Книга Адмирал Империи – 28 - Дмитрий Николаевич Коровников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Болван, немедленно прекрати переводить боезапас! — взревел было капитан американского корабля, гневно стискивая зубы. — Ты будешь разрушать этот чертов промышленный модуль до второго пришествия, а корабль противника так и останется невредимым! Пои…
Договорить он не успел. Осекся на полуслове, уставившись расширившимися от изумления глазами на тактический экран. Там, вынырнув из-за искореженного укрытия, разворачивался во всей своей красе силуэт вражеского крейсера, готового ринуться в атаку. Коммандер молниеносно взял себя в руки и рявкнул в микрофон, перекрикивая своих операторов:
— Так, орлы, слушай мою команду! Меняем цель… Правый борт — готовсь… Синхронный залп из всех батарей по вон той русской лоханке на 11 часов! Сосредоточить огонь, выжечь этих ублюдков! Огонь!
И палубные орудия «Миссури», кажущиеся крохотными на фоне исполинского корпуса линкора, с угрожающим шипением извергли потоки раскаленной плазмы. Ревущие сгустки, словно разъяренные драконы, понеслись через безмолвный космос, грозя испепелить все на своем пути. Их жертвой был уже изрешеченный бортовыми попаданиями корпус крейсера противника. Мгновение и чудовищный разряд достиг цели, вонзился в многострадальную обшивку русского корабля… Попадание… Ослепительная вспышка… Обнуление защитного бортового поля. Однако крейсер все еще был жив…
— Лево руля… Маневр уклонения, — хрипло рявкнул в микрофон капитан Изотов, командир крейсера «Псков» по которому и пришелся этот залп. — Канониры — сразу же ответочку «янки», чтобы не зазнавались… Всем батареям — беглый огонь!
Теперь уже досталось «Миссури»…
…Схожие драматичные картины ближнего боя, исполненные отваги и самоотверженности, разыгрывались сейчас и между другими русскими и американскими кораблями. Всюду, словно в некоем инфернальном котле, слышались отчаянные крики, лихорадочные приказы, щедро сдобренные отборной руганью на обоих языках:
— Володя, да куда ж ты целишься, мать твою⁈ — яростно надрывался богатырского вида кавторанг, брызжа слюной. Его глаза лихорадочно метались по экранам, отслеживая хаотичное перемещение вражеских кораблей. — Огонь правым бортом по «Хорсту», немедленно! Иначе он нас в ответ в пыль сотрет…
— Как мне прикажете это сделать, господин капитан⁈ — сипло отозвался наводчик, кашляя и хватая ртом воздух. — Эта долбаная цистерна перекрывает сектор обстрела… Я ж ни черта в прицел не вижу!
— Твою ж дивизию… Голова у тебя для чего⁈ — рявкнул капитан, сжимая кулаки. — Забудь о визуальном наведении, ориентируйся по тактической карте! Пали прямо через эту чертову топливную бочку… В конце концов, плазма пробьет ее стенки, как картонку, а взрыва не последует — цистерна давно пуста… Так что огонь, дьявол тебя дери! Огонь до посинения!
— Есть, капитан! Понял вас, выполняю! — отрывисто бросил наводчик. — Залп по указанным координатам!
И в тот же миг ослепительный сгусток сжатой плазмы, извергнутый жерлом главного калибра линкора «Ярослав Мудрый», сорвался в мрачный космос. Он, подобно разъяренной комете, прочертил огненный росчерк среди угольно-черного безмолвия, пронзил насквозь пустую цистерну, будто хрупкую фольгу, и устремился дальше, к приближающемуся крейсеру противника.
