Книга Скандал - Аманда Квик

— Не будь идиотом! — выпалила Эмили. — Я сумею сбежать из любой комнаты в этом доме. — Она горделиво выпрямилась, ярость пожаром разливалась по ее жилам. — Вот увидите. Блэйд собирается просить моей руки, а я собираюсь выйти за него замуж.

— Ты ему не нужна, девочка. Во всяком случае, не в качестве жены. Разве не ясно? — Чарльз раздраженно покачал головой. — Не собирается он завтра просить твоей руки. Он намерен шантажировать отца.

— Он сделает мне предложение по всем правилам, черт подери! — парировала Эмили звонким от напряжения голосом. — Я знаю его!

Бродерик тяжко вздохнул:

— Нет, Эмили, ты его не знаешь. Его никто не знает. Ты не слышала, что говорят о Блэйде в клубах. Он окутан тайнами. И чертовски влиятелен. Утверждают, что он прижал к ногтю даже таких людей, как Канонбери и Пеппингтон. Единственное, в чем все уверены, — это то, что он очень богат и очень опасен.

— Не говори ей таких вещей, отец, — пробормотал Девлин. — Он только станет для нее еще привлекательнее. Ты ведь знаешь ее романтическое воображение…

— Послушай меня, Эм, когда дело касается финансов, ты же разумная девочка, — примирительно сказал Бродерик. — Надеюсь, ты будешь разумной и тут. Это не какая-то идиотская романтическая выдумка. Это реальность. На карту поставлено твое будущее. Блэйд играет в старую игру, хотя, должен заметить, люди его положения обычно в нее не играют. Обычно какой-нибудь разорившийся мерзавец предлагает прекратить свои ухаживания за дочерью, если домашние выложат ему за это кругленькую сумму.

— Единственная разница, — заметил Чарльз, — что Блэйд не разорился.

— Убеждена, вы ошибаетесь, — процедила Эмили сквозь зубы. — Граф сделает предложение по всем правилам, и я, собираюсь его принять, даже если ты не дашь своего согласия, папа. Вам меня не остановить.

Бродерик потер виски:

— Вспомни о несчастье пять лет назад, дорогая. Не хочешь же ты опять пройти через унижение и горе. Ты тогда вся истаяла от страданий.

— Теперь все совсем по-другому! — закричала Эмили. — Граф женится на мне.

— Да все то же самое, черт подери! — рявкнул в ответ Бродерик. — И Блэйд никогда на тебе не женится. Но к тому времени, когда ты это поймешь, все мы будем совсем… — Он внезапно умолк.

— Вы будете совсем что, папа? — Но вдруг Эмили осенило. Когда дело касалось финансовых материй, романтические чувства редко застилали ей разум. Ее глаза широко раскрылись, оттого что она поняла. — А, кажется, я начинаю понимать всю глубину угрозы графа. Он очень умен, не правда ли?

— Ну ладно, Эм, не мучай себя пустяками, — быстро проговорил Чарльз. — Предоставь отцу все уладить. — Он обменялся обеспокоенным взглядом с мрачно насупившимся Девлином.

— Вас ведь не моя репутация беспокоит, да? — медленно произнесла Эмили. — В конце концов, вы это уже однажды пережили. Нет, настоящая опасность в том, что Блэйд действительно может увести меня на какое-то время. Пожалуй, даже на несколько месяцев. Или даже на год-другой. А без моих финансовых способностей вы очень скоро потеряете за карточным столом и Сент-Клер-холл, и все остальное.

— Да чтоб мне провалиться! Дело совсем в другом, Эмили. Я же о тебе беспокоюсь, девочка. Ты моя единственная дочь. Разве мне хочется увидеть, как ты погубишь себя во второй раз? — Бродерик не сводил с нее глаз.

Эмили скрестила на груди руки и удовлетворенно кивнула:

— Нет, в самом деле, очень умно. Бьюсь об заклад, что, если здесь не будет меня, чтобы время от времени латать ваши состояния на бирже, вы трое не сумеете сохранить ни этот дом, ни ваших дорогих лошадей, ни много чего еще даже на год, и это в лучшем случае.

— Не правда! — рявкнул Чарльз. — Мы беспокоимся о тебе. Твоя репутация и счастье — вот что важно.

— Благодарю вас, — сухо отозвалась Эмили. — Как любезно с вашей стороны.

— Ну вот что, Эм!.. — яростно начал Девлин.

— А знаете, — задумчиво пробормотала Эмили, — что самое интересное: как граф догадался, насколько важна моя роль в вашем финансовом положении, папа?

— Чертовски хороший вопрос! — буркнул Бродерик, наливая себе в бокал еще кларета. — Что вовсе не означает, будто твой брат не прав, — быстро добавил он. — Я тревожусь за тебя, моя девочка. Очень тревожусь.

— И мы тоже, — заверил ее Чарльз. — Деньги тут вовсе ни при чем.

— Рада это слышать. Так приятно знать, что твоя семья заботится о тебе. — Эмили встала и вышла из комнаты.

Бродерик плеснул в свой бокал остатки кларета. Он и его сыновья погрузились в мрачное молчание.

Эмили отправилась прямиком в свое святилище — библиотеку. Там она села за большой письменный стол красного дерева, обратив невидящий взор в окно. Долгое время она не шевелилась. Потом открыла ящик и извлекла из него красивую шкатулку, в которой хранились аккуратно сложенные в пачку письма Саймона.

Пора очнуться от романтического дурмана, в котором она жила последние несколько дней. Ее отец прав в одном: на карту поставлено все ее будущее. Настало время серьезно обдумать вставшую перед ней проблему.

В самом деле, пришла пора использовать свой бритвенно-острый ум, присущий ей в финансовых вопросах, чтобы найти выход из тупика, в котором она оказалась. Эмили открыла первое письмо в стопке. Она читала его бессчетное количество раз и выучила наизусть.

» Дорогая мисс Фарингдон!

Я взял на себя смелость познакомиться с Вами, послав Вам это письмо, так как не мог не обратить внимания на общность наших духовных интересов. Я узнал, что Вас заинтересовали романтические поэмы, опубликованные за последнее время книгоиздателем по фамилии Паунд. Мистер Паунд был так любезен и предоставил мне Ваш адрес…«

Через час перечитывания писем и тщательного обдумывания всего сказанного между ней и Саймоном за последние дни Эмили была вынуждена сделать для себя некоторые неоспоримые выводы.

Во-первых, ее семейство не ошиблось: Саймон завязал с ней отношения с единственной целью — использовать ее для осуществления мести отцу. Вся последовательность событий, которые она считала поразительной улыбкой фортуны, теперь предстала перед ней со всей своей ужасающей логикой.

Но, перечитав письма Саймона, Эмили сделала и второй вывод. Человек, писавший эти тонкие, умные письма, просто не мог быть монстром, каким его представил отец.

И третьим неоспоримым выводом было то, что она все равно продолжала любить этого загадочного золотоглазого восточного дракона.

Все ее предки слыли завзятыми игроками, напомнила себе Эмили. Что ж, пришел черед и ей рискнуть ради спасения своего будущего счастья.

Придвинув к себе лист бумаги, она взяла перо и написала коротенькую записку:

» Достопочтимый, сэр!

Я должна немедленно увидеться с Вами. Прошу Вас оказать любезность тайно встретиться со мной в том месте, где мы впервые обсуждали особенности рифмы к «молча»… Прошу Вас проявить благоразумие и осторожность и никому ничего не говорить. На карту поставлено многое.