Книга Счастливчики - Дмитрий Светлов

Капитан Жак дал десятидневный отдых. Место засады уже известно испанцам, они неизбежно примут необходимые меры для защиты своих кораблей. Кроме этого, капитан искал штурмана на трофейные корабли. Даже при стоянке в гавани на кораблях должен быть штурман. Братья сразу вспомнили об Ицхаке Неймане, который сразу свел капитана Дагера со своим товарищем по несчастью. Оба пострадали от произвола, царящего в торговом доме Сплитхофа. Во время очередной верховой прогулки заехали в негритянскую деревню. Привезенные скобяные изделия так и лежали брошенной кучей. Единственное изменение заключалось в том, что все убрали с центрального места. Озадаченные братья переговорили со всеми своими знакомыми и выяснили причину. Оказывается, у негров нет понятия «подарок». Пока братья не объявят своего желания, все вещи останутся лежать в целости и сохранности. На нет и суда нет.

— Почему нет? Мы имеем к ним просьбу.

— Что еще тебе надо?

— У нас переизбыток скотины, отдадим им часть свиней, птицы и коз. Они кормят и ухаживают, мы забираем часть провизии на свои нужды.

— Одна проблема с твоей идеей, чем они будут кормить нашу скотину.

— Рыбой.

— Ты у них хоть одну лодку видел?

— На брошенных кораблях возьмем.

— Ловить будут руками?

— У нас тонны тросов, отдадим несколько обрывков и научим плести сеть.

— Если ты хочешь иметь головную боль, то я не против.

Идея прошла, с трудом, но прошла. Основной проблемой было непонимание, зачем белым людям все это надо. Однако несколько матросов загорелись предложенной идеей. Даже научили негров делать козий сыр. Кроме этого, неграм понравилось разрешение забирать часть яиц и пить молоко. Достаточно быстро сплели десятиметровый невод. Первый улов сломал последние сомнения чернокожих консерваторов. Матросы сами разобрали улов, показали неграм, какую рыбу можно коптить, какую надо вялить. Не откладывая дело в долгий ящик, сразу сложили коптильню.

Отход, снова встретили восход солнца в океане. Капитан решил идти на юг и встать на якорь у берегов Кубы. Место оказалось не хлебным. После обязательных тренировок матросы занимались рыбалкой и рассматривали пасущиеся на берегу стада коров. Почти идиллия, но дважды мимо прошел военный корабль. Количество пушек не превышало огневую мощь «Разящей стрелы», но бой с патрульным галеоном не входил в планы. Да и добыча с военных будет минимальна. Только в конце второй недели увидели два пинаса[23], которые, прижимаясь к берегу, шли в Гавану. Быстро снялись с якоря, подняли паруса и взяли курс на перехват. Но перехвата не получилось, при виде голландского корабля оба транспорта незамедлительно выбросились на берег. Глубины позволили люгеру подойти вплотную к беглецам. Матросы высадились на берег, догнали и обобрали испанских моряков. Решили перегрузить часть груза на себя. Затем снять корабли с мели и увести трофеи в Нассау.

Для начала подошли к корме первого пинаса. Планировали после частичной перегрузки стянуть неудачного беглеца на глубоководье. Задача несложная, капитан Жак полагался на мощь своей лебедки. Затем операцию повторят с другим судном. Пока матросы готовились к работам, братья высадились на берег. Решили прогуляться, заодно определиться на предмет возможного возвращения испанцев с подкреплением. Отошли от корабля на пятьсот метров и начали присматривать удобное для караула место.

— Что решил? Закажешь у Бэби новый перстень?

— Ты знаешь, не вижу принципиальной разницы. Ну хотели мы пушку на перстне, а получили кабана.

— Я пришел к аналогичному мнению, рисунок перстня для нас не имеет значения. Пушка, кабан или русалка, мне без разницы.

— Главное, что красиво, настоящий мастер своего дела.

Получив перстни, братья опешили. С огромной печатки, граммов на пятьдесят, на них смотрела злобная морда кабана с огромными клыками. Кроваво сверкали рубиновые глаза. Изящными завитушками расположились три буквы. В верхней части перстня буква «Ш», слева буква «С», справа буква «А» для Саши или «В» для Вовы. Работа выполнена изумительно, перстни поражали мастерством исполнения. Убедившись в произведенном впечатлении, Бэби протянул братьям испанские шпаги. Ножны слоновой кости получили золотые накладки. Чеканка по стилю совпадала с резьбой, но была дополнена рубинами и изумрудами. Накладка в верхней части получила инициалы братьев. Золото и драгоценные камни красиво подчеркивали первую букву имени. Гарда дополнилась кабаньей мордой, защитная дуга для пальцев состояла из красивой вязи букв «ШСА» или «ШСВ».

Бэби сообщил, что камни он снял с трофейных кубков для вина, все равно половина камней заменена на стекляшки. В ювелирном деле братья не понимали, отличить стекляшку от драгоценного камня не могли.

— Нашим шпагам место в музее.

— В музей еще рано, но на королевском приеме покрасоваться можно.

— Кто тебя к королю пустит, без рода, без племени, без дома.

— Обустроимся, найдем место для дома, повесим шпаги на ковер и внукам покажем.

— Мне не хочется жить в нашем «райском уголке».

— Вот она, Куба, покупай землю и рабов, выращивай сахар и расти детей.

— Ага, сейчас пойдем к губернатору и купим! Ты кто?

— Никто!

— Понимаешь! В Россию ехать надо.

— Нас там встретят с распростертыми объятиями.

— Во всяком случае, там мы дома.

Братья вздохнули и замолчали. В это время затрещал кустарник, и к ним вышел мужчина:

— Бояре, возьмите меня с собой, я слышал, вы про Русь говорили.

— О! Ты откуда взялся?

— Когда ваши люди налетели, я с товарищами в кустах спрятался. Как услышал родную речь, сразу решился выйти.

— Далеко от дома забрался.

— По малолетству и неопытности. Я родом с Колы, с отцом и братьями били зверя у Нарвика. Потом отправились в Берген продавать добычу, там и попался.

— Попался? За что попался?

— Пошел смотреть большой корабль, а меня в нем закрыли. Хотели в Амстердаме продать, я убежал. Прибился во Франции, там меня хотели забрать в солдаты.

— Так и добегался до Америки?

— В Испании на костре хотели сжечь как еретика. Насилу убежал, в Бильбао на корабль записался.

— Не маленький, как же тебя на корабле закрыли? Пьяный был?

— Какой там пьяный! Мне тогда двенадцать лет было.

— Сейчас сколько?

— Тридцать один.

— Двадцать лет по морям бродишь?

— По морям только восемнадцать лет, здесь все испанские порты облазил. Так возьмете? Но в матросы больше не хочу.