Книга Горячо-холодно: Повести, рассказы, очерки - Анатолий Павлович Злобин

1-й оратор. Планирование отстает от потребностей. Как наше, так и над нами. Почему создалось напряжение с планом? Мы не сумели разместить заказы. Нас боятся. У нас новое оборудование, которое осваивают новые люди. Можно понять заказчика, который не желает выступать в качестве подопытного кролика и думает примерно так: «Пусть они поупражняются без меня, а когда они освоят свою электронную технику, я с удовольствием дам им заказ». Ведь это факт, что мы запороли одну обечайку, такие вести разносятся по беспроволочному телеграфу мгновенно. Правда, мы поставили обечайку на термообработку, она раздалась на 23 миллиметра. Россия спасена, но было бы лучше не спасать ее таким экстравагантным способом. Итак, я выдвигаю идею № 1 — качество. Идея не новая, но тем не менее вечная. Мы должны разработать собственную структуру управления качеством. Я думаю, у нас уже имеется некоторый опыт, которым мы могли бы поделиться с другими. Идея № 2 теоретическим путем мы никогда не добьемся высокого качества. Мы пустили по цехам технологические обечайки — обработка шла прекрасно, все перевыполняли нормы. Но вот приступили к обработке реальных обечаек, из которых будет свариваться реактор. Скорость обработки замедлилась в два раза. Надо как можно скорее и решительнее преодолеть этот психологический барьер. Мы на верном пути. Корректировать курс нам не надо — да и некуда. Нам самим, я имею в виду руководство, не хватает смелости, как тем расточникам, когда они приступили к обработке реальных обечаек. Мы должны смелее смотреть вперед, иначе можно оказаться в положении того руководителя, которого спросили: «Удается ли вам планировать завтрашний день?» — и он ответил: «Только сегодняшний. И только на два часа вперед».

О планировании над нами. Мы должны дать первый реактор в 1981 году, а деньги за него нам могут быть перечислены только во втором квартале 1982 года, я имею в виду Энскую атомную, на которой строительные работы уже развертываются. Наша же, местная атомная, на которую мы тянем бетонку, еще в зачаточном состоянии, и даже неизвестно, попадет ли она в пятилетку. Но даже при самом благоприятном стечении обстоятельств первый реактор понадобится им не раньше 1983–1984 года. Нам придется принимать реакторы на сохранность, и мы должны быть готовы к этому экономически. Идея тут долгосрочная — ставить вопрос перед министром. Разумеется, нам пропасть не дадут, но желательно, однако, чтобы прежде мы все-таки успели кое-что совершить. План на будущий год нам утверждают в размере тридцати миллионов.

Председатель (перебивает). Позвольте! Как же так? Ведь мы считали двадцать три миллиона.

1-й оратор. Получилось все-таки тридцать. Ведь деньги обладают одним свойством: они резиновые.

Председатель. Не может быть! К нам же приезжал товарищ В. Пьет нормально, и закусывает хорошо. И тут же свинью в ответ подкладывает видно, у него аппетит от наших слов разыгрался.

1-й оратор. Я считаю, мы должны принять тридцать миллионов. Идея здесь такая: чем больше, тем лучше. Если мы на будущий год не создадим сами себе напряжения, то не выясним своих слабых мест. А слабые места выявляются только в том случае, когда план заваливается и надо его спасать. Что мы знаем сейчас о наших слабых местах? Рентген, флюсы, ну еще немного — краны. Скоро мы эти слабые места ликвидируем, это же монтажные неувязки. А дальше какие пойдут слабины? Вношу предложение: не отказываться от повышенного плана на будущий год. Регламент кончился.

2-й оратор. С жильем, конечно, у нас получился, мягко выражаясь, некоторый конфуз. Сейчас у нас сентябрь, а строители до августа латали прошлогодние дыры, иными словами — доделывали то, что мы от них приняли под давлением год назад. Несмотря на это, мы неплохо справились с ростом численности, я приведу данные за несколько лет.

Но вот некоторый анализ за последний год, который заставляет насторожиться. Численность возросла на 2080 человек, а было принято на работу 3422 человека. Следовательно, 1340 человек уволились, из них 825 по собственному желанию. Это означает, что мы своими действиями пробудили в них такое желание. Главные причины ухода: нет жилья, не устраивает заработная плата, нет мест в детском садике для ребенка. Несмотря на то что процент текучести у нас вполне приличный, ниже, чем в целом по отрасли, наша увольнительная комиссия работает с предельной нагрузкой. Мы стараемся дойти до каждого, остановить человека, оставить у себя. Радуемся каждой удаче. В соответствии со сказанным я выдвигаю идею, надеюсь, моя обертка получилась не слишком увесистой. А идея такая: мы должны форсировать строительство техникума, детских садов, общественного центра и прочего соцкультбыта. Надо повернуть интересы строителей в нужную нам сторону.

Председатель. Прекрасно. А когда мы все это построим, вы обещаете нам, что текучесть исчезнет?

2-й оратор (живо). Возникнут новые проблемы. Непременно. Тогда мы их изучим, проанализируем и доложим нашему мозговому центру.

3-й оратор. Проблема нашего роста упирается в структуру, сколь бы жесткой она ни была. Структура нашего дела, структура технологии, структура рабочих мест, структура самой структуры, наконец. «Атоммаш» посажен на острие технического прогресса. Он задуман с самым широким интеллектуальным размахом как завод XXI века. Мы готовы к усвоению любой идеи. Если завтра наука откроет невиданный способ получения энергии, «Атоммаш» все равно удержится на своей вершине, мы лишь изменим технологию. Но ведь технология обязана быть служанкой, только в этом случае возникает цивилизация. Нам важно одно условие — сохранение материала. Наша структура замешана на металле. Мы железный завод, к тому же весьма прожорливый, две трети металла превращаем в стружку. Подобная технология неизбежно находится под угрозой потенциального уничтожения. Поэтому я спрашиваю: готовы ли мы к новым принципам и методам? И как мы должны к ним готовиться?

От любых возможных потрясений в будущем нас может спасти объективная структура, и только она. Поэтому я предлагаю принцип системы автоматизированного управления. Иногда можно слышать довольно распространенное среди дилетантов мнение, будто применение АСУ в наших условиях затруднено именно из-за объективности последней. Один академик даже изрек: «Невозможно автоматизировать беспорядок». Позволю себе усомниться в справедливости данного постулата. Невозможных задач не существует, все зависит от способа принимаемого решения. Хаос является конечной целью разрушения, он есть вершина беспорядка, его идеал. Но попробуйте-ка пойти в своем разрушении еще дальше. Дудки! Можно разрушить все,