Книга Тайна осенней звезды - Карина Тихонова

– Будь спокоен, – заверила я. – Как только – так сразу.

– Постарайся влезть ему в душу, – попросил Вовка. – Очень мне интересно, что это за тип. Если кто и может его разговорить, так только красивая женщина. То есть ты.

– Сутенер, – сказала я с презрением.

– Деловой человек, – поправил меня Вовка. – Танцуй, пока молодая. Потом поздно будет.

Я встала из-за стола и ехидно заметила:

– Он же голубой!

Вовка не нашел, что мне ответить, и я покинула столовую победительницей.

Я уселась в машину и посмотрела на часы. Половина третьего. Интересно, удобно ли сейчас звонить нашей примадонне? Может, она все еще почивает? Артисты, как правило, ведут ночной образ жизни!

Я порылась в памяти, чтобы вспомнить все, что я знаю про Алину Брагарник. Поразительно, но я не вспомнила ни одного публичного скандала, связанного с этой женщиной.

Очень интересно!

Да, множество любовников. Да, фантастический возраст. И все.

Ни одной пьяного дебоша в ресторане! Ни одной драки с соперницей из-за роли или не поделенного мужчинки! Ничего подобного!

– Интересно, – пробормотала я вслух.

Как-то получилось, что искусством в нашем журнале заведует Димка Копылов. Не знаю почему. Шефу видней.

Об Алине Брагарник наш журнал писал часто. И лично о ней, и о спектаклях с ее участием. Год назад журнал поздравил ее с юбилеем, вот только дат, естественно, никто не называл. На фотографиях Алина выглядела, как обычно, сногсшибательно. Скажу честно: уважаю таких женщин. Не похоже, чтобы своей неувядающей красотой она была обязана скальпелю хирурга. Почему? Да потому что пластическая операция не проходит бесследно! Лицо становится похожим на посмертную маску из-за атрофированных мускулов, а человек – на разрисованного покойника.

Я вспомнила одну известнейшую актрису, не желавшую расставаться с сорока годами. Недавно она снова явила телезрителям свой светлый лик, украшенный десятой пластической операцией. В губки дама закачала такое количество геля, что с трудом открывала рот. Скажу прямо: смотреть на нее стало просто страшно. Это было не лицо живого человека. Это была восковая маска.

Лицо Алины Брагарник выглядит нормальным человеческим лицом, способным выражать нормальные человеческие эмоции. Конечно, у нее хороший гример и отличный стилист. Причесана прима всегда великолепно. Да и волосы пока густые, на зависть многим молодым женщинам. То, что это не парик, Алина продемонстрировала во время телевизионного интервью. Оператора с камерой допустили в гримерную, и Алина с улыбкой извинилась за то, что не успела причесаться. Что и начала делать прямо перед включенным объективом, изо всех сил продираясь щеткой сквозь густые спутанные пряди.

В общем, в прошлой жизни Алина звалась Нинон де Лакло.[1]

Я покрутила в руках мобильник. Звонить или не звонить? Говорят, что дама очень остра на язык. Если что-то не понравится – отбреет так, что мало не покажется!

Но, с другой стороны, у нее вечерний спектакль. Знаю это наверняка, потому что видела афишу. Значит, приме пора просыпаться.

Я решительно достала из бардачка рабочий блокнот, быстро перелистала страницы. Нашла домашний номер Алины и набрала его.

Мне ответили почти сразу. Я даже растерялась от такой оперативности. Приятный женский голос произнес:

– Слушаю вас.

– Алина Витальевна?

– Нет, это ее секретарь, – ответила женщина. Ясно. Вот почему она такая вежливая.

– Вас беспокоит Майя Витола, – представилась я. – Корреспондент журнала «Морячка».

Секунду в трубке царило молчание. Потом женщина заинтересованно переспросила:

– Как вы сказали? Витола?

– Это моя фамилия, – объяснила я. – Не псевдоним.

Собеседница снова немного помолчала. Потом сказала очень добродушно, по-домашнему:

– И что тебе нужно, детка?

Я растерялась. Разговаривать подобным образом не может ни один подневольный человек.

– Алина Витальевна? – еще раз спросила я.

Женщина рассмеялась.

– Я, я!

– Ух…

Я изобразила вежливое восхищение.

– Здорово вы меня разыграли!

– Иногда приходится притворяться, – заметила Алина. – Есть на свете назойливые личности.

– Я вам звоню в первый раз! – испугалась я.

Алина снова добродушно рассмеялась.

– Знаю, знаю! Не робей, девочка! Кстати, сколько тебе лет?

– Двадцать пять, – ответила я, решив не обижаться на «тыканье». У них, у актрис, свои причуды.

– Двадцать пять, – нараспев повторил Алина. Вздохнула и спросила:

– Нужно интервью?

– Если вы не против! – попросила я умильно.

– Я не против, – ответила Алина. И загадочно добавила:

– Мне даже интересно…

Не договорила фразу, сменила тон и деловито велела:

– Давай, Майя Михайловна, дуй ко мне. Только быстро, у меня сегодня спектакль!

– Уже еду, – ответила я послушно.

– Адрес знаешь?

– Конечно! – ответила я, сверившись с блокнотом.

– Жду, – коротко сказала Алина и разъединила связь.

Я положила трубку на соседнее кресло, повернула ключ зажигания. Машина бодро хрюкнула, и я уже начала выкручивать руль, чтобы выехать из ряда, как вдруг притормозила.

Откуда Алина Брагарник знает мое отчество?

Конечно, было бы приятно объяснить это тем, что я популярная журналистка. Но, во-первых, это неправда, а во-вторых, я никогда не подписываю свое отчество! Выходит, Алина меня откуда-то знает. Откуда?

Я пожала плечами. Неисповедимы пути господни. Кажется, мне придется в этом убедиться на личном опыте.

Я доехала до ближайшего цветочного рынка и вышла из машины. Конечно, женщины женщинам не обязаны дарить цветы. Но Алина не просто женщина. Она еще и актриса. А это совсем другое дело.

На спектаклях нашего театра оперетты я бываю редко. Не могу сказать, что большая поклонница этого жанра. Но зал у нас всегда полон, из чего я делаю вывод, что поклонников Алине хватает и без меня.

Ради справедливости отмечу, что уровень театра очень и очень приличный. Есть хорошие голоса, есть красивые костюмные постановки. Ну, а Алина – это уже наша легенда. Так сказать, Пугачева местного разлива. Да еще и с голосом!