Книга Фронтир. Город в степи - Константин Калбазов

Алексей, боролся со скукой уже привычным способом, он хотел поговорить с Хором, который многое мог порассказать о реке. Но остановился у входа в ходовую рубку, засмотревшись на возникшую у кожуха гребного колеса, радугу. Брызги от колес не вырывались наружу, надежно удерживаемые кожухами. Но водяная взвесь, довольно плотной массой выбивалась из открытых частей с противоположной от палубы стороны. Вот на ней и поселилась эта прелесть, вызывающая улыбку даже у самого закоренелого скептика или сухаря ученого, прекрасно понимающего, что это атмосферное оптическое и метеорологическое явление, включающее в себя цвета спектра.

Как бы то ни было, а эта жизнерадостная картина, хорошо отвлекала от безрадостных мыслей. Последних хватало с избытком. За несколько дней до отбытия «Желтой Розы», в Донбас должен был вернуться пароход куроки, что задержался в прошлый раз. Раз уж так случилось, то его озадачили доставкой следующей партии грузов. Донбас все еще продолжал выступать в качестве потребителя, никак не желая начинать зарабатывать самостоятельно.

По пути, пароход несколько раз подвергся обстрелу и уж на этот раз без жертв не обошлось. Погиб один наемник, и четверо гражданских. После столь удачного заработка строителей в прошлом году, народ все же решил отправиться в земли куроки на сезонную работу.

Как оказалось, среди гражданских были и переселенцы, общим числом в двадцать шесть человек. Луйко Забар не собирался упускать свой заработок и пока Варакин и Болотин раскачивались, уже начал работать. А если судить по тому, скольких он успел завербовать за столь короткий срок, Сергею стоит призадуматься о том, как их всех разместить и обеспечить работой.

Впрочем, с последним особых сложностей не возникнет. Работы там достанет и куда большему количеству народа. Куда труднее обеспечить выплату им жалования и прокормить всю эту ораву. Мало добыть уголь, нужно его еще и продать, а для этого как минимум доставить в Крумл.

В этом вопросе уже наметились первые трудности, хотя и раньше все было не просто. Понеся потери и опасаясь дальнейших нападений, капитан парохода решил двигаться подальше от берега, не делая остановок на ночь. Конечно столкнуться с топляком на такой большой реке задача не из простых, но куроки справился. Хорошо хоть успели стравить пар из котла, и тот не взорвался, при затоплении судна. Иначе вполне могло достаться и людям на барже.

Неплохо и то, что случилось это уже в землях куроки, а благодаря имевшимся пирогам, удалось хоть как‑то подвести баржу на мелководье и заякориться. Впоследствии «Желтая Роза» отбуксировала ее в Донбас, от чего в поселке стало еще более многолюдно, как благодаря новым жителям, так и сезонным рабочим. Сергей оказался прав и желающих немедленно вернуться в Новую Рустинию не нашлось. В конце концов, это всегда успеется. Не смутили людей и случившиеся потери. Ведь это произошло в землях арачей, а в окрестностях Донбаса все тихо и пристойно.

Людей‑то Сергей на этот раз не потерял. А вот парохода лишился. Весьма значимая потеря, если учесть, что у куроки их было всего два, а другие владельцы не выстраивались в очередь, чтобы заключить с ним договор. И это при весьма выгодных условиях. На одной только перевозке капитаны могли зарабатывать по одному гнедку с пуда, а это в сумме триста крон, за один рейс. В месяц можно было совершить минимум четыре, а то и все пять.

Даже при самых скромных подсчетах за вычетом всех накладных расходов, капитан мог получать до тысячи крон чистого дохода. Очень приличный заработок, таких выгодных предложений не было нигде. Но как известно любую бочку меда может испортить ложка дегтя. Или как в данном случае, арачи.

Отчаянных лоцманов, подобных Хору, на реке было не так чтобы и много. А если быть более точным, то для перечета хватило бы пальцев рук. Но никто из них и не был настолько отчаянным, чтобы взяться за путешествия на пинкускую территорию. Они предпочитали выждать и посмотреть, что из этого получится. А получалось пока не очень. По началу проходившие без сучка и задоринки путешествия, становились все более опасными.

— Чем это вы так любуетесь, господин Дворжак? — Пыхнув своей неизменной трубкой, поинтересовался Хор.

В настоящий момент он стоял свою вахту, поэтому находился в ходовой рубке и рассмотрел писателя, вдруг замершего на трапе. Хотя нет никаких сомнений, направлялся он именно к Хору, чтобы составить ему компанию или как всегда засыпать капитана вопросами о тонкостях лоцманского ремесла. Господин Дворжак еще не был уверен, что это может ему понадобиться, но утверждал — любые наблюдения и знания не могут быть лишними и помогают расширять кругозор, что в итоге находит свое отражение на страницах книг. Может и так, Хор не больно‑то в этом разбирался, но был вовсе не против поболтать с писателем, коротая время вахты.

— Радуга, — не оборачиваясь, и продолжая рассматривать маленькое чудо, ответил Алексей.

— Хм. Ты глянь‑ка, и впрямь к моей «Розе» прицепилась радуга.

— Уверен, что это не впервые.

— А я и не стану спорить. Да только, писатели и романтики у нас на борту редкость, от того и не замечали, — добродушно ухмыльнулся лоцман.

Вот ведь. Нормальный дядька. Когда не показывает свой норов, и не пытается враждовать со всем белым светом. Интересно, у него была когда‑нибудь семья? Или он женат на реке, а его дети это ее притоки? Вполне может статься и такое. Но отец семейства из него наверняка получился бы исключительный. Это не редкость, среди тех, кто отличается суровостью на службе, так как зачастую они не хотят тащить весь этот негатив домой, находя здесь отдушину.

Знал Алексей одного. Он круглый год добирался на работу и домой только пешком. В любую погоду. При любых обстоятельствах. Это удивляло не только Болотина, но и других служащих банка. Если вопрос в здоровье, то отчего не купить велосипед, все быстрее, и для здоровья полезно. А вот так бездарно терять каждый день по два часа… Потом выяснилось, что таким образом он настраивается на рабочий лад, делая себе накачку по дороге на работу, и избавляется от всего того, что будет лишним в семье, по пути домой. Кстати, он служил начальником службы безопасности и отличался весьма непростым и бескомпромиссным характером.

Всплывшие было воспоминания и аллегории, внезапно ушли на второй план. Алексей и сам не знал, что его встревожило. Что‑то было не так. Что‑то настораживало. Что? Звук! Точно, звук изменился. Веселое шлепанье лопастей, вдруг стало более натужным и редким. Вот послышался явственный скрежет, какой‑то тягучий и выворачивающий, до зубной боли.

— Стоп машина!!! Кому говорю, Стоп машина!!!

— Что случилось Хор.

— Похоже что‑то на колеса намотали. Такое бывает, когда наскочишь на большой рыбацкий невод.

— Но откуда…

— Слушай писатель, твою через коромысло, отвали в сторону и не отсвечивай. Не до тебя.

Вот такая метаморфоза, от доброго дядьки, до грубого и взвинченного психа. Вообще‑то Хор всегда относился к Алексею вполне уважительно и обращался на «вы». Однако от добродушия Хора не осталось и следа, а перед взором сейчас предстал тот самый капитан самодур, о котором ходили легенды. Обиделся ли на грубость Хора, Алексей? Скорее он даже не обратил на это внимание, а вот беспокойство его охватило нешуточное. Им только аварии в землях арачи не хватало, да еще за час с небольшим до заката.