Книга Пули над сельвой - Виктор Степанычев

Ввалившись перекатом в окоп, он выбросил вперед пистолет, который уткнулся точно в грудь женщины в камуфляже. Смуглая кожа и иссиня-черные блестящие волосы, зачесанные в тугой пучок на затылке, выдавали в ней уроженку южноамериканского континента. На лице женщины застыла маска недоумения и страха. Пока пленница еще не пришла в себя и не стала издавать ненужные в данной ситуации звуки, Вадим легонько ткнул ее средним пальцем левой руки под ложечку. В сознании она осталась, правда, начала ловить ртом воздух, которого ей стало катастрофически не хватать.

Не сводя глаз с женщины, Вадим нагнулся к лежащему на дне окопа мужчине. Пуля пробила незадачливому минеру лобную кость над правым глазом, и крови вытекло совсем немного. Можно было не бояться запачкаться. Но не это интересовало Веклемишева. Расстегнув пряжку, он резко дернул и вытянул из шлеек брюк минера ремень. Рывком развернув женщину спиной к себе, Вадим вывернул ей назад руки и крепко стянул их ремнем. Потом достал из кармана носовой платок и, скомкав, затолкал в рот пленнице.

Штурм окопчика закончился полной победой и даже взятием в полон части вражеского подразделения. Успокоив дыхание, Вадим оглядел окрестности. Скоротечный, продолжавшийся не более минуты бой угонщики, находившиеся у самолета, похоже, не заметили. По крайней мере суеты и серьезной подготовки к контратаке в данном секторе не наблюдалось. И ему суетится ни к чему, все меньше внимания привлечет. Вырвав провода из адской машинки, Вадим бросил ее на дно окопа и ударом ноги разбил панель и снес рукоятку генератора. Так, на всякий случай.

Женщина ненавидяще смотрела на Веклемишева. Он заметил этот взгляд, усмехнулся и пожал плечами: «Уж извини, на войне как на войне!» Подхватив минершу под связанные руки, он вытолкнул ее из окопчика, вылез сам и потащил пленницу к зарослям, где его ожидала София. Уже на ходу Вадим подхватил автоматическую винтовку, которой так и не успел воспользоваться часовой. Заодно прихватил и его тесак армейского образца, даже по виду – из хорошей стали.

Глаза Софии блестели, а ее дыхание было частым. Было видно, что женщина вместе с Вадимом, только мысленно, поучаствовала в прошедшей схватке. Она внимательно и оценивающе оглядела пленницу. Нажав на плечо, Вадим усадил минершу на землю и сам опустился напротив. Вытянув изо рта кляп, он дал ей время прийти в себя. Произошло это довольно быстро. Набрав воздуха в легкие, женщина выдала длинное проклятие буржуазной шлюхе, под которой, надо понимать, подразумевалась сеньора София Санчес де ла Котес. Брызгая слюной, она не обошла вниманием и самого Веклемишева, обозвав его подлым янки, исчадием ада и сыном крокодилицы.

Внимательно выслушав монолог рассерженной дамы, Вадим опять сунул ей в рот кляп.

– София, – обратился он к спутнице, – мне кажется, эта женщина нас оскорбляет. Меня она обозвала янки…

– Я такого же мнения, Вадим, – приняла его тон София. – Пусть я шлюха, но почему же буржуазная?

Похоже, у дочери капиталиста с юмором было все в порядке. Вадим пощелкал пальцами перед лицом грозно мычащей минерши, привлекая ее внимание.

– Сеньора, – ласково обратился он к женщине. – Вы нас с кем-то спутали. Моя дама вовсе не… в общем, не та, о ком вы заявили. И я не американец, а русский. Наверное, знаете: Ленин, Россия, водка, Горбачев… Нет, похоже, не слышала.

– Вадим, а вы ей отвесьте пару хороших затрещин, может, тогда она вас услышит, – деловито посоветовала сеньора де ла Котес.

