Книга Убийство под шубой - Евгения Букреева

невозможно было нейтрализовать никаким самым термоядерным «орбитом». Причем ощущения были примерно одинаковые у всех счастливцев, кому Лешка втюхал свой шедевр. И от второго раза все отказывались, лично я бы не повторила эксперимент даже под страхом смертной казни.

Лешка никак не желал признавать свое поражение. Сам он, правда, вкушал свой продукт весьма умеренно, но каждому новому гостю настойчиво предлагал попробовать, напирая на волшебные свойства дивных тайских травок и порошков.

На кухне Томка встала у мойки, засучила рукава и приготовилась мыть посуду. Выглядела она не очень. Томке вообще нездоровилось. После нашего похода в магазин она впала в мрачную подозрительность, стала жаловаться на головную боль, усталость и недосып.

– Том, на тебя смотреть больно. Давай лучше я помою, – предложила я, глядя как она морщится и вздыхает.

– Правда? Спасибо, Ян. Знаешь, я, пожалуй, пойду к себе. Голова просто лопнет сейчас. Давление, что ли, падает. И потом я прошлую ночь так плохо спала, все кошмары какие-то снились. Может, сейчас удастся?

– Иди уже, поспи. Мы тут втроем справимся, правда, Кать?

Катя, только что вошедшая на кухню с новой порцией грязных тарелок, заверила Томку, что мы прекрасно справимся и без нее.

Но Томка почему-то испытывала неловкость и пыталась нам помочь расставлять чистую посуду, пока я ее чуть ли не силой выгнала на второй этаж.

Маринка, которая вертелась рядом, вяло протирая стаканы, тоже быстро смылась. Она выглядела рассеянной и разочарованной. Я не без злорадства весь вечер наблюдала, как ее попытки обратить на себя внимание Павла терпят крах. Павел упорно не велся на все ее уловки. Отвечал немногословно, был с ней вежлив, да и только.

В конце концов, видимо устав от равнодушия несостоявшегося кавалера, и отнюдь не горя желанием совершать на кухне хозяйственные подвиги, Маринка зевнула, сообщила, что ей с нами невыносимо скучно, вскользь намекнув на наш возраст, и отправилась наверх со своим смартфоном.

Мы с Катькой убрали остатки еды, помыли посуду и зависли на кухне.

Игра, тем временем, набирала обороты, и мужчин уже полностью захватил азарт.

– Кать, ты мне шмурдяка принесешь? – завопил Лешка, на секунду отвлекшись от происходящего на экране и вспомнив о своем заветном продукте. – В буфете же там стоит!

– А нам с Павлом виски, – поддержал друга Никита.

– А канкан им не станцевать, совсем обнаглели, – пробурчала я.

– Да ладно, пусть пьют. Праздник же! Ян, сходи на веранду, там виски должно быть. И открой буфет со шмурдяком… Хотя, погоди, не надо, где-то у меня были остатки прошлой бутылки, он так ее и не осилил.

Катька порылась в недрах шкафа и извлекла на свет квадратную бутылку из-под водки, в которых Лешка разводил свои адские зелья. Бутылочки эти были хороши тем, что выглядели почти как графины и так же, как они, закрывались элегантной пробкой.

– Тут чуть-чуть осталось, как раз ему хватит! – Катька отнесла Лешке бутылку, где на донышке еще было грамм пятьдесят-сто забористого пойла.

Я тем временем смоталась на веранду, нашла бутылку виски, посмотрела на остальные запасы и меня посетила идея.

– Слушай, Катюх, а пойдем в баню! – предложила я.

– Зачем?

– Ну, посидим там вдвоем, выпьем, пообщаемся. А то они уже вот-вот дурниной орать начнут, болельщики хреновы. А мы давно, кстати, не сидели вдвоем за бутылочкой вина. Ну, как раньше любили. Помнишь?

– Действительно, почему бы не посидеть и не поговорить? – согласилась Катька. – Давай бери вино там на веранде, а я нам закуски какой-нибудь соберу по-быстрому.

– На фига нам закуска? Я столько за сегодня съела, что у меня сейчас еда из ушей полезет. Я не впихну в себя больше ни одного кусочка.

– Ну, мы же не можем сидеть без закуски, это неправильно, – уперлась моя подруга, и я решила не спорить.

– Ну ладно, если тебе так легче. Только, умоляю, оставь тут телефон. А то опять кто-то из твоей многочисленной родни начнет названивать, чтобы узнать подробности происшествия. Мне кажется, что с тебя хватит подобных разговоров на сегодня.

Мужчины, увлеченные игрой, отреагировали на наше решение спокойно, Лешка так и вовсе отмахнулся, и мы, выставив им на стол виски и шмурдяк, собрав немного еды и откупорив пару бутылок моего любимого Киндзмараули, переместились в баню.

Тут было жарко. Постоянно подтапливаемая печь раскочегарилась не на шутку. Мы не стали включать телек, я настроила старенькую магнитолу, стоящую на полке, на какую-то нейтральную радиостанцию, транслирующую рождественские мелодии, и устроились на диване, наслаждаясь покоем и уютом.

– Ян, только давай не будем про все это говорить, про Андрея, Воблу, топоры и яды. Я уже сыта по горло всеми этими разговорами, – попросила Катька, измученная своими родственниками. – Давай сделаем вид, что ничего не произошло. Просто потрепемся.

– Давай, – согласилась я. Мне и самой уже все это надоело.

– Ну, а как тебе Павел? – поинтересовалась Катька. – Не понравился?

– Господи, ты все об том же. Кать, ну Павел и Павел. Хороший мужик, наверное. Если от телефона своего отвлекается. Но он не отвлекается. Слушай, если он даже на Маришку не повелся, то куда уж мне…

– Ну чего ты прибедняешься? – возмутилась Катька. – Ты же у нас красотка!

– Да какая я красотка? Скажешь тоже, – вздохнула я, всегда достаточно скептически относившаяся к своей внешности. – Ничего особенного.

– Глупости! Фигурка у тебя не хуже, чем у Маришки, – настаивала Катька.

– Думаешь? – засомневалась я.

– Уверена!

Внезапно мне в голову пришла одна мысль.

– А, знаешь, бог с ним, с Павлом. Мне вот Никита гораздо больше понравился. Веселый такой, общительный. И на внешность вполне.

Я внимательно наблюдала за реакцией Катьки. Мне было немного обидно, что она скрывает от меня свои отношения с Никитой, и очень хотелось вывести ее на чистую воду.

– Да ну, Никита, – Катька, кажется, немного занервничала. – Нашла о ком думать. Вот Павел – это да. А Никита… Ян, он бабник и разгильдяй. Мало у тебя таких было?

– Что ж поделать, если меня именно к таким и тянет, – вздохнула я.

– А если я попрошу тебя его не трогать? – быстро спросила Катька.

– С чего бы это? – притворно удивилась я. – Кать, ей-богу, если бы ты не была замужем за Лешкой, я бы подумала, что ты приберегла Никиту для себя.

– Ерунда! – возмутилась Катька, впрочем, я сразу же заметила фальшь в ее голосе.

Внезапно мне стало противно. Что происходит? Мало того, что приходится всех подозревать черт знает в чем, так еще и с лучшей подругой сидим и врем друг другу в глаза. Я понимала, что Томка меня по головке не погладит, но