Книга Осенний мадригал - Чингиз Абдуллаев

— Я просто себялюбивый эгоист, — с горечью констатировалДронго, — больше думаю о себе, чем о ней. Все мои рассуждения ничего не стоят,потому что она мне нравится, и я обязан был дать ей это понять. А не отдаватьинициативу в ее руки.

Он вспомнил о возможной болезни погибшего. Поднявшись, онподошел к телефону. В мире было два города, где он мог легко работать, знаямногих людей, занимавших разные должности в различных сферах. Это были Баку иМосква. Он подумал, что может отнести к ним еще и Тбилиси. Его сердцепереполняла любовь к Грузии, к ее небольшому народу — гордому, хвастливому,красивому, умевшему нести тяжкое бремя с достоинством, равным их величию.

Подойдя к телефону, Дронго набрал номер главного врачакожного диспансера. Они были старыми знакомыми, и он попросил проверить, нечислился ли среди пациентов некий Парвиз Самедов.

— У нас закрытая информация, — сказал главврач, — я не могурассказывать о больных. Ты должен меня понять.

— Этот человек погиб, — возразил Дронго, — и поэтому тыможешь говорить о нем, не опасаясь разоблачений. Я обещаю не разглашатьинформацию.

— Я знаю всех известных больных в нашем городе, — призналсяглавврач, — и мне необязательно смотреть в картотеку. Ты, наверно, спрашиваешьоб известном журналисте, которого вчера убили на даче его двоюродного брата,заместителя председателя Верховного суда Рагима Самедова?

— Откуда ты все знаешь? — удивился Дронго.

— Все сегодняшние газеты сообщили об убийстве журналиста. Тыразве не читал?

— Не успел. Ты можешь сказать, числился ли он среди твоихпациентов?

— Это было раньше. Где-то в Москве он подцепил сифилис. Тыведь знаешь наших мужчин — они считают презервативы дурацкой выдумкой иполагаются на свое везение. Можно считать, что и ему повезло, он ведь неподцепил СПИД! Сначала его лечили в Москве, потом в нашем городе — он переехалк нам. Сейчас есть такие лекарства, которые вылечивают сифилис. Но он доверилсякаким-то шарлатанам, а только потом обратился к нам. Мы его поставили на ноги.Извини, но ничего больше я тебе сказать не смогу.

— И вы его вылечили?

— Почти.

— Что значит «почти»?

— Он практически здоров. Даже более того — у него бываютпостоянные позывы к совокуплению. Его сексуальная активность выше, чем унормальных людей. За исключением одного момента…

— Что именно? — не выдержал Дронго, когда его собеседникзамолчал.

— У него не может быть детей, — пояснил врач, —нежизнеспособная сперма. Он не был способен к оплодотворению, а таким семейнымпарам обычно рекомендуют искусственное оплодотворение яйцеклетки партнерши.

— Но он был способен к совокуплению с женщинами?

— Еще как! И он не был аскетом, тратил огромные деньги напроституток. Правда, теперь пользовался презервативом.

— Он мог удовлетворять женщин?

— Конечно. Он был нормальным мужчиной. У него не могло бытьдетей, но во всем остальном он был вполне нормальным. Даже слишком. Никакихпроблем с этим у него не было.

— Спасибо. Ты мне очень помог.

Дронго положил трубку, но, немного подумав, поднял ее снова.

— Здравствуй, — сказал он, набрав номер и услышав знакомыйголос. — Нам нужно срочно встретиться.

Глава 10

Дронго вышел из здания и посмотрел на небо. Собирались тучи,но до дождя было еще далеко. В Баку вообще дожди не слишком частые гости. Затоветры хозяйничают в городе триста дней в году. Считалось, что само названиеБаку происходило от персидского «Бад кубе», что в переводе означало «Обдуваемыйветром».

Дронго повернулся и зашагал на соседнюю улицу, к зданиюпрокуратуры республики.

Эта улица носила имя великого поэта Низами, но отрезок вцентре города назывался Торговой улицей. В шестидесятые годы здесь прохаживалисьпижоны, как тогда называли одетых по последней моде молодых людей. Дронгоподнимался по улице, вспоминая, как ребенком гулял здесь со своим отцом. С техпор все поменялось, теперь здесь были другие магазины, другие учреждения. Ачуть дальше возвышались построенные в последние годы отель «Плаза-Рэдисон» издание Международного банка. Если подняться еще выше, можно было пройти мимоЦентрального универмага, помпезного здания Министерства внутренних дел,примыкавшего к колхозному рынку. Когда-то этот рынок считался самым дорогим вгороде. Сюда приходили за покупками сотрудники центральных ведомств,находившихся рядом. Но постепенно дороговизна начала отпугивать все больше ибольше. Рынок захирел, многие торговые ряды пустовали.

Дронго поднимался по улице все выше и выше. Баку расположенамфитеатром вокруг бульвара, его улицы поднимаются наверх, как ступеньки, хотяи не такие крутые, как в Лиссабоне. Город скорее похож на Неаполь, но гораздобольше своего итальянского собрата.

Здание прокуратуры республики находилось в одном квартале отздания МВД. Оба ведомства охранялись сотрудниками полиции. Дронго вошел в бюропропусков, предъявил паспорт. Джафаров уже заказал для него пропуск, и поэтомуразрешение было получено достаточно быстро. Через несколько минут он сидел вкабинете.

Кабинет следователя по особо важным делам был небольшим, ноуютным, выходившим на боковую улицу. В углу стоял старый сейф с немногооблупившейся краской. Вдоль стены тянулись шкафы, заполненные книгами и папкамис документами. За спиной Джафарова висела карта Азербайджана. А на столике,слева от него, на котором стояли три телефона, был еще и небольшой портретпрезидента республики.

Дронго с любопытством огляделся, устраиваясь на стуле,спиной к окну и лицом к входной двери.

— У тебя удобно, — кивнул он хозяину кабинета, — толькопочему у тебя три телефонных аппарата? Или тебе провели правительственнуюсвязь?

— Нет, — улыбнулся следователь, — нам она не положена. Такойтелефон есть только у начальников управлений и заместителей прокурорареспублики. У меня один обычный городской, а два других — прямая связь сгенеральным прокурором и его заместителем по следствию. Никаких секретов.

— Не работа, а санаторий, — пошутил Дронго. — Ты сколько разбыл ранен?

— Два. Нет, три! Да, три раза. А почему ты спрашиваешь?

— К вопросу о санатории. Хочешь, поделюсь новостями, которыемне удалось получить за сегодняшнее утро?

— Важные новости?

— Для тебя — да. Информация в обмен на информацию.Договорились?

— Ты никак не хочешь успокоиться! Тебе же посоветовали небраться за это дело.

— А я не люблю слушать чужих советов, даже если меня проситоб этом мой старый знакомый. Да, забыл тебе сказать: супруга Рагима Самедовалично просила меня о помощи.