Книга Счет по головам - Дэвид Марусек

На самом деле это были, конечно, не куклы, а миниатюрные голограммы и заменители ее коллег, служащих, ее ментара. И мебель была не мебель, а модели солнечных жаток и О-кораблей. Эл вела утреннее совещание — или десяток совещаний, наложившихся одно на другое. Эллен вздохнула: она тоже могла бы поработать немного.

— Крошка Ханк, — сказала она своему ментару, — свяжись с Кларити и спроси, не хочет ли она поработать. Погоди, сколько там у нее сейчас времени?

Эллен и ее деловой партнер Кларити владели небольшой, но влиятельной компанией по выпуску сериалов «Белый день». Недавно они купили преждевременно устаревший персонаж, Ренальдо Опасного, и пытались как-то его переделать.

— Ну так что, доступна она или нет?

Ментар Эллен сидел перед ней в маленьком креслице. Одетый в тигровую шкуру и обутый в леопардовую, он делал вид, что читает бумажную книжку.

— Ее слуга говорит, что временно недоступна, — ответил он, заложив пальцем страницу, и снова вернулся к чтению.

— Крошка Ханк, это важно.

— Не сомневаюсь.

— Нет, правда. Потом мне некогда будет. Знаешь что, пошли ей моего заменителя. — Приготовившись к имитографии, Эллен закрыла глаза, сделала пару глубоких вздохов и сконцентрировалась на теме Ренальдо Опасного.

Открыв глаза, она ожидала увидеть готовую заменительницу, но та до сих пор не появилась, и сам Крошка Ханк тоже исчез. Яхта как раз попала в атмосферную яму, земной диск за иллюминатором ухнул вниз. Верньерные двигатели загорелись, выравнивая корабль. Это не вызвало у Эллен тревоги. Спуск часто бывает ухабистым, но яхтой управляет пара пилотов-субментаров, и что-то серьезное вряд ли возможно.

Кресла-капсулы стали подниматься вертикально — значит, возможны новые сотрясения. Затем свет в кабине погас, а вместе с ним и все куколки Эл. Эллен прижало к правому подлокотнику, Земля вдруг пропала из виду. Яхту закрутило, но верньеры, отрывисто вспыхивая, снова выровняли ее. Включились главные двигатели, и Эллен вжало в спинку кресла. Двигатели издавали какой-то странный неровный звук, но она и теперь не испугалась. Ей уже приходилось бывать в критических ситуациях, однако эти космические яхты всегда знали, что делать. Она посмотрела на Элинор. Мать пыталась что-то сказать ей, но шум двигателей заглушал ее голос.

— Что она говорит? — спросила Эллен своего беглого ментара, раздраженная самой необходимостью спрашивать. — Крошка Ханк, отвечай!

Страх наконец кольнул ее ледяной иглой — не из-за турбулентности, а из-за того, что ее ментар молчал. Она очень не любила, когда он отключался, и до сих пор к этому не привыкла. Элинор сидела спокойно, прижав левую руку к иллюминатору на своей стороне. Эллен не сразу поняла, что она делает, но потом догадалась, что мать держит через ладонное устройство связь со своим Кабинетом. Кабинет очень умен, он уж как-нибудь умудрится передать ей сигнал. Эллен решила, что попробует связаться с Крошкой Ханком тем же путем, но тут свет зажегся снова, корабль выровнялся и объявил:

— В интересах безопасности прошу вас прислонить голову к спинке сиденья.

— В чем дело, кораблик? — с облегчением засмеялась Эллен. Они теперь летели над океаном, скорее всего над Тихим.

Все, очевидно, наладилось, как налаживалось всегда.

Это не корабль говорит, это Кабинет, громко и четко произнес у нее в голове голос Крошки Ханка. Делай, как он велит. Опасность еще не прошла.

Что-то теплое и липкое коснулось ступней Эллен — это поднималась от пола страховочная пена. Голос корабля снова дал ей инструкцию прислониться к подголовнику. Потолок над головой раскрылся, и оттуда начал спускаться по рельсам спасательный шлем. Эллен послушно прижала затылок к спинке. Все это ей очень не нравилось. Ей вполне хватало интимно щекочущей пены — шлем привел ее в ужас.

— Это в самом деле необходимо?

Что-то ударило в иллюминатор, напугав ее еще больше. Мимо пролетели горящие корабельные обломки. Верньеры работали непрерывно, но Земли не было видно, и фюзеляж яхты светился красным на фоне черного космоса. Воздух в кабине стал разреженным, из переднего отсека шел оглушительный рев. Яхту тряхнуло. «Мы терпим бедствие», — удивленно подумала Эллен.

Теперь ей хотелось подстраховаться как можно надежней.

— Что там с пеной? — спросила она — та остановилась, дойдя до колен. Эллен посмотрела вверх — шлем опустился только наполовину. Она видела диоды, горящие у него внутри, но он застрял и дальше не двигался. У матери все обстояло еще хуже: панель у нее над головой вообще не открылась, а в капсуле совершенно не было пены. Эл отстегнула ремни, встала, борясь с турбулентностью, и попыталась открыть люк вручную.

— Сядь скорее! — крикнула ей Эллен, но мать уже перелезла через спинку к свободному креслу, где шлем опустился нормально, и теперь усаживалась, преодолевая рывки и толчки корабля. — Крошка Ханк, скажи Элинор, пусть скорей пристегнется!

Я передал это Кабинету, сказал ментар. Кабинет делает для нее все, что можно, а я пытаюсь помочь тебе.

После особенно сильного рывка яхта понеслась вниз кувырком. Эллен, даже пристегнутую, трясло почти до потери сознания. Ее мать зажало между креслом и потолком.

— Катапультируемся! — завопила Эллен. — Катапультируйте нас из этой долбаной яхты!

Ничего не выходит. Мы просто сгорим, если сделаем это.

— Она не продержится долго в таком положении! Включились инжекторы среднего уровня. Пена в капсуле

Эллен снова поползла вверх, дошла до талии и немного смягчила вибрацию.

Послушай меня, совершенно спокойным тоном сказал Крошка Ханк. Твой шлем заклинило. Дотянись до него и спусти вниз.

Эллен что есть силы прижимала голову к креслу, но от тряски это не спасало. Руки завязли в пене.

— Не могу! Я сама застряла! Вытащи руки. Поочередно.

Эллен выдернула из пены правую руку, освободила с ее помощью левую и потянулась к шлему. Напрасные усилия — руки из-за тряски беспомощно мотались над головой.

Положи их на рельсы и веди вверх.

Это помогло, и Эллен ухватилась за шлем.

Теперь тяни.

Она тянула как могла, зафиксированная снизу ремнями и пеной, но шлем не поддавался.

Элинор передает через Кабинет: представь, что он сдвинулся.

Эллен засмеялась вопреки ситуации. Представлять что-то визуально было излюбленной теорией матери еще с прошлого века. Но эта реплика показывала, что Элинор все внимание уделяет ей, почти не заботясь о собственной безопасности, и Эллен попыталась еще раз, ради себя и ради нее. Она сосредоточила на шлеме всю свою волю.

— Ну давай же! Давай! — Натужный щелчок пронизал ее до костей. Шлем дрогнул и понемногу пошел вниз. Она просунула в него лоб, шейный фланец поравнялся с ее носом. Из-за болтанки она все время стукалась об него изнутри. Когда шлем стукнул ее по затылку, Эллен обмякла в кресле.