Книга Стена плача - Татьяна Бочарова

–Иди.– Отчаявшись, она обхватила его за плечи и потащила из коридора. Точно так, как делала Нинюся на глазах у всего дома, когда был жив ее Петюня.

Это возымело результат: они оказались в единственной, узкой, как пенал, комнате, невероятно душной и заваленной мусором. На столе и под ним громоздились батареи пустых бутылок.

Ася усадила Алексея на диван, а сама села на стул с продранной зеленой обивкой, лихорадочно соображая, как быть.

Оставить его отсыпаться и уйти? Тогда утром он, поди, и не вспомнит о ее визите, а к вечеру снова окажется в состоянии полной отключки.

Нет, уходить нельзя. Нужно каким-то образом привести Алексея в чувство прямо сейчас, сделать так, чтобы он начал соображать и с ним стало возможно общаться.

–У тебя есть кофе?– Ася сняла плащ, аккуратно повесила его на спинку стула.

–Не знаю, к-кажется, нет.

–А чай?

–Наверное.

–Я сейчас заварю. Ты сможешь потом принять душ?

–З-запросто. Настя!

–Что?

–А это ты?

–Это я.

Ася зашла на крохотную кухоньку. Включила газ, поставила чайник. Порылась в полке над плитой, кофе не обнаружила, но отыскала начатый пакет с заваркой.

–Нас-тя!– донеслось из комнаты.– Нас-те-на!

–Сейчас, иду.

Ей показалось, пока она возилась на кухне, Алексей немного пришел в себя, взгляд его стал более осмысленным, речь связной.

–Почему не откликаешься?

–Я откликаюсь, Леша. Ты пьяный, не слышишь ничего. Сколько выпил сегодня?

Алексей неопределенно пожал плечами.

–Не помню.

–А вчера?

–Настя, т-ты не пришла. А я ждал. К-как я ждал…

Она присела рядом, убрала с его лба слипшиеся влажные волосы.

–Ну, пойми, я болела. У меня был грипп. Я и сейчас еще не полностью поправилась. Искала тебя, еле нашла. Что у тебя случилось на работе?

–Да…– Алексей махнул рукой,– завелся чего-то. Не помню, по какому поводу. Худо было, думал, ты больше…– он, не договорив, ткнулся лицом в ее плечо.

Хрипло засвистел чайник.

–Пусти-ка, я выключу.– Ася сделала осторожную попытку отодвинуться.

–Нет, не уходи. Я не хочу!

Его тон напомнил Степку. Когда тот болел, то требовал, чтобы Ася непременно сидела рядом, не отпуская от себя ни на шаг.

–Леш, ты как ребенок. Вода выкипит, придется заново ставить.

–Пусть выкипит.

–Нет, не пусть.– Она решительно встала.– Все, сиди и жди. Сейчас чай принесу.

Ася вернулась на кухню, залила заварку кипятком, дала ей настояться и наполнила стакан крепким до красноты чаем.

–На, пей. Лучше б кофе, конечно, но раз нет, ничего не поделаешь.

Алексей послушно взял стакан из ее рук. Ася дождалась, пока он выпьет, затем принесла еще один.

–Ну как? Получше?

–Нормально.– Он обеими ладонями провел по лицу, помотал головой, стараясь сбросить одурь, и красными, воспаленными глазами уставился на Асю.– Ты чего, Малыш? Что так смотришь? Думаешь, я уж совсем того?

–Именно так я и думаю.– Она забрала у него пустой стакан.

–Да спал я! Ты меня разбудила. Я спросонья ни черта не соображаю. Ну и конечно, было дело…– он кивнул на бутылки.– Немножко, самую малость… Ты не обижайся, а, Насть!

–Куда уж мне обижаться.– Ася со вздохом опустилась на диван.– Хоть узнаешь, и то хорошо. А то: «Насть, это ты или не ты?»

–Я так говорил?– Алексей заулыбался.– Что, правда? Врешь ведь.

–Полчаса назад.

–Ой, елки…– Он снова мотнул головой.– Ну извини. Башка трещит, хоть оторви.

–В душ пойдешь?

–Сейчас.– Алексей кивнул и прикрыл глаза.– Через пять минут.

Какое-то время они сидели молча, бок о бок. Алексей дремал, Ася мучительно думала о том, что сейчас неминуемо придется звонить Сергею. Дома в полдевятого она никак не будет – уже почти восемь. Нужно снова что-то придумывать – то, что позволит ей сегодня вообще не возвращаться. Например, ночевку у подруги.

–Все, иду.– Алексей встал. Ася помогла ему снять рубашку, проводила до ванной, зажгла свет.

–Что-нибудь нужно?

–Нет, все в порядке.– Он захлопнул дверь.

Ася постояла, прислушиваясь к постепенно нарастающему шуму воды, и вернулась в комнату. Достала телефон, быстро нажала на кнопки.

–Сереж!

–Да, я. Ты уже закончила? Давай я подъеду к ДК.

–Нет, нет,– поспешно проговорила она.– Знаешь, тут у меня Маринка.

–Маринка?

–Ну да. Она на машине, заехала повидаться, мы ведь сто лет не общались.

–И что вы собираетесь делать?– в голосе Сергея появилась настороженность.

–Она зовет меня к себе. Сева улетел в командировку, так что мы поболтаем по-бабски и ляжем. Не обидишься?

–Еще как обижусь. Сначала полубольная из дому умотала, а теперь еще и в гости намылилась на ночь глядя!

Ася напряженно молчала.

–Да смеюсь я, смеюсь,– проговорил Сергей мягче.– Езжай к своей Маринке, только утром уж будь добра, возвращайся!

–Обязательно,– быстро сказала Ася.

–Целую!

–И я тебя.

Она спрятала телефон, ощущая себя последней дрянью и сволочью, и одновременно наслаждаясь обретенной свободой: ее алиби перед Сергеем было железным – Маринка полгода назад переехала в новостройку, и дома у нее отсутствовала связь.

Вода в ванной по-прежнему лилась. Чтобы отвлечься от тягостных мыслей и не сидеть без дела, Ася решила по мере возможности убрать в комнате. Она отыскала в кухне веник, вымела мусор, собрала в пакет пустые бутылки, намочила тряпку и протерла малочисленную допотопную мебель – стол, узкий, растрескавшийся комод и старенький книжный шкаф, набитый потрепанными книгами. Заглянула в угол между диваном и окном, нет ли и там порожней стеклотары, и замерла от неожиданности.

На полу, возле диванной ножки, стояла железная клетка. В ней сидел хомяк, крупный, рыжевато-коричневый, с усиками и розовым носом. Он тревожно смотрел на Асю круглыми внимательными глазами.

–Ты кто?– тихонько спросила она и подняла клетку. Хомяк беспокойно заметался в крошечном пространстве, кончик его носа смешно подрагивал. Кормушка была абсолютно пуста, лишь возле нее на газете лежала пара ссохшихся макаронин.

–Бедный, голодный,– жалостливо проговорила Ася и поставила клетку на комод.

Она хотела было пойти поискать что-нибудь съестное для несчастного зверька, но вдруг остановилась. Ей внезапно показалось, что шум воды стал не таким, будто она текла сама по себе, не встречая на пути препятствия в виде человеческого тела.