Книга Будущего нет! Кошмар наяву - Александр Голодный

Отодвинувшись, она окинула парня взором. Стройного, широкоплечего, с ясными, таящими грустинку глазами, разрумянившимся, благородным, красивым лицом. Тепло благодарности и нежности разлилось по сердцу. Ее мужчина. Ее милый Сержик.

– Ты не хочешь пойти погулять? Подышать воздухом.

– Хорошо, Аленушка. С удовольствием.

Инга Михайловна оторвалась от журнала мод, взглянула на выходящего из комнаты Елены молодого человека:

– Куда-то собрались, Сережа?

– Да, Инга Михайловна. Решили с Леной прогуляться, подышать свежим воздухом.

– Хорошо, правильно. Последние дни осени остались, скоро уже и снег ляжет. Ох, как я не люблю зиму!

– Зато там есть Новый год. Замечательный праздник.

– Это так, Сережа. Но с годами и Новый год, и даже День Рождения не доставляют столько радости, как в молодости. Увы, так устроена жизнь.

Слова тетушки затронули еще один слой воспоминаний из будущего. Перед мысленным взором Александрова мелькнуло расстроенное личико тепло одетой, уезжающей Аленки. Темно-зеленый пассажирский вагон, высокие сугробы вокруг маленькой станции… Что-то связанное с Ингой, что-то нехорошее. Зимой.

По-своему расценив молчание курсанта, тетушка, грустно улыбнувшись, продолжила:

– Впрочем, не обращайте внимания на мое брюзжание. Вы молоды, у вас вся жизнь впереди. Надо этому радоваться, ценить каждый счастливый миг, который преподносит судьба. Помнится, я тоже с удовольствием гуляла по холоду, даже под дождем…

Она, не договорив, остановилась, тяжело вздохнула каким-то своим мыслям и переживаниям.

И Сергей безошибочно про себя продолжил оборвавшуюся фразу: «вместе со своим молодым человеком».

Установившееся неловкое молчание разрушила вышедшая в теплой юбке и вязанном свитерке Лена.

– Тетушка, мы погуляем?

– Погуляй, стрекоза. За временем только смотрите, чтобы Сережа из увольнения не опоздал.

Молодые люди дружно ответили:

– Хорошо.

И заулыбались, счастливо глядя друг на друга.

Улыбнулась и Инга Михайловна. Румянец на лицах, влюбленно сияющие глаза, чуть припухшие от поцелуев губы Лены – дай Бог, чтобы у молодых все сложилось хорошо! Чтобы не испытали они горечь разлуки и безнадежную тоску слова «никогда»…

Отогнав горькие воспоминания, Инга Михайловна постаралась сосредоточиться на журнале «Моды». Но фасоны новинок перестали интересовать. Глядя, как Лена заботливо поправляет узел форменного галстука курсанта, тетушка ассоциативно вспомнила, что у Сережи очень мало гражданских вещей. С ее разрешения парень перевез к ним свою гражданскую одежду. Джинсы, две футболки, рубашка с коротким рукавом. И пусть ему запрещено ходить не в военной форме… О чем думают его родители? Зимой обязательно нужна рубашка с длинным рукавом. Даже в помещении.

Как раз предстоит командировка в Ригу, а там можно взять приличные вещи. На взгляд оценив размеры одежды курсанта, она мысленно добавила: «Потом подогнать по фигуре. Красивый, спортивный мальчик. Широкоплечий, но с тонкой талией. Совсем как…» Дама строго нахмурилась, прогоняя непрошенные, несущие боль воспоминания.

Сергей попрощался, молодые люди ушли. Щелкнул замок двери. На площадке на мгновение установилась тишина (наверняка опять целуются!), а потом раздался удаляющийся звук легких, летящих шагов. Ох, дети-дети…

* * *

Отдав необходимые распоряжения, прочитав прощальную нотацию, Инга уехала в командировку. И сразу перед Еленой возникло громадное искушение – на четыре дня квартира осталась в ее полном распоряжении. Четыре, включая субботу и воскресенье. И если оставить ночевать Сержика…

С этого места мысли разбегались, то возвращаясь к любимому, то грозя вполне определенными последствиями. Но разве так может быть, чтобы с первого раза – и сразу?..

К тому же все твердят, что порядочные девушки должны ждать свадьбы… Да, твердят, но у них в учебной группе все девчонки только и болтают про это, и никто себе не отказывает… Та же Маринка – сколько она сменила кавалеров? И какие вещи она про них рассказывала?

А Сержик… он совсем другой.

Она не сомневается, что он дождется свадьбы.

Но зачем ждать, если они и так любят друг друга? И что еще сможет навсегда привязать родного человека, если не близость любимой женщины? Тогда он точно произнесет те слова, которые легко читаются в его глазах: «Я люблю тебя, Аленушка!»

Сердце замирало, девушку от волнения бросало то в жар, то в холод, работа валилась из рук. В пятницу позвонил Сережа, сказал, что заступает в наряд помощником дежурного по училищу, сменится только в субботу вечером и постарается прийти после девятнадцати.

Разговор немного успокоил и перенес время принятия решения.

Итогом битвы доводов разума и полыхающих чувств стало простое: пусть будет все так, как будет.

* * *

Наряд для Александрова оказался неудачным.

Мало того, что дежурным заступил дурной служака с первой кафедры, сходу придравшийся к внешнему виду своего второго помощника. Да, каблуки сапог немного сточены. Но ведь немного, и это пятый курс. Через считанные месяцы курсантские сапоги будут окончательно сданы, будущие офицеры перейдут на парадно-выходную форму, ботинки и брюки навыпуск.

Нет, майор уперся, пошел на принцип. Пришлось бегать по казармам родного факультета, искать замену. Хорошо, что выручил каптер второго курса.

Потом отказал пульт связи. Из-за того, что этот дуб даванул сразу две клавиши, вызвав КЗ. Гражданские связисты рабочий день уже закончили, ремонт ожидался не раньше утра. Так нет:

– Я вам отдал приказ, товарищ курсант! Вы обязаны устранить неисправность и доложить об исполнении! Выполняйте немедленно, или я наложу на вас взыскание.

Да, этот может. Он и на гарнизонную гауптвахту парней отправить не брезговал. За достаточно простительные прегрешения, кстати.

Хорошо, что нашлась катушка тонкой проволоки от телефонного реле, а потом пришлось лазить в пыли и старой паутине позади пульта связи, отыскивая вылетевший предохранитель и ваяя «жучок».

Линия заработала. Вместо того, чтобы похвалить, майор немедленно придрался к грязи за отодвинутой стойкой дежурного:

– Как вы принимали помещение, товарищ курсант?! Что это за бардак?! Немедленно устранить!

Вообще-то помещение принимать обязан сам дежурный, что четко прописано в инструкции. Но спорить с этим удодом, все равно, что против ветра ссать.

Тряпка, щетка, мыло… Все отмывать не имело смысла, да и не получилось бы из-за кучи кабелей. Создав идеальной чистоты заходящие под стойку «языки», он вернул стол на место, поблагодарив оказавшего помощь первого помощника дежурного. Потом прибывший с ужина майор, смачно, по-скотски рыгнув, отправил их на прием пищи. Ага… Время-то прошло! Конечно, старлею кухонный наряд порцию сообразил. А вот курсанту Александрову, бесплодно помыкавшись по цехам, пришлось удовольствоваться лишь остывшим чаем, да парой ломтей хлеба с маслом.