Книга Соблазняй и властвуй - Кэтти Уильямс

Когда Джеймс с сожалением сообщил ей, что Андреас не приедет, она лишь бесстрастно повела плечами, словно ей было все равно, но потом не сдержалась и добавила ядовито, что причина, вероятно, заключается в том, что для него, увлеченного своей интересной лондонской жизнью, здесь, в глубинке, слишком скучно.

Она огляделась в поисках отца. Для человека, который избегал шумных сборищ любой ценой, Джеймс развлекался неожиданно бурно, наверстывая упущенное время со старыми друзьями.

Элизабет выхватила бутерброд с подноса проходящего мимо официанта и устало вздохнула, заметив, как к ней приближается Тоби Гилберт.

Если бы она не оказалась внебрачной дочерью Джеймса Грейстоуна, если бы случайно не попала в этот чужой для нее мир высшего общества, встретила бы она когда-нибудь такого парня, как Тоби Гилберт? Нет. Он был из тех людей, кто существовал где-то там, на самой кромке ее жизни; молодой, успешный, компетентный юрист, он, казалось, дышал другим воздухом. Тоби Гилберт: учтивый, очаровательный и безо всякого сомнения принадлежащий к высшему кругу. Таких, как он, здесь было много.

– Выглядишь ты не очень веселой. – Взяв с одного из подносов какой-то деликатес, на приготовление которого у повара, должно быть, ушли годы, Тоби Гилберт устремил на Элизабет веселый и оценивающий взгляд. – Хорошо тебя понимаю.

Наверное, это отвратное чувство – находиться в перекрестье чужих оценивающих взглядов, да еще и стараться делать довольный вид.

Его густая светлая шевелюра была искусно подстрижена; со лба свисала челка, достаточно длинная, чтобы придавать всей прическе изящный вид, но недостаточно длинная, чтобы это выглядело неподобающе.

Ужасно несправедливо, что из-за неправильного парня, занимавшего все ее мысли, она могла ответить Тоби только бледной улыбкой и болтовней о мелочах.

Она старалась вслушиваться в слова Тоби, ее разум-бунтарь уже разломал все наспех поставленные заслоны и вновь отправился бродить по запретным дорожкам. Вот почему, увидев Андреаса, прислонившегося к косяку в дверном проходе с другой стороны огромной гостиной, Элизабет ничуть не удивилась: она знала, что это всего лишь игра расшалившегося воображения. Она мигнула, чтобы избавиться от наваждения, и тихо вздохнула, поняв, что человек, повернувшийся сейчас к группке щебечущих женщин, тут же с явным интересом замкнувших его в круг, вполне реален.

Воображаемый Андреас не стал бы, смеясь, флиртовать со стаей блондинок; но ее воображение, увы, разительно расходилось в этом пункте с реальностью, где Андреас уже показал себя как человек, для которого было плевым делом соблазнять одну женщину в то самое время, как другая была отложена на потом где-то в другом месте. Он думал о ней только плохое, в то время как должен был увидеть хорошее. Он мог влюбить в себя девушку даже против ее воли, а потом повернуться к ней спиной и относиться так, как будто между ними ничего не было.

Элизабет почувствовала, как в ней поднимаются волны печали и жалости к себе, и собрала все силы, чтобы сосредоточить внимание на человеке, стоявшем перед ней, который внезапно показался ей пустым и ненастоящим по сравнению с тем грубияном, что расположился у дверей, попивая шампанское.

Нервы были на пределе; она буквально заставляла себя смотреть на Тоби и внимательно слушать, что он говорит.

Ее бросило в жар, она ощутила покалывание во всем теле. Краем глаза Элизабет заметила, что Андреас наконец вырвался из плотного кольца женщин. Точно король, он не мог и шагу ступить, чтобы кто-нибудь не пожал ему руку. Выглядел он просто невероятно.

Она задавалась вопросом, заметил он ее или нет, и сама себе ответила, что даже если да, то он сделает все возможное, лишь бы избежать общения с ней. Он ясно дал понять, что она ему неприятна. Но, даже несмотря на это, она радовалась его приезду.

– Гилберт. – Слово было произнесено медленно, с ленцой.

При звуке глубокого голоса Андреаса Элизабет напряглась. Он, конечно, пришел не потому, что хотел поболтать с ней по душам; просто за неделю в Лондоне он придумал еще несколько способов унизить ее.

– Давно тебя не видел. Все еще цепляешься за работу в «Тэйлор Мерчантс»? Я слышал, все мостовые вокруг их офисов кишат безработными юристами. Хотя, черт побери, зачем я это говорю – всегда найдется, где подзаработать, если иметь хороший нюх. Правда, Элизабет?

Андреас знал, что это был удар ниже пояса, к тому же, возможно, незаслуженный. Но ему никогда не нравился Тоби Гилберт, и видеть его щебечущим с Элизабет было выше его сил. На самом деле он едва сдерживался уже с того самого момента, как заметил ее саму. Выглядела она просто потрясающе, а вокруг было полно жертв, чтобы наполнить их телефонами целый справочник. Значит, Джеймс не шутил, говоря, что хочет найти ей хорошего молодого человека.

Лицо Тоби окаменело, но Андреас вызывал столько уважения и страха, что в ответ на это явное оскорбление тот смог выдавить из себя только вежливый ответ:

– Да, я все еще на плаву, старик. А что касается хорошего нюха… Я зарабатываю не тем, что гоняюсь за богатыми невестами. К тому же с Джеймсом или без него – красота Элизабет в любом случае заставила бы многих обернуться ей вслед.

– Вот оно как?

Грудь Андреаса опять сдавило; в нем начала подниматься волна бушующей ярости, и сдержать ее было нелегко.

Обманчивая мягкость его голоса отозвалась мурашками, пробежавшими по коже Элизабет. И тут она вспомнила, что перед ней стоит человек, укравший ее сердце, а потом поступивший с ней так, как обычно поступают с мусором.

– Не все боятся изменений, Андреас. И Тоби, спасибо за твои слова. Для меня это многое значит. – Элизабет нежно положила ладонь ему на плечо и вызывающе посмотрела на Андреаса.

Один этот взгляд на его мужественное, жестко очерченное лицо, и у нее уже закружилась голова. О боже, как ее это бесило!

– Окажи мне услугу, – произнес он весьма дружелюбно, хотя поведение Элизабет окончательно взбесило его, – и дай нам пообщаться пару минут. Нам надо кое-что обсудить. Земельные вопросы.

Тоби удалился, и Элизабет показалось, будто они отделены толстой стеной от окружающего мира. Все, кроме них двоих, превратилось в неразличимый шум и круговорот неясных, туманных фигур – настолько велика была власть Андреаса над ней. Она сделала слабую попытку вырваться из-под его чар, рыская по гостиной взглядом и мысленно призывая на помощь Джеймса, но того нигде не было. Казалось, из практически недосягаемого отшельника он превратился в монстра общения.

– Я не ожидала тебя здесь увидеть, – холодно произнесла она, наконец посмотрев на собеседника.

В одной руке Андреас неспешно крутил бокал, другая покоилась в кармане брюк. По сравнению с ним все остальные мужчины в зале выглядели бледными тенями, и это злило ее, потому что само присутствие Андреаса становилось издевательским вызовом ее попытке выкинуть его из жизни.

– Я тоже не ожидал, что приеду, но в конце концов не смог справиться с соблазном посмотреть, как ты справляешься со статусом знаменитости.