— Есть попадание! — доложил, не скрывая разочарования, дежурный оператор, не отрывая взгляда от экрана сканера. — Только вот незадача командир — мы влепили аккурат во фронтальный щит «Хорста». И тот поглотил наш заряд, даже не поморщившись, чертяка…
— Мать их так! — разочарованно процедил сквозь зубы капитан, сокрушенно покачав головой. — Этак мы долго не навоюем. Одной действующей пушкой эту американскую дуру не прошибешь…
Залпы и взрывы освещали пространства, будто всполохи затухающих звезд. Русские яростно огрызались в отчаянных дуэлях, искусно маневрируя и прячась за обломками некогда действующих орбитальных станций и промышленных модулей, стремясь нивелировать численный перевес противника. Но американцы наседали, словно свора гончих, неумолимо тесня наши корабли, вынуждая их отступать все дальше и дальше, вглубь покореженного лабиринта из металлоконструкций. Русские дредноуты стремительно теряли защитные и боевые характеристики под безжалостным огнем врага, но, даже истекая кровью, продолжали вести бой, не помышляя о капитуляции. Экипажи упорно держались из последних сил, отвечая на каждый залп «янки».
Однако чем дальше разворачивалась ожесточенная схватка, тем яснее вырисовывался ее печальный исход. Слишком велико было превосходство американцев в численности и чудовищной огневой мощи их орудий. Русская эскадра, невзирая на доблесть и самоотверженность команд, уже балансировала на грани поражения. Хоть наши бесстрашные капитаны пока и не потеряли ни одного вымпела, но этот только пока. Еще немного и станет слишком поздно что-либо предпринимать. Бой неумолимо близился к трагической развязке.
— Господин капитан первого ранга, силовые щиты на пределе, осталось меньше 10% от общей мощности, — хрипло проговорил старший помощник, бросив многозначительный взгляд на стоящего рядом каперанга Зубова. — Еще несколько прямых попаданий и защита рухнет. Если прямо сейчас не уйдем в отрыв, «янки» вскроют нас, как консервную банку…
— Что ж, делать нечего, пора закругляться, — мрачно процедил сквозь зубы капитан, не отрывая цепкого взгляда от панорамных экранов, транслирующих безрадостную картину побоища. — Все, парни, финита ля комедия! Мы сделали все, что могли, но силы слишком неравны. Как старший группы приказываю — разворачиваемся на сто восемьдесят градусов и полным ходом даем драпака… Повторяю, всей эскадре немедленно отходить, отступать, рвать когти! Держаться слаженным строем, прикрывать друг друга!
Маневровые двигатели русских дредноутов взревели с удесятеренной яростью, разворачивая израненные исполины на пределе возможного. Русские корабли, следуя приказу командующего и прикрываясь уцелевшими промышленными модулями да пустыми топливными орбитальными терминалами, практически синхронно развернулись кормой к неприятелю и дружно устремились прочь из сектора боевых действий, искусно лавируя меж хаотично дрейфующих обломков. Залпы с палубных орудий «янки» еще долго полыхали за их кормой, прочерчивая огненные росчерки в безмолвной тьме, но все чаще пролетали мимо цели. Наши отступающие корабли придерживались заранее выверенной, оптимальной с точки зрения безопасности траектории, где нагромождения покореженных конструкций существенно затрудняли канонирам противника ведение прицельной стрельбы.
А вскоре и спасительная громада геоида Никополя-9 своим титаническим каменным панцирем окончательно закрыла собой от прицелов американских артиллеристов сектор отступающую русскую эскадру. Палить дальше по ушедшим в отрыв кораблям не имело ни малейшего смысла. «Янки» могли лишь скрипеть зубами, провожая ненавидящими взглядами силуэты наших дредноутов, тающие на фоне блеклого диска планеты и скрывающиеся за ней…
Одновременно с этим в соседнем квадрате космического пространства, где под надежной защитой остальной части дивизии «Джерси Блюз» у захваченного топливного терминала продолжали деловито сновать танкеры, проходил напряженный разговор между контр-адмиралом Ди Сенной и его старшим помощником.
В командирской рубке флагманского линкора «Айова», царила нервозная, наэлектризованная
