Книга Два танкиста из будущего. Ради жизни на земле - Анатолий Логинов

Пробежавшись по узкой, извилистой траншее, группа командиров оказалась с обратной стороны небольшого, поросшего густой рощей холма, за которым стояли несколько «козликов». Все быстро заняли места в автомобилях, и небольшая колонна устремилась прочь из опасного места. Уезжавшие машины догнали звуки нескольких разрывов, несколько приглушенные холмом и деревьями, но хорошо слышимые, несмотря на работу моторов.

— Обозлились фрицы! — опять крикнул тот же капитан первого ранга Мурашову. — Видимо, что-то серьезное у них накрыли, давненько они так резко не отвечали.

Машины быстро удалялись от фронта, и скоро звуки перестрелки воспринимались, как отголоски дальней грозы. Въехав в полуразрушенный бомбежками поселок, колонна резко свернула направо и, обогнув несколько строений, похожих на коровники, углубилась в лес. Через некоторое время машины остановились среди аккуратно расчищенного подлеска и частично вырубленных деревьев, под натянутыми среди стволов маскировочными сетями с вплетенными в них ветками. Неподалеку, на поляне, едва различимой за стволами деревьев, настороженно смотрели в небо стволы зениток, у двух из них, приглядевшись, можно было заметить дежурные расчеты. Охрана штаба корпуса как от воздушного нападения, так и от диверсантов была поставлена хорошо, это Мурашов проверил еще в день прибытия.

Честно говоря, Юрию давно уже хотелось сменить обстановку и отвлечься, особенно от непонятного и все сильнее запутывающегося дела «Припять». Что-то непонятное, необычное и даже, если подумать, фантастическое постепенно вставало за простым и, казалось, абсолютно рутинным делом. Настолько необычное, что даже привычный ко всему и много повидавший личный порученец самого наркома Внутренних Дел, прошедший, как говорится, Крым, Рим и медные трубы, начал понемногу нервничать. Настолько, что он, никогда не читавший ни Беляева, ни Жюль Верна, взял в библиотеке «Машину времени» английского писателя Уэллса и прочел ее, причем не один раз. Вот и в командировке от мыслей об этом деле не удается избавиться.

— …организовано согласно приказу Наркомата Обороны номер двести двадцать семь «Об организации управления артиллерийским огнем и контрбатарейной борьбе». Кроме звукометрических станций, бригаде придана отдельная корректировочная эскадрилья самолетов ОКА, У-2 и автожиров АК…

Ну и как тут забыть о друзьях-товарищах, если даже приказ № 227 написан после появления аналитического доклада их наркомата, в основу которого легла записка Мельниченко! Вот и думай, что хочешь.

— …сейчас по противодиверсионным мероприятиям свои замечания выскажет майор Музыка.

— Товарищи командиры! Я считаю, что мероприятия по борьбе с диверсионными группами выполнены не в полном объеме. Например, осмотренная нами позиция номер два защищена окопами, но практически не имеет замаскированных огневых точек. Охрана осуществляется патрулями и стационарными постами, что позволяет систематическими наблюдениями выявить систему патрулирования и, выбрав маршрут в обход постов, достичь позиции. Особенно неудачно расположены посты в районе квадрата…

Вот и закончилось совещание, а с ним и командировка на Северный фронт. Фронт, на котором сейчас шли упорные бои, по своему накалу сравнимые с Верденом в Империалистическую войну. Именно виденные фотографии и гравюры французской обороны в этом районе вспомнил Юрий, когда они первый раз посетили передовую. Огромные воронки, покрывающие землю, так называемый лунный ландшафт, нейтралка, заваленная трупами и уставленная сгоревшими артштурмами и нашими танками. Немцы и русские с ожесточением рубились на небольшом, по сравнению со всем остальным фронтом, участке, линия боев перемещалась вперед-назад практически на одной и той же, выжженной и засыпанной трупами территории.

Конечно, Мурашов не знал, да и никаким образом не мог узнать, что в истории мира, из которого пришли его знакомые, подобные бои шли намного южнее и западнее. Назывались они операцией «Марс» и позднее признавались неудачными для Красной Армии, потому что она, понеся большие потери, не смогла продвинуться вперед. Ну, а то, что немцы понесли не меньшие потери и в разгар наступления под Сталинградом не смогли снять отсюда ни единой части для укрепления рушащегося фронта на юге, горе-историками в расчет не принималось.

19 июля 1942 г. Штаб группы армий «А»

Штаб группы армий, наступавших сразу по нескольким направлениям, напоминал муравейник, разворошенный хулиганом. По всем коридорам бегали, ходили и шествовали с озабоченным видом, папками и портфелями в руках офицеры, унтер-офицеры и рядовые с разноцветными выпушками. Рабочему беспорядку аккомпанировали трели телефонных звонков и треск пишущих машинок, а также доносившиеся в открытые ввиду летней жары окна гудки автомобилей и мотоциклов и шум их работающих моторов. По контрасту с остальными помещениями коридор, в котором располагались кабинеты сотрудников абвера и представителя СС при штабе, был тих, пустынен и дышал прохладой.

Вызвавший капитана Данкля в свой кабинет полковник (да, уже полковник; успешные операции приносят свои плоды, нихт вар?) фон Лахузен был как-то необычно задумчив.

— Что случилось? — на правах старого друга спросил капитан, одновременно привычно проверяя, закрыта ли дверь.

— Меня вызывают в Берлин. Полагаю, что на повышение, но в полученном сообщении нет никаких намеков. А вы становитесь ответственным за операцию «Рот-Вайс». Приказ самого адмирала.

— Ого. Похоже, наши и особенно ваши усилия оценены по достоинству.

— Может быть, Георг, очень даже может быть. Ваша работа точно одобрена. Хотя официально еще не объявлено, но поскольку я уезжаю, то поздравляю вас заранее, — с этими словами полковник достал из выдвинутого ящика стола очередную бутылку столь любимого им «Камю» и два коньячных бокала.

Получение очередного звания — новость, приятная для любого офицера, тем более так неожиданно и досрочно. Поэтому и бокал капитан, а фактически уже майор, Данкль поднимал с особым чувством. Отпив по глотку, насладившись послевкусием и закурив сигареты, офицеры присели.

— Итак, Георг, вы не только остаетесь главным, фактически именно вы будете определять направление и область деятельности нашего подопечного. Вы по-прежнему считаете, что «Вайс» должен в первую очередь заниматься сбором информации, а не влиянием на объект «Кэфэр»?

— Так точно, считаю. Пусть первая попытка и закончилась частичным успехом, «Кэфэр», под влиянием полученных через «Вайса» сведений, попытался устранить один из интересующих нас объектов, но…

— Да, я понимаю вас, Георг. Проделал он это так неуклюже, что по информации того же «Вайса», объект ускользнул, да еще смог уничтожить группу, посланную для его ликвидации. Извините, что я вас перебил.

— Ничего страшного, Эдмунд. Да, объект ускользнул, а расследование этого «происшествия» вполне может вывести органы безопасности противника на «Кэфэра». Именно поэтому я снова предлагаю перевести «Вайса» в режим пассивного сбора информации. Тем более что один из объектов, как вы помните, был успешно нейтрализован, с подачи «Кэфэра» попав под расследование НКВД.