– Бить женщину? Это не в моих правилах, – поморщился Вадим и ласково обратился к пленнице: – Сеньора, нам бы хотелось, чтобы вы ответили на интересующие нас вопросы.

Минерша продолжала злобно мычать через кляп, грозно сверкать глазами и даже попыталась достать Веклемишева ногой.

– Похоже, с конструктивным диалогом у нас проблемы, – огорченно пробурчал под нос Вадим.

Он осмотрелся по сторонам и скоро обнаружил то, что ему было нужно. Вообще-то этот холмик Вадим разглядел гораздо раньше, а сейчас лишь повнимательнее присмотрелся к нему и решил, что данный объект имеет ценное практическое значение.

– София! – проникновенно обратился он к спутнице. – Вы поможете мне раздеть нашу пленницу.

– Вы хотите… – глаза женщины широко распахнулись. – Ну… с ней…

– Сеньора, – разочарованно протянул Вадим. – Неужели вы могли подумать, что я собираюсь насиловать эту милую даму? На ваших глазах? Я так похож на извращенца?

– Ну, нет, – несколько неуверенно произнесла София. – Но тогда зачем ее раздевать?

– Ох, милые женщины, как вы прямолинейно все понимаете, – улыбнулся Вадим. – Я просто хочу поговорить с нашей гостьей. По душам. Так вы поможете мне?

– Как хотите, – пожала плечами София. – Что мне делать?

– Я буду держать, а вы стягивайте с нее брюки, – проинструктировал ее Вадим. – Потом тащим даму вон к тому холмику. Работаем в темпе, у нас не так уж много времени.

Пленница отчаянно сопротивлялась, однако совместные усилия русского «парашютиста» и дочки парагвайского капиталиста увенчались успехом. Уже полураздетая, минерша никак не желала успокаиваться и продолжала вырываться, энергично работая обнаженными частями тела.

Кстати, холмик, к которому они притащили пленницу, был не просто возвышенностью естественного происхождения, а являлся плодом жизнедеятельности представителей местной мелкой фауны и носил название «муравейника». Деловито снующие крупные рыжие муравьи укрывали его живым шевелящимся ковром. Минершу усадили и привалили спиной к деревцу метрах в трех от муравейника. Несмотря на достаточное удаление, она сразу привлекла внимание рыжих трудяг.

Сначала минерша, а потом и София поняли, что задумал Вадим. Это было прекрасно видно по выражению лиц и той и другой. Обе дамы с ужасом наблюдали, как Веклемишев деловито тесаком измерял полуобнаженную минершу, им же отмечал расстояние на земле, выстругивал колышки, а потом вбивал их с обеих сторон муравейника. Вытянув из куртки пленницы шелковый витой поясной шнурок, он попробовал его на прочность, разрезал надвое и привязал к торчащим из земли деревяшкам. Намерения Вадима были ясны, как небо в солнечный день.

– Ну что, сеньора, – обратился он к минерше, помахивая ремешком, вытянутым из ее же брюк. – Сейчас мы свяжем вам ножки и будете вы отдыхать на этом замечательном ложе.

Он опустился на корточки и стал стягивать женщине ремнем лодыжки. Извиваясь всем телом, она что-то громко замычала через кляп, однако на этот раз в интонациях явных признаков агрессии уже не наблюдалось. Вадим, не обращая внимания на мычание, связал ей ноги, поднялся и сверху полюбовался на свою работу. Через кляп стали пробиваться жалобные ноты.

– Вы что-то хотели мне сказать, милая сеньора? – небрежно спросил Вадим.

Он нагнулся и сбросил тесаком со смуглого бедра пленницы самых активных муравьев, добравшихся до голого женского тела. Некоторые уже крепко вцепились челюстями в кожу, и Вадиму пришлось их соскребывать лезвием. Минерша активно закивала: мол, очень хочу слово молвить. Выдержав паузу, Вадим, как бы нехотя, вытянул изо рта пленницы кляп.