Книга Две тетради - Вяч

понял, что моя девочка в надежных руках и пора заниматься делами.

Я представил Кабинету Министров проект Конституции, мы его обсудили, внесли поправки, оформили окончательный вариант. Понес его вместе с указом об её утверждении Королю. Король избегал меня. Во время всей этой истории мы не встретились ни разу. Сейчас он не мог меня не принять. Он выглядел жалким и поникшим. Ничего не сказал и, не глядя, подписал бумаги.

Так в нашем государстве сменилась форма правления. Была абсолютная монархия — стала конституционная монархия. Все верховное правление передавалось Кабинету Министров и его главе Премьер-Министру. За Королем оставалось лишь право «запрещаю» при изменениях в Конституции, объявлении войны и заключении мира.

Тетрадь Эвелины. Изгнание из Дворца

Здравствуйте, Дорогой Учитель, давно я с Вами не разговаривала. Я долго болела. Сначала лежала в той части дворца, где живёт ЧЧ. За мной ухаживала сиделка, очень строгая дама. Подозреваю, что она была не только моей сиделкой, но и стражем, так внимательно её всегда выслушивал ЧЧ, когда они тихо разговаривали в стороне, чтобы я не слышала. Он был очень внимателен, но иногда я со злорадством думала про себя: «Ну что, упустил пленницу, теперь обихаживай». Потом началась зима, я переехала в свою старую комнату.

Тут за меня взялась Тая. Для начала она выругала меня за то, что я обрезала волосы и сделала это плохо, что я совсем запустила себя и выгляжу как чучело огородное. Я вспомнила, какие славные огородные чучела в деревне, и улыбнулась. «Ах, она ещё улыбается!» — сказала Тая и взяла в руки ножницы. Она красиво меня подстригла, потом помыла, стараясь не намочить повязку на животе. «Больно?» — «Нет, уже не очень» Потом она меня начала мазать маслами, обрабатывать ногти, выщипывать брови, красить ресницы. Было больно, но так приятно. Тая вышла замуж за Джо, который стал Управляющим во дворце, так что теперь она — Г-жа Управляющая. Зная энергию Таи, я подозреваю, кто здесь настоящий управляющий. Как я по ней соскучилась! Она водила меня гулять, заставляла делать специальный восстановительный курс упражнений, которые ей лекарь посоветовал, и не отходила, пока я всё не сделаю. Во время прогулки подходили другие старые друзья, с которыми мы работали в госпитале. Разговаривали, вспоминали смешные случаи и смеялись. Я чувствовала, что день ото дня мне становится лучше. Вот и повязку сняли. На месте раны образовался маленький шрам, но Тая, глядя на него, плакала.

Где-то в середине декабря меня вызвали к Королю. Я вошла. В зале кроме Короля и ЧЧ были какие-то молодые люди. Они доброжелательно и с любопытством глядели на меня. Я поняла, что это Министры из Кабинета Министров, нового правительства страны. Удивилась, что они так молоды. Члены бывшего Верховного Совета по сравнению с ними выглядели как старые клячи. Король сильно постарел и выглядел каким-то убитым. Он почти не смотрел на меня. Сказал: «Мы проводим испытание. Возьмите шар, Эвелина». Я взяла. Шар засветился! Совсем немного, но он светится! Я обрадовалась — мой Дар снова просыпается. Король сказал: «Ваш Дар слаб. Вы не можете быть Королевской Предсказательницей» — даже вздохнул с облегчением. — «Я могу быть свободна?» — «Да». Я повернулась и пошла.

Во дворце мне делать больше нечего. Я собрала свои вещи в саквояж, рисунки и тетрадь, положила в сундучок, который мне подарили в деревне. Туда же положила «Толковый словарь», который когда-то подарил мне ЧЧ. «А бывают бестолковые словари?» — спросила я его тогда и он улыбался. Таи не было. Она, вероятно, отправилась руководить мужем, который руководил дворцом. Я написала записку. Вышла из дворца. Села в повозку и поехала к Нинель.

Нинель жила в том же доме в центре города. Только теперь она занимала не маленькую квартирку, а весь дом. После эпидемии освободилось много домов, и можно было взять их в аренду. Внизу у неё был большой магазин и мастерская, где мастерицы шили платья, которые продавались в магазине. Вверху жила она сама и несколько мастериц.

Нинель мне обрадовалась. «Наконец-то ты приехала» — закричала она и бросилась мне на шею. Пришлось её осадить — рана все ещё давала о себе знать. «Как ты?» — спросила Нинель и посмотрела на мои седые волосы. — «Всяко бывало. Нинель, мне жить негде. Можно я у тебя немного поживу?» Нинель обрадовалась ещё больше, даже запрыгала и захлопала в ладоши — как маленькая, честное слово. «У меня есть для тебя прекрасная комната, живи сколько хочешь! И давай работать вместе, как мечтали когда-то: я, точнее мы (она посмотрела на мастериц), будем шить, а ты рисовать». Она повела меня в комнату, та и правда оказалась хорошей: окна на солнечную сторону, как я люблю, светлые обои, кровать, стол, кресло, шкаф для одежды, комод для белья, зеркало на маленьком столике. Что ещё нужно? Ничего.

Так и стала жить и работать у Нинель, своей подруги и партнера. Посмотрела её запасы ткани, которые мы купили ещё тогда до эпидемии. Нашлось несколько рулонов желтой ткани разных оттенков и фактуры. Встала в позу перед Нинель и мастерицами и сказала: «Я, бывшая Королевская Предсказательница, предсказываю — самым модным цветом лета следующего года будет жёлтый» Все засмеялись, а я пошла рисовать.

Работалось легко и азартно. Приближался Новый Год. Платья, блузки, юбки быстро раскупались. Мастерская работала очень напряженно. Я сделала несколько образцов новогодних платьев, их раскупили за один день.

Нинель тоже шила, поэтому обслуживать покупателей приходилось мне. Мне это нравилось. Спесивая знать к нам не приходила. Они считали, что для них недостойно одеваться в магазине готового платья. Наши основные покупатели — жены адвокатов, врачей, учителей, торговцев, крепких мастеровых — те, кого ЧЧ называет средним классом. Иногда приходили и более бедные. На днях приходила девушка-продавщица из соседней лавки. Я знаю, что на кофточку, которую она хочет купить, она откладывала деньги несколько месяцев. Стоит у входа, стесняется. Подхожу к ней, спрашиваю, что она хочет. Она показывает. Блузка действительно хороша, но она для взрослой дамы, да и дорогая слишком. Я говорю ей, что мы выберем что-нибудь получше. Показываю ей симпатичную кофточку, такую, что в ней каждый день можно ходить, да и в праздник одеть не стыдно. К ней нашли и подходящую юбку. Я