Книга Мифы Древнего Рима - Юлий Беркович Циркин

внешней стороны будущего города, а корова — с внутренней. Это символизировало мощь города по отношению к внешним врагам и будущее изобилие его жителей. Царь или другой глава города брался за плуг и проводил глубокую борозду. Борозда отделяла пространство города от окружающей местности. Отныне все, что находилось внутри этой территории, становилось священным и ставилось под особую защиту богов. Борозда и яма в центре, таким образом, обеспечивали городу покровительство сверхъестественных сил. «Правильный город» рассматривался как отражение в сравнительно небольшом масштабе всего мирового пространства. Поэтому он должен был быть ориентирован по сторонам света, а здания образовывать улицы, пересекающиеся под прямыми углами. На практике выполнить правила было очень трудно, ибо этому мешали природные условия, особенно рельеф местности. Старые города Этрурии возникли достаточно стихийно и развивались не столько по обрядовым законам, сколько под влиянием исторических, экономических и политических условий, поэтому они мало похожи на «правильные города». Новые города этруски все же стремились создавать по религиозным канонам. И что было очень важно, во всех случаях жрецы по известным им признакам гадали о будущей судьбе города. Они также приносили жертвы и следили за исполнением ритуала.

Жертвоприношения, гадания, исполнение практических рекомендаций, даваемых гадателями, — все это являлось видами различных религиозных церемоний. Церемонии были у этрусков довольно пышными, и соседи с завистью и удивлением смотрели на них, пытаясь некоторые перенять.[71] Не были исключением и римляне, которые многие формы культа заимствовали у этрусков, да и само латинское слово «церемония» (caerimonia) происходит от названия этрусского города Цере. Важной церемонией было вбивание гвоздя в стену храма богини Норции. Одним из видов церемоний являлись игры, которые находились под покровительством богов, и этруски их очень любили. Основное содержание таких игр — различные состязания. Хотя участники состязаний боролись за почетный приз (обычно большой бронзовый котел, стоящий на треножнике или для большей наглядности на верхушке колонны), но главной целью было все же почитание в такой форме богов.

Одни из древнейших видов состязаний на этрусских играх — это борьба и кулачный бой. Соперники, одетые только в набедренные повязки, вступали в ожесточенную схватку. Другими видами соревнований были бег и прыжки. Особенно же этруски любили конные состязания. Спор между собой вели конники, сидящие без седел на спинах своих коней, а иногда и настоящие акробаты, во время скачки перепрыгивавшие с одного коня на другого. Но чаще всего это были бега колесниц. В легкие колесницы впрягались две, три или четыре лошади. Колесничий стоял на маленькой площадке между большими колесами и во время бега слегка наклонялся вперед, как бы подгоняя коней своей позой. Вожжи он держал не за самые концы, а несколько впереди, сами же вожжи завязывались за спиной возницы крепким узлом. Это давало ему возможность при необходимости легче переходить с одного аллюра на другой, но зато резко увеличивало риск, ибо в случае столкновения или какого-либо другого происшествия возничий уже не мог соскочить с колесницы, что приводило к смертельному исходу. Такой риск, как кажется, только еще больше возбуждал эмоции и зрителей, и самих участников состязаний.

Формой почитания и даже попыткой умилостивить разгневанных богов были «сценические игры»: в первую очередь танцы, исполняемые под звуки флейт и не сопровождаемые никакими текстами, но наполненные различными мимическими движениями. Сначала танцы были мало связаны друг с другом, но позже у этрусков появилось нечто, похожее на балет: различные танцевальные сцены соединялись неким сюжетом мифологического содержания, как, например, преследование богини лесным демоном. При этом действие передавалось не только танцевальными движениями, но и мимикой, так что представление начинало походить на пантомиму. Танцоры при этом надевали маски, изображавшие тех или иных мифологических персонажей. К «сценическим играм» можно отнести и выступления фокусников, мимов и других подобных исполнителей.

Все виды игр, и «сценические», и те, что можно назвать спортивными, исполнялись под звуки музыки, которую этруски тоже очень любили. В Этрурии использовали самые разные виды музыкальных инструментов, какие только существовали в древнем Средиземноморье. Труба вообще считалась этрусским инструментом, и ее изобретение приписывалось этрускам. Особенно этруски любили флейту. Она сопровождала различные виды игр, в том числе и спортивные состязания. Древние люди считали флейту таким инструментом, игра на котором в наибольшей степени возбуждает слушателей. И это соответствовало мироощущению этрусков, которые чрезвычайно эмоционально воспринимали окружающий мир и течение времени.

Играм этруски придавали очень большое значение. Священные игры, посвященные богам, нельзя было прерывать. Непосредственными исполнителями различных состязаний и выступлений были профессионалы, относившиеся к низшему сословию, некоторые из них могли быть даже рабами. Но устраивались игры от имени их хозяев. Священные игры сопровождали религиозные праздники. Один из таких праздников, особо почитаемый всеми этрусками, отмечался в святилище бога Вольтумна. Там раз в год собирались главы отдельных этрусских городов-государств и на годичный срок избирали главу своего политико-религиозного объединения. По этому поводу устраивались различные представления, носившие религиозный характер.

Игры, жертвоприношения, молебствия являлись составными частями религиозных праздников. Таких праздников у этрусков было довольно много. Каждый из них посвящался определенному богу. Летом, например, отмечался праздник бога Нетунса, в сентябре — богини Норции. По-видимому, каждый месяц этрусского календаря был посвящен определенному богу. Некоторые месяцы и названы были по именам того или иного божества. Месяц, приблизительно соответствующий июлю, назывался Туране и явно посвящался богине Туран, месяц, соответствующий марту, — Вельцитане и, по-видимому, был связан с богом Вольтумном. Всего этрусский год насчитывал десять месяцев, каждый девятый день месяца был праздничным. Начинался этрусский год, скорее всего, в сентябре.

Священными играми и представлениями этруски сопровождали и похороны. Заупокойный культ занимал немаловажное место в жизни и религиозной мысли этрусков. Они вообще очень серьезно относились к смерти, посмертному существованию, возможному влиянию мертвых на жизнь живущих. В их представлениях о загробном мире смешивались разные, иногда, казалось бы, даже несовместимые взгляды, которые изменялись на протяжении многих веков существования этрусского народа.

Этруски твердо верили, что личность человека сохраняется неизменной и после смерти. Поэтому похороненному нужно в первую очередь прочное жилище, даже гораздо прочнее, чем те здания, которые строятся для живых (в том числе и храмы), ибо за гробом покойник будет существовать вечно. Погребальные сооружения действительно создавались до такой степени прочными, что многие из них в очень хорошем состоянии дошли до наших дней. Преобладающая часть того, что нам известно об этрусском искусстве, материальной культуре, ритуалах и обычаях, происходит именно из гробниц в результате их раскопок археологами. Гробницы сооружались не из сырцового кирпича и не из дерева, а из прочного камня, а сами некрополи (города мертвых)