Книга Жестокий обман - Кейн Моника

ты выгонишь и меня.

Он набрасывается на меня, прежде чем я успеваю его остановить, и толкает меня обратно к барной стойке. Он обхватывает меня за шею и заставляет поднять на него глаза. Притягивающий взгляд встречается с моим, и я снова осознаю, какой он большой и сильный.

Господи, что происходит?

Словно почувствовав, как он влияет на меня, его внимание переключается на пульс, бьющийся в горле. Мое дыхание неглубокое и слишком быстрое. Клянусь, он не упускает и этого. Он также не освободил меня из своей хватки.

— Объясни мне, зачем тебе собака, — потребовал он, на этот раз его тон прозвучал менее язвительно.

— Эрис здесь, чтобы составить мне компанию.

Его брови сходятся вместе, и на мгновение он выглядит… разбитым. Он приподнимает мой подбородок вверх, пока я не встречаюсь с ним взглядом. Теперь его рот находится в опасной близости от моего, так близко, что наше дыхание смешивается.

— Я не хочу, чтобы в моем доме была собака. — Его челюсть напрягается, и он смотрит на какую-то точку вдалеке, прежде чем его глаза возвращаются к моим. — Но я также не хочу, чтобы ты была одинока.

Он так близко, держит меня так, что это уже не агрессия, а что-то совсем другое. Я делаю вдох и пытаюсь убедить себя, что сумасшедший стук моего сердца вызван только борьбой, а не его рукой, обхватившей мою шею, или тем, как пляшут его глаза, когда мой язык выныривает, чтобы увлажнить губы. Я пытаюсь вырваться из его хватки, но он останавливает меня. Его кожа прижимается к моей, и я так болезненно ощущаю его присутствие — его острую, как стрела, челюсть, его мужественный запах, пряный и мускусный, с нотками сладости.

— Твоя собака нассала на пол.

— Что?

Михаил небрежно прислонился к дальней стене, указывая на лужу на выложенном камнем полу кухни.

— Эрис, нет! — кричу я, хотя вряд ли собака виновата в том, что ей пришлось наложить в угол. Вина за это лежит на моих плечах. Я вырываюсь из рук Даниила и беру бумажные полотенца, чтобы вытереть все.

— Chto za chert, — пробурчал Даниил, пока они с Михаилом переговаривались на русском языке, вероятно, споря о том, почему Михаил вообще разрешил мне взять собаку. У бедного человека не было выбора. Я пригрозила рассказать Даниилу, если он не удержит язык за зубами о том, что он снова курит сигареты. Видимо, это повод для разногласий.

Подхватив Эрис на руки, я пронеслась мимо мужчин и вышла на террасу, где устроила для щенка небольшое место для приучения к горшку. В сумерках, когда заходит солнце, отражающееся в воде внизу, а Бруклинский мост заполняется пешеходным и автомобильным движением, оживает Нью-Йорк. После того, как я большую часть жизни прожила в Майами, Нью-Йорк стал для меня откровением. Но здесь я ощущаю себя лишь сторонним наблюдателем, скорее наблюдателем с высоты, чем активным участником.

Когда я устраиваюсь в одном из шезлонгов на открытом воздухе, наблюдая за тем, как Эрис игриво разрывает одну из своих игрушек, на улицу выходит Даниил. Со своего места у двери я чувствую, как он окидывает меня взглядом.

— Почему ты назвала собаку в честь богини хаоса?

Черт возьми. Откуда этот человек знает греческую мифологию?

— Потому что. — Я смотрю на горизонт, ветерок треплет мои волосы. — Это аналогия с моей жизнью, не так ли? Хаос, раздор, разногласия.

Он проводит руками по своим густым, беспорядочным волосам, его черты лица становятся жесткими.

— Это не обязательно должно быть так.

Если бы он только знал.

— Как скажешь. — Я тяжело вздохнула, не желая продолжать этот бессмысленный разговор. — Почему ты так рано дома?

Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но, похоже, передумывает.

— Блядь. — Это едва слышный шепот, но я все равно его слышу. Я смотрю на Эрис и вижу, как Даниил пристально изучает меня. — Потому что… я пробую здесь кое-что новое.

— И что же?

— Ужин. Я хочу пригласить тебя на ужин.

Я сажусь прямо и смотрю ему в лицо.

— Прости. Что? Типа деловой встречи? Что-то вроде "мне нужно быть на виду с моей новой женой"? — Потому что, честно говоря, мы не ели вместе с тех пор, как съехались. Единственная причина, по которой мы можем пойти куда-то, — это показуха. — Какой дресс-код?

— Дресс-код такой, какой ты захочешь. — Он пожимает плечами, на его губах играет улыбка. Исчез суровый босс мафии, и на его месте появился Даниил, тот самый плутовато-сексуальный мужчина, с которым я познакомилась в покерном баре в нашу роковую первую ночь. — Это не деловое мероприятие. Я считаю, что если ты собираешься жить в Бруклине, то должна попробовать лучшую пиццу, которую может предложить город.

— О. — Я выгляжу как идиотка, но это настолько неожиданно, что у меня не хватает ума усомниться в его мотивах. — Дай мне несколько минут, чтобы переодеться.

Он кивает.

— И ради всего святого, пожалуйста, оставь это животное в ящике. — Но он удивляет меня, наклоняясь и взъерошивая шерсть Эрис, поглаживая ее за ушами, пока она извивается вокруг него. Черт. Не ожидала такого.

— А у тебя нет аллергии на собак?

Между его губ прорывается смешок.

— Это Михаил тебе так сказал?

— Да.

Он едва заметно улыбается, его глаза блуждают по моему лицу.

— Да, у меня действительно чертова аллергия. — С этими словами он встает и оставляет меня наедине с моими все более бурными мыслями.

ГЛАВА 14

Бьянка

Даниил за рулем, и я не перестаю бросать на него взгляды. Я впервые вижу его за рулем автомобиля, и это не должно быть так сексуально, не так ли? Но то, как он управляет Audi, словно это продолжение его самого, маневрирует по улицам Бруклина с четким контролем, выглядя как нечто среднее между кинозвездой и членом мотоциклетной банды — нет, как кинозвезда, играющая члена мотоциклетной банды, — это чертовски сексуально. Он одет в рваные джинсы и белую футболку, облегающую каждую частичку его твердого торса, оставляя на виду массивные руки.

Я тяжело сглатываю и перевожу взгляд на окно, наблюдая за оживающим ночным Бруклином, стараясь отвлечься от разглядывания Даниила. Это место сильно отличается от Майами, но мне это нравится. Больше остроты, меньше блеска и гламура, что меня вполне устраивает. Не думаю, что я останусь здесь навсегда.

Но этот ужин — шаг в правильном направлении. По какой-то причине он смягчился по отношению ко мне, и я собираюсь в полной мере воспользоваться шансом, чтобы он раскрылся.

Рядом со мной Даниил прочищает горло. Повернувшись