Книга Сто грамм для белочки [= Куку Шинель ] - Татьяна Луганцева

– Что?

– Надо выглядеть как местные жители, чтобы вызвать у них на подсознательном уровне симпатию и расположение. Понимаешь? Учись! Это психология! Ты-то местный, тебе проще… нищета и темнота.

От такой нелестной оценки у Ильи даже челюсть отвисла.

– Ты что? Хорошего же ты мнения о сельских жителях! То-то не любят вас, москвичей! Да я, между прочим, десять лет в колледже в Англии учился. В институте в Краснодаре на красный диплом иду, три языка знаю. Сам не могу к России привыкнуть после Англии, но так уж сложились жизненные обстоятельства. Хотя в Москве мои родители тоже квартиру имеют. Я, между прочим, в Англии лет в семнадцать получил премию, как самый стильный студент, а еще были оценены мои актерские способности. Я в пятнадцать лет сам заработал свой миллион, и сейчас я состоятельный человек.

– И ездишь на «Оке»?

– Не суди о людях по первому впечатлению. Ты думаешь, это моя машина? Она принадлежит моему дядьке по материнской линии, к которому я приехал отдыхать. Сам я езжу на «мерседесе», «феррари». Я вообще машины люблю.

– Верю, – ответила Яна, – теперь верю. Судя по перечисленным маркам машин… Да и волосы у тебя…

– Что с ними не так? – испугался Илья.

– Вроде художественный беспорядок, а если приглядеться, очень стильная и дорогая стрижка.

– Двести евро, – подтвердил Илья, – и все удовольствие.

– Ты гей? – вдруг спросила Яна, а Илья даже покраснел.

– Нет. Честное слово, нет. Ориентация у меня совершенно нормальная, правда, есть незначительные предпочтения, – он опустил глаза и замялся, словно решая, признаваться Яне или нет. Но она умела надавить.

– Говори все, Илья! Как на духу!

– Тоже мне – духовная наставница, – усмехнулся он, поднимая на нее свои красивые голубые глаза. – Я имел много женщин, но понял, что в человеческом и сексуальном плане меня интересуют дамы старше меня лет на десять-пятнадцать. И я не считаю это отклонением от нормы. И не смотри на меня так! К тебе я не буду приставать даже под страхом смертной казни! Я несколько трусоват, знаешь ли…

– Охотно верю, но сейчас ты поступил очень некрасиво, – сказала Яна. – Ты прямо заявил, что я много тебя старше.

– Да я не это имел в виду…

– Молчать! Я смертельно обижена! Ты что, не знаешь больное место женщин за тридцать? Еще любишь, идиот, проводить с ними время! Женщина в этом возрасте впервые сталкивается с признаками увядания и находится в легком шоке, не зная, как продлить молодость и где купить лекарство от старения. Именно эта категория дам, еще не смирившихся, а активно ведущих заведомо провальную битву за молодость, делает богатыми тысячи производителей «чудо-косметики» от морщин, целлюлита и прочего кошмара. А тут появляется такой вот юнец, и вместо того, чтобы вселить в нее уверенность, что принял ее за свою ровесницу-девчонку, нагло заявляет, что любит женщин много старше себя. Дурак!

– Я согласен, что делаю все не так, – сказал Илья, – спасибо за совет, и, если честно, тебе я больше двадцати пяти не дал бы.

– То есть я даже слишком молода для тебя? – кокетничая, спросила Яна.

– Точно, – улыбнулся Илья.

– Ладно. Прощен, противный! – вздохнула Яна, которая сама-то, если честно, не особо парилась по поводу своей внешности, так как мужское внимание к ней не ослабевало, да ей и некогда было задумываться о своем возрасте. Жизнь кипела в ней, как и в молодости.

Илья встал и прошелся по комнате в своих растянутых спортивных штанах.

– По-твоему, похож я на местного жителя?

– Вылитый! – заверила его Яна. – А твоя трогательная улыбка и невинный взгляд должны подкупить любого. А я? Я – похожа? – закрутилась Яна в цветастом халатике. Она заплела на всякий случай косу и накинула на плечи косынку.

– Да уж, – почесал затылок Илья, – а вот с резиновыми сапогами явно перебор…

– Что ты! Это мера предосторожности! Сказали, что все местные жители ходят так, – возразила Яна.

– Ну если сказали… – не очень уверенно протянул Илья, оборачиваясь на шум открывающейся двери.

С видом оскорбленной невинности в гостиную вплыла Инесса Филипповна.

– Идемте ужинать, раз уж свалились на мою голову…

– Не очень-то вы любезны, – сказала Яна, – даже перед милицией нас не защитили.

– А почему я должна вас защищать? – удивилась Инесса Филипповна. – Я вас, если честно, не знаю. Один раз уже поверила, оставила в доме. А вы вон что учудили – разнесли нашу местную реликвию!

– Да ничего мы не разносили! Вернее, мы разбили урну случайно, сразу же при встрече с вашим женихом.

– Вот этим вы его и доконали! Эта урна была местной реликвией, и как теперь поместье без нее? – задумчиво спросила Инесса Филипповна.

– Ну уж, думаю, поместье ценно не только этим, – возразила Яна. – Мы виноваты только перед Владимиром Адольфовичем, пусть земля ему будет пухом.

– И еще перед многими людьми, которые чтили его память! – выкрикнула Инесса Филипповна и взяла на тон ниже: – Ладно, все равно вы гости, а теперь еще и вынужденные гости. Моя обязанность – вас кормить. Прошу на кухню.

Домоправительница сняла с плиты две сковородки и разложила еду по тарелкам. На ужин предлагалась жареная картошка и тушеное мясо с подливой и мелко нарезанной свежей кинзой.

– Спасибо, – поблагодарила Яна, взяв вилку и нож, – а вы к нам не присоединитесь?

– Я не хочу есть, вернее, сыта по горло последними событиями, – ответила Инесса Филипповна. – И не надо меня утешать и говорить, что я еще найду себе мужа. Мне семьдесят лет, это был последний шанс… И не надо спрашивать, для чего мне в таком возрасте жених. Я не чувствую себя старухой и хочу, чтобы рядом был мужчина, который тоже бы это ощущал, – сказала Инесса Филипповна.

– Выражаю свои соболезнования, – вставила Яна и тут же получила достойный отпор.

– Ах, значит, ты считаешь, что я так стара и мне уже ничего не светит?! – проявила чудеса женской интуиции Инесса Филипповна.

Яна поняла, что спорить или доказывать старой даме что-либо абсолютно бессмысленно, да и ни к чему.

– Неужели вы тоже думаете, что мы причастны к исчезновению вашего хозяина? – поинтересовался Илья, с аппетитом поглощая вкусную еду.

Яна покосилась на него, подумав: «Не знаю, где он там, в Англии, учился, но манеры у него отвратительные».

– Если честно, я так не думаю, но кого волнует мое мнение? Я переживаю за судьбу Евгения Эдуардовича, и мне не очень приятно, что вы будете здесь жить без него да еще неизвестно сколько времени, – честно сказала Инесса Филипповна.

– Ну это не наша инициатива! – возмутилась Яна. – Нам, может, тоже ваше общество не очень приятно. Я молюсь, чтобы вернулся Евгений с моими товарищами и все прояснилось. Эх, поняла я одну вещь! Ничего нельзя делать по пьяной лавочке, даже ехать куда-либо с благой целью.