Книга Апокалипсис 1920 - Вика Вокс

всё дальше удаляясь от своих. За мной по пятам поехала повозка, в которую планировалось перебросить всё добро. Я даже думал начать делать это на ходу, когда наш фаэтон поравнялся с банковской каретой, но тут случилась ещё одна неожиданность. Откуда ни возьмись, возникли всадники Охранки. С шашками на голо, на быстрых боевых конях, они мигом обрушили мои планы побега.

Неудачно протянув руку в попытке перекинуть на нашу повозку крупную пачку денег, я тут же её лишился. Всадник молниеносно пронёсся мимо, сверкнув калёной сталью. Вместе с моей рукой, на брусчатку упала голова нашего кучера. В тот же момент наш фаэтон сошёл с дистанции, резко повернув в сторону и перевернувшись.

Резвый агент охранки попытался запрыгнуть на разгорячённых коней, чтобы их остановить. Но, видимо, прыгал он хуже, чем рубил, и потому сам вскоре грохнулся наземь и прокрутился под колёсами экипажа. От такого номера всё внутри кареты встряхнуло, и я сам чудом не вылетел прочь.

Всякая утварь, иконы, золото и деньги, несколько секунд летали по салону, пока экипаж наконец-то не выровнялся. К тому моменту один из артефактов, а именно мощи иссушенной руки какой-то мумии, абсолютно немыслимым образом оказался присоединён к месту, где пару мгновений назад был свежий обрубок. Просто чьё-то древнее проклятие, в суматохе, приросло ко мне так, что я того даже не заметил, пока бился о сиденья и потолок.

Но долго поразмыслить об этом я не мог. Ведь, когда карета пролетала мост над Фонтанкой, меня нагнали другие агенты Охранки, чуть менее рискованные чем тот, что отрубил мне руку. Но, тем не менее, яро настроенные взять меня живым или мёртвым. Один из них на ходу кинул гранату прямо под ноги впряжённым лошадям. Да так точно, что та разорвалась, заставив взлететь всю конструкцию на воздух.

Вместе с кучей дорогого добра я пролетел несколько десятков метров. Потом было жёсткое приземление, в результате которого я только чудом не сломал себе спину, хотя и точно повредил пару рёбер. Моим единственным желанием тогда было лишь не попасться вновь в царские застенки. Я знал, что меня там ждёт за что-то такое. А потому впервые, неосознанно, использовал только обретённое проклятие.

Я расщепил себя на облако частиц и улетел прочь. Трусливо и бесславно. Вскоре я уже плёлся нагой по переулку примерно в сторону трущоб на Сенной. В одной из подворотен я окончательно ослаб и упал на грязную землю.

В тот момент до моего уха донеслись выстрелы. Я знал, что они раздавались откуда-то со стороны Знаменской и значили лишь то, что мои сообщники вступили в перестрелку с Охранкой.

На следующий день я узнаю из газеты, что большинство из них было убито. Остальные оказались схвачены. За успешную операцию поблагодарят унтер-офицера Морозова, который смог спасти большую часть церковных богатств, за исключением таинственно исчезнувшей руки Иштвана Великого. Именно он спланировал молниеносную операцию, удавшуюся благодаря тайному информатору из числа революционеров.

Через неделю я увижу из окна своей убогой квартиры в трущобах, выходившего на Сенную, как царские полицейские, под гомон толпы и бодрый марш, повесят оставшихся в живых участников того ограбления. Я окажусь единственным, кому удалось избежать этой участи. Единственным, кто мог слышать перестрелку и видеть казнь, и при этом ничего не способным сделать.

В ночи, я выйду к виселицам и снова посмотрю на звёзды. И снова задам себе вопрос: а есть ли там, наверху, справедливость?

Йозеф — Странный парень из ANZAC

Then forward you workers, freedom awaits you,O'er all the world on the land and the sea.On with the fight for the cause of humanity.March, march you toilers and the world shall be free.Brothers and sisters in hunger are calling,Shall we be silent to their sorrow and woe?While in the fight see our comrades are falling,Up then united and conquer the foe!Рэндалл Свинглер, "Варшавянка" на английском

Третья печать — Голод

Мы с Феликсом вновь сидели на моей кухоньке и в очередной раз бессмысленно перебирали обгоревшие бумаги, спасённые нами из кабинета Морозова. Не то чтобы мы надеялись, что вот на четвёртый день поисков, в этих документах что-то появиться… Просто больше у нас не было никаких зацепок по поводу того, что за чертовщина происходила на наших глазах.

Конечно, можно было попробовать выйти на Марию и попытаться узнать что-либо у неё. Но сотрудничать с нами она теперь вряд ли будет, а перебороть её, даже вдвоём, не самая тривиальная задача. Всё же, умение взрываться, телепортируясь на большие расстояния, практически идеально для того, чтобы убегать от своих врагов. Да и без него, мы вряд ли сможем её найти, поскольку у нас нет и малейших предположений насчёт того, где она может быть.

— Пора признать. — сказал Феликс, досадливо бросив на стол исписанные цифрами листы, — У нас больше нет никаких подсказок! Все эти документы просто финансовые пересчёты! Те манускриптые книжки тоже не переводимы! Да ещё и чёртовы норы в подвале "Крыма" и на фабрике были кем-то старательно закрыты! Это невыносимо! — он с яростью стукнул кулаком по столу.

— Ты слишком остро реагируешь, друг.

— А тебя разве не вводит в бешенство то, что всё складывается ТАК? Что детали этого паззла, кажется, были взяты из совсем уж разных наборов и просто не могут сложиться во что-то целое?

— Меня бесит только то, что я не смог воплотить свою месть. То, что простое дело об убийстве зашло куда-то ни туда, меня не слишком удивляет. Возможно, это странно, что за этим стоит кто-то посерьёзнее той секты иштванитов и Синдиката, но не настолько, чтобы в это невозможно было поверить.

— А я вот не считаю это странным. Я считаю это всё иррациональным. Пока всё это выглядело как самоорганизация антибольшевистских элементов, которые убрали нашего лазутчика в своих рядах, у меня не возникало вопросов. Но сейчас, встретившись лично с тем парнем, Юмалой, я просто не могу понять происходящего! Если у нас есть кто-то ещё, кроме корчемников и секты проклятых. При том настолько могущественный, что может буквально за час послать за не самым безвластным человеком ассасина с чёткими инструкциями и без сомнений устранить того за саму возможность для нас попробовать вынюхать секреты. То каким образом этот некто мог позволить нам зайти настолько далеко?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, то убийство профессора. Если бы не оно, мы бы ничего не узнали. Если они его устранили, то почему так, чтобы позволить