Книга Средство от одиночества - Донна Олвард

Но она сразу отогнала эти сладкие видения. Нельзя предаваться таким беспочвенным фантазиям, лучше подумать о чем-то более реальном.

Спустившись в кухню, Алекс поняла, что Коннор уже ушел. Она быстро позавтракала, постирала кучу полотенец и решила собрать овощи в саду до того, как жара станет совсем невыносимой.

В полдень на кухне появился Коннор, держа в руках письма.

— Что пишут? — Алекс поставила на стол тарелку с сэндвичами и чашу со свежей зеленью и помидорами.

Коннор вскрыл первый конверт.

— Это уведомление из банка. Сообщают, что я могу пользоваться трастовым фондом. Я стал платежеспособным. — Он не мог скрыть чувство облегчения. Наконец-то ему удастся оплатить счета! С другой стороны, он не был уверен в том, как это отразится на его отношениях с Алекс.

Она вышла за него замуж ради собственного спокойствия и ради благополучия ребенка. Ему не стоит обманывать себя. Алекс уже все ясно ему объяснила. Жизнь фермера непредсказуема, трудна и подразумевает одиночество. Коннор не должен ждать от Алекс того, что она согласится жить на ранчо, какие бы чувства он к ней ни испытывал. И все-таки как же хорошо знать, что по возвращении домой он увидит ее смеющейся, грустящей, спорящей с ним! Ее присутствие внесло в его жизнь радость, которую он не испытывал столько лет после смерти близких. Алекс права, говоря, что прежде он был одинок на ранчо.

Коннор помнил свои ощущения, которые он испытал в тот момент, когда касался ладонью живота Алекс. Интересно, каково это быть отцом сына или дочери, слышать их плач, видеть, как мать кормит ребенка грудью на рассвете при тусклом свете ночника?

Как бы он хотел, чтобы Алекс и ее ребенок стали его семьей! Однако у него не было на это никакого права. Если бы только Алекс согласилась видеть его отцом ее ребенка! Если уже сейчас у него возникают такие чувства, что будет после того, как она с ребенком уедет? Следует уговорить Алекс остаться подольше, убедить ее в том, что он именно тот мужчина, который ей нужен.

— Это превосходно, — слабо ответила Алекс. — Присядь и поешь. Я принесу тебе воды.

Коннор взял в руку сэндвич с ветчиной, откусил кусок и внезапно замер.

— Коннор, что произошло?

Он перестал жевать и положил сэндвич на стол так, будто он весил целую тонну. Подняв лежащий перед ним коричневый конверт, Коннор посмотрел на адрес отправителя.

— Коннор?

Он посмотрел на Алекс, и она увидела в его глазах страх. Внутри у нее все сжалось. Содержимое этого письма явно не принесет добрых вестей.

— Открой его, — прошептала она.

Коннор вскрыл конверт, достал несколько документов, побледнел и стиснул губы.

Внезапно он начал хохотать. Это был истерический смех человека, потерявшего надежду.

— Коннор, ты пугаешь меня, — голос Алекс дрожал.

Смех Коннора оборвался так же внезапно, как и начался.

— Все кончено, — негромко произнес он и уныло посмотрел на Алекс. — Пожениться-то мы с тобой поженились, однако ни один трастовый фонд в мире теперь не в силах мне помочь.

— О чем ты говоришь? — Она шагнула вперед и остановилась, увидев отчаяние в его взгляде.

Дух Коннора был сломлен. Следующие его слова разбили сердце Алекс.

— Во избежание распространения эпидемии мне предписывается отправить свое стадо на бойню. Это конец, Виндовер разорен.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

— О боже, нет!

Алекс опустилась на стул, тупо глядя на Коннора. Выражение его лица было непроницаемым, что пугало ее больше всего на свете. Казалось, что кто-то остановил течение времени и все замерло.

— Врачи проводили проверку всего района, пришли к заключению, что мое стадо также могло попасть в очаг распространения эпидемии. На всякий случай животных лучше забить. От греха подальше. Боже мой, мне придется погубить целое стадо! — выдохнул потрясенный Коннор.

Он посмотрел на Алекс таким затравленным взглядом, что ей стало его безумно жалко. Ведь ему так хотелось спасти ранчо! Ради этого он даже решил жениться на беременной незнакомке. После смерти родных ранчо было единственным смыслом его жизни.

А без стада не будет прежнего Виндовера. Не нужно быть настоящей женой фермера, чтобы понять это.

— Может быть, тебе удастся начать все сначала, — предложила она. — Попробуй что-нибудь еще или заведи другое стадо. Ты не должен сдаваться.

Коннор уставился на Алекс.

— Не сдаваться? Как, черт побери, мне удастся завести новое стадо? Ты хотя бы представляешь, сколько времени и денег уходит на то, чтобы получить стадо, подобное тому, что у меня сейчас есть?

Алекс не могла ответить на вопрос Коннора. Она просто бессмысленно посмотрела на него, и он фыркнул.

— Попробуй что-нибудь еще, — пробормотал он себе под нос. — Что ж, такова судьба! Как усердно ни работай, а все к черту. Жизнь — несправедливая штука. Все, теперь я конченый человек.

Коннор произнес эти слова с горечью и злостью.

— Не говори так! — Алекс схватила его за руку. — По крайней мере ты знаешь, что испробовал все средства. Случившееся от тебя не зависело!

— Точно. — Он свирепо посмотрел на нее, будто обвиняя в чем-то. — Сейчас от меня ничего не зависит.

— Не паникуй, мы как-нибудь справимся.

Произнеся это, Алекс сделала то, что было ей несвойственно. Она подошла к буфету, достала бутылку с текилой и налила Коннору двойную порцию.

Какое-то мгновение он смотрел на янтарную жидкость, потом отставил от себя бокал с текилой и посмотрел на Алекс в упор.

Она что, не понимает суть происходящего? Все, чего хотел Коннор, так это доказать ей свою способность успешно справляться с делами на ранчо и убедить ее в том, что если она останется рядом с ним, то не будет ни в чем нуждаться.

Алекс думала, что он расстроился из-за коров, однако она жестоко ошибалась.

Коннор расстроился из-за нее самой. Без ранчо ему нечего было ей предложить. В последние недели он стал задумываться не только о хозяйственных делах на ранчо. После нескольких лет одиночества Коннор понял, что должен жить ради Алекс и ее ребенка. А теперь все рухнуло.

В этот момент Коннор даже почувствовал к ней что-то напоминающее ненависть. Ведь именно Алекс заставила его сердце раскрыться и наполниться любовью, а теперь его ждет страшная потеря и горькое одиночество!

— Тебе все равно не понять всего ужаса положения, — обвиняющим тоном произнес он. — Ты приехала сюда из города, не знаешь жизни фермера и, разумеется, не в силах понять, что означает потеря стада для такого человека, как я. Ты говорила, что наше соглашение не подразумевает твоего присутствия на ранчо. Теперь тебя действительно здесь ничего не держит. Ты можешь уезжать.