Книга Меченый - Уильям Лэшнер

– Хотите чашечку кофе, Виктор?

– Нет, спасибо, миссис Калакос.

– Я крикну Талассе, она заварит. Кофе, который она готовит, больше похож на спитой чай, потому что она заваривает кофейную гущу несколько раз, но тем не менее я могу попросить.

– Нет, не нужно.

– Тогда подойдите ближе. Садитесь. Нам нужно поговорить.

Я подошел ближе и сел. Она дотронулась ладонью до моего подбородка. Я постарался не вздрогнуть от прикосновения маслянистой ладони.

– Вас показывали по телевизору. Мой Чарли становится знаменитостью благодаря картине. Это смешно, потому что мой Чарли не может нарисовать даже собаку.

– Кто-то другой сообщил прессе о картине.

– Разве не вы, Виктор? Мне показалось, что вам нравится выступать по телевидению. Тогда кто?

– Не знаю, но когда появились сообщения в прессе, я подумал, что интервью – это лучший выход для Чарли. Но не все получилось так, как хотелось.

– В чем дело, Виктор? У вас проблемы?

– Проблемы у Чарли, – сказал я. – Мне нужно связаться с ним.

– Естественно. Но вначале скажите, какие проблемы.

– Об этом я должен поговорить с Чарли. Он мой клиент.

– И мой сын, Виктор. Я лучше знаю, что ему нужно. Так было всегда, и сейчас ничего не изменилось. Никто из нас не меняется, а Чарли – меньше всего. Вы расскажете о проблеме, а я объясню, как ее решить.

– Не уверен, что могу это сделать, мэм.

Она отрывисто кашлянула, а потом начался настоящий сухой кашель, заставивший ее сжиматься в конвульсиях. Не переставая кашлять, она подняла правую руку, на секунду задержала ее в воздухе и сильно шлепнула меня по уху.

Я ойкнул.

Кашель кончился так же внезапно, как и начался.

– Не говорите мне «не могу», – сказала она. – У вас есть обязательства.

Потирая ухо, я мягко спросил:

– Какие обязательства?

– Хотите вы этого или нет, они висят у вас на шее словно живые змеи. Поэтому не говорите мне «не могу», Виктор. У вас красивое греческое лицо, но вы не грек, чтобы говорить мне «не могу».

– Какую услугу вы оказали моему отцу?

– Почему вы меня об этом спрашиваете? Спросите у него. Или боитесь?

– Вообще-то не боюсь.

Она громко рассмеялась, одновременно горько и понимающе.

– Я не хочу еще раз звонить вашему отцу. Это его огорчит.

– Не сомневаюсь.

– Ну а теперь, когда мы покончили с этим вздором, расскажите мне о моем Чарли.

– Есть два вопроса. Одна журналистка хочет проинтервьюировать Чарли, задать несколько вопросов. Думаю, что интервью поможет подтолкнуть правительство к правильному решению.

– Нет. Что еще?

– Эта журналистка кажется мне честной. Вряд ли интервью повредит делу.

– Она журналистка. Этим все сказано. Журналисты всегда вредят. Вспомните, что я говорила о моем сыне. Он дурак. Если считаете, что его интервью может помочь, то вы, похоже, тоже дурак. Что у вас еще?

– Вернуть Чарли домой будет не так легко, как мы думали.

– Почему?

– Во-первых, потому что Чарли находится в опасности. Меня навестили его друзья из прежней банды. Они обошлись со мной достаточно круто, а потом сказали, что с Чарли будет еще хуже, если он вернется домой.

– Не вижу здесь проблемы. Наклонитесь ближе. Вот что мы сделаем. Мы ничего не скажем Чарли.

– Я не могу этого сделать, миссис Калакос.

– Можете и сделаете. Чарли – трус. Он боялся мыла, боялся девушек, шарахается от собственной тени. Поэтому и убежал из дому много лет назад. Если мы ему расскажем о бывших дружках, он исчезнет навсегда. Не говорите ему. Лучше мы защитим его, когда он вернется.

– Если он вернется, его убьют, миссис Калакос.

– Что вы, Виктор. Они просто болтают. Все они болтуны. Если хотят прийти, пусть приходят ко мне. Это из-за меня Чарли возвращается домой. А когда они придут, я им кое-что покажу.

Она выпрямилась, дотянулась до стоящей у постели тумбочки и вынула из ящика неприлично огромный револьвер, весело блестевший в свете свечи.

– Боже, миссис Калакос! Да это же настоящая пушка!

– Пусть приходят. Я проделаю в них дыры размером с грейпфрут. Вы не проголодались, Виктор? Хотите грейпфрут? Я крикну Талассе, чтобы она принесла вам.

– Нет, спасибо, мэм, я не хочу грейпфрут. У вас есть разрешение на оружие?

– Мне восемьдесят девять лет; зачем мне нужен какой-то клочок бумаги?

– Вам нужно получить разрешение на этот револьвер.

– Если будете себя так вести, Виктор, я не скажу, что еще подготовила для этих скотов.

– Можете поверить, мне не хочется этого знать. Я собираюсь рассказать вашему сыну об угрозах, миссис Калакос.

Она помахала револьвером, прежде чем положить его обратно в ящик.

– Делайте, что обязаны делать. Но скажите ему также, что я позабочусь о нем, защищу его, если этого не сделает полиция. Что дальше?

– Помощник федерального прокурора создает некоторые проблемы. Она то самое лицо, которое может разрешить Чарли вернуться и не попасть при этом в тюрьму, но она отказывается что-либо делать, пока Чарли не даст то, чего она хочет.

– И чего же она хочет?

– Чтобы он начал говорить. Чтобы рассказал ей все.

– Нет проблем. Я заставлю его говорить.

– Но она хочет, чтобы он сообщил не только о банде братьев Уоррик. Ей нужно, чтобы он рассказал, как тридцать лет назад украли картину.

Она долго смотрела на меня, влажные глаза блестели в колышущемся пламени свечи.

– Ну да, – сказала она наконец. – Здесь может возникнуть проблема. У вас есть друзья, Виктор? Старые друзья детства, которые ближе, чем братья, ближе, чем кровные родственники?

– Нет, мэм.

– Это плохо. У меня есть такие друзья на родине, а Чарли, несмотря на свой характер, нашел таких друзей здесь. Когда они были совсем малышами, они вместе играли в надувном бассейне. Пять самых близких друзей в мире. Мой Чарли и Хьюго, который всегда носился как сумасшедший, и Ральф Чулла, в двенадцать лет ростом со взрослого мужчину, и маленький Джоуи Прайд. И конечно же, Тедди, Тедди Правитц, который был у них заводилой. Пятеро соседских парней, всегда вместе, всегда. Однажды… Я говорю это вам только потому, чтобы вы знали правду. Однажды несколько мальчиков из Оксфорд-серкл… Вы знаете это место?

– За Коттмен-авеню?

– Да, точно. Однажды несколько парней пришли в наш район в поисках приключений. В то время мой сын, Чарли, учился в средней школе. Парни из Оксфорд-серкл поймали маленького Джоуи Прайда. Джоуи был хорошим мальчиком, но чернокожим и дерзким. Они избили его до крови. Просто чтобы развлечься, Виктор. Животные. Полиция и пальцем не шевельнула, чтобы наказать их. Что было делать? Но Тедди знал, что делать.