Книга Идеальный герой - Виктория Коннелли

— В ужасном сером костюмчике. Кто в наши дни носит серое? Она была похожа на старую посудную тряпку!

— Нана!

Бабушка погрозила пальцем:

— А вот Кей — посмотри, как она прелестно одета.

— Спасибо, — поблагодарила Кей, расправляя на коленях розовое платье. — Цвету я всегда придаю большое значение.

Бабушка одобрительно кивнула, и тут только Кей обратила внимание на ее одежду. На ней был кардиган — по форме и фасону совершенно обычный, но, поскольку его обладательницей была Нана Крейг, он поражал воображение игрой всех цветов радуги. Пунцовые, желтоватые, лиловые и синие тона смешались в нем в веселый хоровод. Из-под кардигана выглядывала сиреневая юбка, а еще ниже полыхали алым меховые шлепанцы.

— Ты ведь не из тех актрисок, за которыми постоянно увивается мой внук? — спросила Нана.

— Нет, что вы! — ответила Кей.

— Рада это слышать. А от тех вертихвосток никакого проку. Перепархивают с одной съемки на другую — никогда не угомонятся, чтобы создать для мужчины нормальный семейный очаг.

Адам патетически закатил глаза:

— Кей держит в Лайме гостиницу. Я же говорил тебе, Нана…

— Я еще и рисую, — добавила Кей.

— Вы не сказали, что рисуете, — заметил Адам. — Я бы хотел взглянуть.

— А что ты рисуешь? — поинтересовалась Нана.

Кей сделала глоток чая.

— Я, знаете ли, люблю изображать все подряд. Небо, море, поля… Все что угодно. Но последние несколько лет иллюстрирую книги Джейн Остин.

Она нерешительно взглянула на Адама.

— Правда? — удивился тот.

Кей кивнула:

— В прошлом году закончила «Гордость и предубеждение». Ту серию назвала «Дарси в иллюстрациях».

— Поразительно! — воскликнула Нана Крейг. — Вот бы мне посмотреть!

— И мне, — подхватил Адам. — А вы уже пытались их опубликовать?

— Здесь-то и начинаются сомнения. Иллюстрировать я люблю — следовать за фантазией. Там на меня никто не давит, и я могу делать, что хочу и когда хочу. Но если речь заходит об издательских делах, я теряюсь, не знаю, с какой стороны подступиться.

— Возможно, в этом я смогу быть вам полезен, — предложил Адам. — У меня в Лондоне есть знакомые агенты. Так постепенно и начнете.

— Мой любимый внук занимается этим уже столько лет, что точно я и не припомню. Зато помню те давние годы, когда ты отсылал свои первые пьесы в большой свет.

— Сколько смелости, должно быть, на это понадобилось, — заметила Кей. — Вот, например, мои рисунки. В данный момент они только мои. Это мой тайный мир, и, хотя я очень хочу, чтобы их напечатали, мне безумно страшно выпускать их из рук.

— Абсолютно естественное чувство, — успокоил ее Адам. — Но вы непременно должны отослать их куда-нибудь, чтобы они где-нибудь пригодились.

— Знаю, — отозвалась Кей. — Но что, если мои рисунки никому не понравятся? Вдруг я окажусь единственным на свете человеком, кто их одобряет?

— Все люди искусства подобного мнения о своих работах, — сказал Адам. — Я сам так поначалу думал, да и теперь тоже.

— Он просто не знает, как талантлив, — вмешалась бабушка.

— Нана!

— И всегда отвергает похвалу! Могу поспорить, ты даже не рассказывал Кей про «Принцессу и пирата», я угадала?

— А что это? — с улыбкой спросила Кей.

Бабушка мгновенно воодушевилась:

— Это самая первая написанная Адамом пьеса, и я горжусь тем, что владею единственным ее экземпляром. Могу достать, если хотите.

— Нет, Нана! — запротестовал Адам. — Кей это совсем не интересно.

— Интересно! — возразила Кей с любопытством. — О чем же она?

Нана Крейг приняла мечтательный вид:

— Это замечательная баллада об океанских просторах. В общем, о бухте Лайма.

Кей прыснула, а Адам мучительно покраснел.

— Но Адам отказывается дать ей ход.

— Нана, я тебе сто раз объяснял, что она недоработана.

— Вполне доработана!

— Это же мое первое сочинение! Поверь мне, оно того не стоит.

Нана лишь безнадежно покачала головой.

— Послушай, нам уже пора, — спохватился Адам.

— Но вы же выпили всего по чашке! — возмутилась Нана.

— У Кей в гостинице много дел, а мне еще надо позвонить в сотню мест.

— Всегда эта молодежь куда-то торопится, — проворчала, вставая, Нана.

— Приятно было познакомиться с вами, — сказала Кей. — И спасибо за чай.

— Всегда рада. Теперь ты знаешь, где я живу?

Они с нежностью обнялись на прощание.

— Адам, эта мне понравилась, — сообщила внуку Нана. — Поскорее окольцуй ее, пока кто-нибудь не увел ее из-под носу.

Адам возвел глаза к потолку:

— Пока, Нана!

— Она просто прелесть, — заметила Кей уже в машине.

— Не представляю своей жизни без нее, — отозвался Адам. — Она одна всю жизнь стояла за меня горой. Мои родители — трудоголики, и, пока я рос, у них вечно не хватало на меня времени. Зато Нана была всегда рядом. Ходила на родительские собрания и помогала мне подготовиться к контрольным. Она же помогала выбрать мой первый костюм для собеседования.

— Она вас просто обожает.

— И вас. Мне показалось, вы стали ее любимицей.

— Тем более что я не актриса, — подхватила Кей.

— Да, актрисы ей не совсем по душе…

— Почему же?

— Возможно, потому, что однажды она сама была замужем за актером.

— Неужели?

Адам кивнул:

— Еще до того, как повстречаться с моим дедушкой, она вышла замуж за человека по имени Баз.

— И что было дальше?

— Он сбежал в Лондон с девицей, которая пообещала ему роль в кино. Больше Нана о нем ничего не слышала.

— Бедняжка!

— О, она скоро выбросила его из головы! — откликнулся Адам, сворачивая на главную дорогу, ведущую к Лайм-Реджису.

— Но не все же актеры такие бесчеловечные! Вот хотя бы Джемма! Ведь с ней Нана Крейг наверняка поладила бы?

— Думаю, у нас нет возможности это проверить, — сказал Адам.

— Но ведь рано или поздно ей придется с ней встретиться, — возразила Кей.

— Почему вы так решили? — свел брови Адам.

Кей подавила желание застонать: какой он все-таки невообразимый тупица!

— А, вы имели в виду, если я когда-нибудь отвезу Нану на съемки? — догадался Адам. — Идея неплохая, хотя до сих пор она не изъявляла подобного желания. Ей, вероятно, не хочется вспоминать о прошлом.