Книга Тайна утопленной рамы - Алексей Биргер

— Мы нашли… — я запнулся, соображая, как изложить покороче. — Словом, мы нашли улики, что эта сестра творит что-то странное. Возможно, пытается надуть этого «Толяна», как его называл Гришка, при дележе наследства их бабки, возможно, что-то другое… Но Гришка взялся проверить наши подозрения. Съездил, проверил и вернулся.

— Он рассказал, как это было?

— Да. Сказал, что эта сестра его на порог не пустила, И вообще, казалась больной, бледной была и за живот держалась.

— Вот как?.. — Степанов ненадолго задумался. — Вот что, я пришлю за вами машину… Нет, лучше я сам приеду. Ждите меня в фойе.

— Хорошо, ждём, — ответил я.

— Передай трубку моему долдону! — велел Степанов.

— Тебя… — я протянул телефон громиле.

Громила выслушал и сказал:

— Хорошо… Да, хорошо… Я всё понял, — отключившись от связи, он подмигнул нам. — Велено обслужить вас по-царски. Ступайте вон на те кресла возле журнального столика, официантка подаст вам меню. Выбирайте всё, что пожелаете — мороженое там, пирожные…

Мы расселись вокруг журнального столика.

— Что происходит? — тихо спросила меня Фантик.

— Понятия не имею! — я пожал плечами. — Сейчас Степанов подъедет и все объяснит. Знаю только, что он сильно интересуется Гришкой — почему он навестил сестру своего дружка, и что при этом было.

— Обалдеть! — присвистнул Ванька. — А Степанову-то какое дело до всей этой истории?

— Говорит, что дело очень серьёзное, — ответил я. — Видно, и впрямь стряслось нечто чрезвычайное. Ничего, сейчас все узнаем!

Степанов примчался очень быстро — мы только-только изучили в меню раздел десертов и попросили принести нам по куску торта и по стакану апельсинового сока. Он влетел в фойе своей обычной походочкой, и, как всегда, в сопровождении охраны.

— Привет, Борис! Привет, Иван! А с вашей подругой я, кажись, ещё не знаком…

— Фаина, — представилась Фантик. — Фаина Егорова.

— Очень приятно! — хмыкнул Степанов. — Вот что, пойдём побеседуем в кабинет администратора, чтобы нам никто не мешал. Я распоряжусь, чтобы заказанное вам подали туда.

Мы прошли в кабинет администратора. Администратор, щупленький молодой человек, вскочил, нас завидя — и тут же вышел, подчиняясь лёгкому кивку Степанова, указавшего ему головой на дверь. Степанов плюхнулся в кресло за столом администратора, сделал широкий жест, приглашая садиться и нас, и заговорил:

— Дела, ребятки мои, крутые назревают. Начнём с того, что милиция тряхнула Гришку. Легонько так, и задерживать его не стала, но подозрение над ним висит.

— В чём подозрение? — спросила Фантик. — В том, что он обворовал эту бабу? Да это ж просто смешно!

— Нет, — Степанов медленно помотал головой. — Его подозревают в покушении на убийство. И в том, что только по чистой случайности дело обошлось без жертв.

У нас прямо челюсти отвисли!

— Это ж бред какой-то… — пробормотал я.

— Рисую картинку, — сказал Степанов, откидываясь в кресле и заправляя в зубы сигару из красивой коробки, стоявшей на столе администратора — видно, для знатных гостей. Было заметно, как в эту секунду Степанов нравится сам себе и как, несмотря на все волнения, он смакует своё сходство с чикагским мафиози — хотя, честно говоря, в этот момент он больше был похож на Крокодила из сказки Корнея Чуковского. — Сестра Захарова и её муж отправлены в больницу с острым отравлением. Кажется, «скорую помощь» вызвала соседка, зашедшая к ним соли попросить и увидевшая, что они уже дают упаковочку, — тут Степанов сделал паузу, потому что официантка принесла нам по клинышку торта и по стакану сока; я заказал мой любимый «Наполеон» (хотя так, как его делает мама, его не сделают ни в одном ресторане), а Ванька и Фантик — по «Русскому медовому»; это оказался тот же «Наполеон», только промазанный сверху мёдом вместо сливочного крема. — В больнице эта сестра, Юшкина Татьяна Павловна и её муж, Юшкин Владимир Анатольевич, дали показания, что у них были сильные ссоры из-за дележа наследства с Захаровым Анатолием Павловичем, и у них даже есть подозрение, что Захаров украл и утаил часть ценных вещей, а плохо им стало после того, как в доме побывал друг Захарова и, в частности, повертелся на кухне вокруг кастрюли с супом, — Степанов говорил так, будто читал по-писаному — было похоже, что он знаком со всеми протоколами следствия. Потом, совсем другим тоном, своим естественным, он закончил. — Так, вот, в этом дружбане Юшкины опознали Гришку-вора. Милиция застала Гришку вместе с этим Анатолием — «Толяном», — Степанов ухмыльнулся. — Похоже, Гришка пришёл к нему совсем недавно. Толян был в состоянии белой горячки, и Гришка, вроде, его откачивал. Менты немножко допросили Гришку, и, услышав, что он был с вами, отпустили. Теперь, наверно, вас ищут, чтобы вы его показания подтвердили…

Он обвёл нас взглядом. Мы молчали, потрясённые. Такого поворота событий никто ожидать не мог!

— Мне, как вы понимаете, на Гришку наплевать, — продолжил Степанов. — Так же, как наплевать на Толяна и его сестру. Но есть кой-какие вещи, которые касаются лично меня. Поэтому я бы очень хотел от вас услышать, что, собственно, произошло.

Наступила долгая пауза. Мы утрясали услышанное в наших башках, а Степанов ждал. Потом мы все переглянулись, и я понял, что Ванька и Фантик доверяют говорить мне. И я заговорил.

— Я точно могу сказать, что Гришка нисколько не виноват. А если там кто кого обворовывает при дележе наследства — так это сестра брата, а не брат сестру. И вообще, у этой сестры не все винтики в голове на месте. Она с мужем такое творила!.. Я так понимаю, им оговорить человека — раз плюнуть. Может, просто так, а может, подумала, что если брата посадят, то все наследство ей одной достанется.

— Что, такое хорошее наследство осталось от бабки? — иронически усмехнулся Степанов. — Есть, что делить? Хотя, да, что делить — всегда найдётся!

— Они, в основном, из-за одной старой иконы разодрались, — сообщил я. — То есть, это «Толян» считает, будто икона всего одна, а мы с Гришкой нашли доказательства, что икон несколько и что сестре Толяна это известно. Только брату она об этом ни гу-гу!.. Гришка ездил только одно проверить: в самом ли деле сестра скрывает от брата про другие иконы, или она тоже о них не знает — и тогда выходит, эти иконы прикарманил кто-то третий. И Гришка полностью убедился, что, да, это она дурит брата! Сапоги с рыбным запахом, чешуя на них…

— Постой, постой! — Степанов тормознул меня, в полном недоумении. — При чём тут сапоги и чешуя?

— При том, — выпалил Ванька, — что эта сестра с мужем браконьерствовали на территории заповедника! И браконьерствовали ну вообще не по-людски! Представляете, наловили больше пятидесяти щук, выпотрошили их и выкинули в яму!

— Что-о? — у Степанова округлились глаза.

Мы поведали ему историю с щуками и возникшую у нас версию: что эта сестра с мужем вернулись за сетями, когда рыба была уже дохлая. И перебирали её, чтобы отобрать рыбин, ещё годных в пищу.