердце Стефани ощутимо сжалось. Она не должна внимать этому сладкоголосому предложению. Она не хочет знать, сколько женщин делили с ним постель, не желает представлять, как эти сильные руки гладят женское тело, как этот прекрасный рот целует чужие губы…

— Мне неинтересны твои похождения, — резко бросила Стефани. — Вообще, я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Я ухожу в свою комнату… и буду очень признательна, если ты дашь мне побыть одной.

— Ты хочешь сбежать? Смотри, ты заставишь меня подозревать, что что-то скрываешь, — проронил он как бы между прочим.

— Отнюдь… — За едким тоном Стефани попыталась скрыть овладевшее ею отчаяние от его всегдашней прозорливости. — Я следую твоему совету соблюдать осторожность. В конце концов, ведь это ты мне посоветовал не доверять никому. Откуда же я знаю, кто ты такой? Ты и сам можешь оказаться кем угодно, даже маньяком. Я же не знаю, кто он, так почему бы тебе им не быть?

На секунду Алекс, похоже, был сбит с толку. Его голова резко дернулась, будто он получил пощечину, в глазах появились злые огоньки. Затем он расхохотался резким, злобным смехом.

— Не глупи, Стефани. — Ледяной тон охранника задел ее за живое.

Поднявшись с места, Алекс медленно двинулся к ней. Собрав все силы, она встретилась с ним глазами.

— Итак, ты думаешь, что я — старина Сэм, да? Давай посмотрим…

Вытянув руку, он взял Стефани за подбородок, поднял ее лицо и решительно приблизил к себе.

Стефани попыталась было противиться, мозг исправно подавал команды телу, но она оказалась не в состоянии двигаться. Гипнотическая сила аквамариновых глаз, холодных и глубоких, как океан, приковала Стефани к месту. Она словно стала беспомощной марионеткой, не ощущая в себе ни капли воли, только готовность подчиняться командам Алекса.

— Видишь, милая, существует большая разница между твоим извращенным поклонником и мною, и вот какова она…

Он медленно наклонил голову, не обращая внимания на ее широко открытые от страха глаза. Его рот коснулся ее губ так тихо, как падает на землю осенний лист. Легкое прикосновение, нажим, затем небольшая пауза, и тогда Стефани поняла, что ей не устоять, почувствовала, как бьется ее сердце, и огонь желания заструился по жилам. Но Алекс внезапно прервал эротический контакт, резко поднял голову и сделал шаг назад.

Шок от этого поцелуя оказался столь сильным и болезненным, что Стефани прижала к губам руки, сдерживая готовый вырваться крик. Лицо Алекса исказила злобная улыбка.

— Видишь ли, Стефи. Полоумный мерзавец, преследующий тебя, одержим желанием заняться с тобой любовью. Он никогда бы не смог остановиться.

Алекс мягко отвел ее руку ото рта, и Стефани еще раз ощутила тепло его поцелуя на своих губах, до боли бессмысленного и мучительно короткого.

— И не смог бы уйти. Не то что я…

Картинно повернувшись к Стефани спиной, Хингис вышел, даже не взглянув на свою жертву и хлопнув дверью с такой силой, что от этого звука исчезли остатки ее самообладания.

С горькими слезами на глазах Стефани побрела в свою спальню зализывать раны. Но на лестнице она поняла, что бежит не от Алекса, а от боли неудовлетворенного желания, которое пробудил в ней даже такой холодный и расчетливый поцелуй. Но где-то в глубине души Стефани сознавала, что сбежать от себя ей не удастся.

9

При иных обстоятельствах эти несколько дней могли бы показаться настоящим раем, думала Стефани, лежа в полосатом шезлонге рядом с бассейном.

Казалось, минула целая вечность с того дня, когда она чувствовала себя так же хорошо. За последние полгода ее боязнь преследования была столь сильной, что только сейчас, немного отдохнув, она поняла, в каком постоянном напряжении находилась эти шесть месяцев. Наконец-то она чувствует себя спокойно, не боится телефонных звонков, прибытия почты, не ощущает постоянной тени маньяка за своей спиной. Чувство покоя оказалось таким сладостным, таким опьяняющим! Да и погода стояла под стать настроению: великолепная, теплая, солнечная, на небе ни облачка.

— Думаю, ты уже достаточно побыла на солнце.

Стефани вздрогнула. Холодный голос телохранителя прервал приятные мысли.

— Если ты и дальше будешь загорать, ты получишь ожоги.

Стефани нахмурилась, сквозь ресницы глядя на высокую фигуру того, кто не давал ее наслаждению оказаться полным. Алекс Хингис — пресловутая ложка дегтя из известной пословицы — возвышался над ней, заслоняя солнце.

— За кого ты меня принимаешь?! — возмутилась Стефани и взяла лежащие радом часы. — Мне еще десять минут загорать. Я знаю, что такое безопасные солнечные ванны.

— А что такое безопасный секс, ты в курсе? — бросил Алекс. — Ты его тоже практикуешь? О, я не имею в виду предохранение от беременности…

— Ах, как мило с твоей стороны! — У Стефани просто челюсть отвисла от удивления и возмущения.

— Я имею в виду все же неправильно выбранного партнера. Когда-то…

— Ты все думаешь, что этот Сэм может оказаться моим бывшим любовником? Потому что тебе так легче! Я уже думала об этом не раз, не волнуйся, и пришла к выводу, что этого не может быть. И потом, нет… — Стефани осеклась.

— Нет чего? — Алекс сразу ухватился за невысказанные слова.

— И потом, даже кандидатов не существовало! — доведенная до отчаяния этим упрямцем, бросила Стефани. — Могу сказать одно, если ты думаешь, что у меня были десятки любовников, то нет, этого не было, а Питер… — на лице девушки появилась нежная улыбка, — Питер никогда бы не сделал ничего подобного.

— Ты в этом уверена?

Заметив каменное выражение лица Алекса, Стефани вздохнула.

— Ну ладно, если тебе нужны подробности, то первое…

Не отдавая себе отчета, Стефани воспользовалась одним из излюбленных приемов Алекса: когда он пытался уйти от прямого разговора, начинал перечислять все за и против.

— …расставшись, мы остались добрыми друзьями. Второе — он женат, и третье — сейчас он живет в Новой Зеландии.

Недолговечный триумф Стефани исчез, как только Алекс сказал:

— А этот Питер, он был единственным?

— Да! — прошипела сквозь стиснутые зубы Стефани. — Я не ходила по рукам.

— Тогда к чему так волноваться, Стеф? — спокойно спросил Алекс. — Неужели ты думаешь, что я стану хуже относиться к тебе, если ты не принадлежишь к свободным женщинам, меняющим любовников, как перчатки?