Книга Маруся. Книга 2. Таежный квест - Сергей Волков

— Нет!

— Почему?

— Потому что я их боюсь, что непонятного?

— С момента эвакуации объекты, именуемые «призраками», больше не фиксировались моими камерами.

— И слава богу. Все, мы закончили?

— Есть еще один файл, адресованный лично тебе.

— Ну, давай…

Экран ожил. С него на девочку смотрела ее мама, Ева Гумилева, молодая, полная сил.

Красивая.

У Маруси комок подкатил к горлу, стало трудно дышать.

— Марусенька! У меня нет другого выхода, — торопливо заговорила мама, то и дело оглядываясь через плечо, словно опасаясь, что кто-то набросится на нее сзади. Там виднелись ветви лиственниц и серые скалы. Запись велась с портативной камеры, наверняка просто установленной на пеньке. — Я иду к морлокам, а потом в Мертвый лес и дальше, к башне… Тропа, ведущая туда, начинается рядом с базой. Раз ты смотришь эту запись, значит, ты уже приняла решение и тебе придется повторить мой путь. Ничего не бойся. Саламандра защитит тебя. Когда покинешь базу, все время иди к Синей Горе. Ты обязательно ее узнаешь, потому что в любое время дня ее вершина имеет густой синий окрас. Ты легко найдешь эту гору и никогда не собьешься с дороги. Прощай!

«Я приняла решение? — спросила у себя Маруся, покосившись на коммуникатор — до часа «Х» осталось тридцать девять часов. — Конечно, приняла! Ящерка не даст меня в обиду. Ящерка — и Уф! Ну, вот и пришло время доказать, чего я стою на самом деле».

…Сборы были недолгими. Рассовав содержимое рюкзака по карманам «разгрузки», Маруся набила его продуктами. Перед тем как покинуть базу, она спросила у Исинки:

— Какие еще файлы, связанные с Евой Гумилевой, есть в архиве?

— В отдельной папке содержится массив документов под общим названием «Снежный человек». Папка создана пользователем «ЕВА ГУМИЛЕВА».

— Ну-ка, ну-ка, и что там?

— Данные об обнаружении общины реликтовых гоминидов, отчеты о наблюдениях, попытках контактов, охоте и поимке детеныша, — спокойно ответила Исинка.

Маруся помрачнела. Слова «охота» и «поимка детеныша» ей не понравились.

Очень.

Она повернула голову к Уфу. Ехху уже давно отставил почищенный и собранный пулемет в сторону и теперь просто сидел в расслабленной позе, прикрыв глаза.

«Поимка детеныша»…

— Уфочка, ты бы шел отдыхать, — как можно ласковее попросила гиганта Маруся. — Когда еще потом получится…

— А Маруфя? Тфоя тофе отдыхать?

— Моя потом. У моя много дел еще. Иди, иди…

Когда дверь за ехху закрылась, девочка быстро надела клипсу с наушников и скомандовала:

— Исинка, отключить динамики. Давай материалы из папки «Снежный человек». Только быстро.

— Принято!

Голос Исинки зазвучал в ухе Маруси. Файл за файлом она пересказывала девочке историю в общем-то случайного обнаружения в отрогах Станового хребта, за поселком «Алые зори», группы ехху. Ева Гумилева сразу заинтересовалась этой находкой, а поскольку изучение снежных людей не относилось к основным задачам экспедиции, без труда «забрала» новый объект исследования себе.

Ехху вели скрытный образ жизни, чему немало способствовала их удивительная шерсть. Из объяснений Исинки Маруся толком не поняла, в чем там дело, ей запомнились лишь слова о пустотах внутри каждого волоска, наполненных особыми клетками, содержащими разные пигменты.

«Вот бы у людей так было, — улыбнулась она. — Хочешь — стала брюнеткой, хочешь — блондинкой или рыжей».

Поскольку ехху не шли ни на какие контакты, избегая встреч с людьми, а ученым, и в первую очередь Марусиной маме, позарез был нужен живой объект для изучения, на научном совете приняли решение о поимке «одной особи». Это случилось за месяц до того, как Ева Гумилева покинула базу.

Охота прошла удачно, в руки людей попал живой ехху, но во время его поимки случилась беда. Когда с помощью беспилотника было обнаружено двигавшееся по склону горы семейство — самец, самка и детеныш примерно шести лет — вооруженная группа отправилась на перехват. Марусю сразу резанули эти слова: «самец, самка, детеныш», точно речь шла не о разумных существах, а о каких-то оленях или волках. Но то, что случилось дальше, потрясло ее: взрослые ехху были убиты.

Усыпляющее вещество, содержащееся в специальных дротиках сначала не подействовало. Попав в кольцо охотников, ехху начали менять цвет и уходить в горы, к непроходимому скальному лабиринту. Ребенка нес на руках отец. Понимая, что они сейчас упустят ехху, руководитель поимочной группы Ева Гумилева, несмотря на риск, отдала приказ оттеснить их к горной речке.

— Обе взрослые особи погибли. Снотворное подействовало на них, когда гоминиды пытались пересечь реку. Они захлебнулись, а чудом выбравшийся детеныш убежал в тайгу, но далеко уйти не сумел — его нашли на поляне в километре от того места, где погибли его родители, — закончила рассказ Исинка.

«Вот почему Уф не любит воду».

— Эх, мамочка… — прошептала Маруся. — Не зря ты вышла замуж за папочку…

5

Прощальный обед на базе проходил в гробовом молчании. Маруся вяло ковыряла одноразовой вилкой тушенку с рисом, Уф с помощью половника не спеша уничтожал высившуюся перед ним гору из брокколи, шпината, фасоли, морковки и зеленого горошка.

Исинка не тревожила девочку. Наверное, искусственный интеллект понимал, какие чувства испытывает сейчас Маруся.

А у нее перед глазами все качались воображаемые весы. Вот только теперь весов стало двое. И на обоих темные чашки намного перевешивали светлые.

Мама.

Папа.

Что же вы наделали?

…Когда с едой было покончено, Маруся повернулась к ехху.

— Уф, ты готов?

— Маруфя, моя ходить домой.

— Нет, ты пойдешь со мной.

— Моя не знать. Уф… Моя не хотеть.

— Хотеть, хотеть. Твоя так хотеть, что даже бегом бежать. Исинка! Выведи запись с беспилотника, на которой ехху в горах.

— Принято.

На мониторе появились несколько рыжеволосых гигантов, сидящих кружком среди серых камней. Рядом возились несколько детей, а на скале замер, почти слившись с ней, караульщик, зорко высматривающий опасность.

— Ехху… — растерянно произнес Уф. И тут же разразился серией тягучих, слитных звуков, напоминавших свист ветра в ветвях деревьев.

— Они живут там, — Маруся наугад махнула в сторону, — за поселком мясоглотов. Хочешь их увидеть?

— Е-е-х-х-у-у-у-и-и-с-с-ю-ю-е-е-у-у, — просвистел Уф, вытянув губы трубочкой.

— Какой у вас странный язык. Не понимаю…

— Маруфя, моя хотеть! Моя идти! Уф… Моя любить ехху. Нрафится! — и Уф потряс пулеметом, в лапищах ехху казавшимся детской игрушкой.