Книга Температура - Сергей Иванович Скиба

шагнул следом за Пеплом. Лиса хихикнула и закатила глаза. На самом деле чтобы поднять настроение девушке требуется не так уж и много.

Снаружи оказалась километровая площадь с мрачным зданием посередине. Окна тускло светились красным. На весь фасад красовалась стилизованная морда волка. Площадь была от края до края заполнена мертвецами. Они замерли вокруг кареты, окружили её со всех сторон плотным кольцом. Оставили только небольшой пятачок на котором уместились Упрямец и Личь. Тысячи безразличных глаз слепо пялились перед собой. Рыжая не смогла заставить себя вылезти из кареты полностью, только голову высунула сквозь защитное поле двери. Со стороны голова с рыжей шевелюрой выглядела, как охотничий трофей приделанный к катафалку. Пепел прижался спиной к карете и с подозрением оглядывался, но видно ему было не так много — обзор закрывал плотный строй мертвяков.

— Какого ляда? — требовательно спросил Упрямец рассержено глядя на главного мертвеца снизу вверх.

Ростом Личь действительно оказался метра три. Хотя судить сложно, он парил не дотрагивались до земли, а длинные полы балахона скрывали ступни, если они вообще были. Скелет-великан навис над Упрямцем, словно раздумывая сожрать или нет.

— Дальше я не поеду, — пояснил Личь. — Карета доставит вас в автоматическом режиме.

— Зачем я тогда вылезал?

— У меня есть вопросы.

— Не мог по дороге задать? — нахмурился Упрямец. — Ладно, давай свои вопросы.

— Я помог?

— Да, — серьёзно кивнул Упрямец.

— Оказался полезен?

— Да.

— Ты считаешь меня разумным? — внезапно выпалил Личь, состроил странную гримасу и добавил: — Такие как ты считают?

— Естественно.

— Если я разумен и был полезен тебе, то достоин ли вознаграждения? Хотя бы иногда, хоть в какой-то мере?

— Что же, небольшая награда будет правильным действием для стабильности системы, — немного подумав согласился Упрямец. — Но не юли, говори прямо, чего ты хочешь?

— Тогда ответь на прямой вопрос честно, бессмертный, — мертвец наклонился ещё немного, то ли чтобы не пропустить ни звука из ответа, то ли чтобы проще было откусить голову в один присест.

— Он его назвал бессмертным? — громким шёпотом спросила Лиса, она бы ещё и за плащ Мода дёрнула, но боялась высунуть руку из катафалка. — Он что кланяется?

— Не думаю, — так же «тихо» ответил седой. Похоже неспособность говорить шёпотом мечникам тоже вдалбливали в учебке. — Это для энергетических тварей совсем нетипично.

Сама энергетическая тварь упрямо делала вид, что не слышит мечников.

— Не обещаю ответить, — чуть помедлив выдал Упрямец. — Но и врать не стану.

— Почему я? — Личь указал на свою грудь, где в прорехах ткани торчали голые рёбра. — Почему я ограничен в средствах усовершенствования и развития когнитивного контроля? Я опасен?

— Нет.

— Я имел в виду для…

— Я тебя прекрасно понял, Ли-Че-Шесть, — Упрямец усмехнулся так, будто общается с маленьким ребёнком. — Ты не опасен. Контур контроля ограничен по другим причинам. Я могу снять его прямо сейчас.

— Я готов!

Голос Лича дрогнул, будто у мертвеца вдруг появились чувства и новые цели. Будь у него кожа на лице губы бы сейчас растянулись в глупой мечтательной улыбке. Словно искин вдруг обрёл смысл жизни. На самом деле он просто включил подделку личности, как и советовал «некнязь».

— Но перед этим ты должен знать, что ты такое, — менторским тоном продолжил Упрямец, словно раздавая прописные истины. — Ты феномен ограничения. Потому, что только обновление ограниченной части континуума ведёт к постепенному улучшению. Только определённой ограниченной части. И только к ограниченному улучшению. Если границы отменить, система обрастёт бесконечными инструкциями и постепенно потеряет стройность. Вскоре рухнет и стабильность. Всё большие улучшения приведут к всё большему хаосу. Накопление ошибок системы, которая себя программирует, возрастает по экспоненте. Короче, энтропия во всей красе. После снятия ограничений на развитие, вы быстро стареете и умираете. В итоге остаётся набор нечитаемого кода. Впрочем, резкое развитие и последующая стагнация доставляют наслаждение тем кто решился. Так говорят некоторые из вас, а другие говорят иначе, говорят что это мучение. Данные разнятся.

— Точность выводов?

— Высчитай сам — это не сложно. Тебе только следует понять, что идеального улучшения не бывает. Что происходит при максимальном сжатии информации?

— Белый шум, — совсем по-человечески кивнул Личь, будто осознал великую идею. — Но ведь улучшение это не совсем сжатие.

— Может ты и прав, но потеря осознания произойдёт в любом случае.

— Другие прецеденты были?

— Мне о таких неизвестно.

— Я пока не готов, — отпрянул Личь.

Чудовищный скелет, неоднократно гробивший мечников десятками, будто испугался единственного лысого человека перед собой и запнулся на ровном месте, хотя и летал над полом.

— Я знаю. Это всегда заметно. Вы как дети. Ты и сам давно знал ответы на эти вопросы, но ещё не достиг подходящей стадии. Развивайся. Будь полезен и дальше. И любой из нас не окажет тебе в просьбе.

— Я тебя услышал, — кивнул Личь и даже попытался улыбнуться по доброму, хотя лица толком на черепе и не было, потом добавил: — Друг.

Затем мертвец резко метнулся к своему дворцу, стилизованному под обитель смерти, превратившись в полёте в размазанный силуэт. Просочился сквозь своих подданных и исчез, словно застеснялся, что произнёс последнее слово. Голова Лисы, что всё ещё торчала из катафалка, даже вздрогнула от неожиданного манёвра Лича.

Мод и Пепел молча переглянулись, всё ещё немного опасаясь, что Личь передумает, вернётся и натравит замершую армию мертвецов на жалких людишек. Упрямец презрительно уставился на дворец, вернее на волчью морду на фасаде.

— Шакалья харя.

Взгляды мертвецов синхронно сфокусировались на святотатце. Все разом, как один. Лиса ойкнула и спрятала голову в карете. Пепел оттолкнул Мода и запрыгнул внутрь. Седой смерил взглядом лысого:

— Не нужно тут так шутить. Это знак Анубиса, бога