Книга Могендовид как сюрикэн - Август Котляр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Почему часть еврейской общественности так сочувствует украинским нацистам, почему евреи в упор не видят не просто их людоедскую идеологию, но даже знаки и символы явной приверженности нацизму — свастики, руны, лозунги, приветствия и прочее?
Евреи из числа неоконов, прорвавшиеся во власть, в том числе и Виктория Нуланд, и Энтони Блинкен, вполне себе придумали вариант Зеленского как еврея во главе Украины. А то, что инструменты у них нацистские, это их не волнует, ибо люди они антисоветские, антирусские, и им неважно, это ли Российская империя, это ли Советский Союз или современная Россия, главное — что это русские, это враги. Мы ошибочно считаем, что вот если перед нами негр преклонных лет, то он в качестве угнетённого меньшинства обязан нас любить! А вот и нет! С чего это вдруг? Так и тут. Мы думаем, что если нацисты уничтожали евреев, то они будут благодарны за спасение от Холокоста. А вот ни фига! Евреи США, откровенно говоря, в войну ничего не сделали, чтоб помочь евреям, спасавшимся от нацизма: американское правительство разворачивало корабли с беженцами и отправляло от берегов Флориды и Кубы обратно, потому что у них не было американских виз. Ничего американские евреи не сделали, когда Рузвельт отказался пустить в Америку 200 тысяч еврейских детей. Все эти дети отправились в газовые камеры и были сожжены. Аргумент у Рузвельта был прост: эти дети вырастут и станут нам конкурентами, а у нас только что была Великая депрессия. Рузвельт отказал в бомбёжке подъездных путей в Треблинку, Освенцим и другие лагеря смерти, хотя это стоило дополнительно полтора миллиона убитых евреев. И опять-таки американские евреи не сделали ничего. При том, что у демократической партии и у самого Рузвельта были преимущественно еврейские спонсоры, его друзья. И он их любил, и деньги их любил, но это ничего не значило. У Киссинджера и Никсона была беседа в своё время, и Никсон сказал: “Эти наши действия могут дорого обойтись советским евреям!” На что Киссинджер ответил: “Ну и что, они же не ваши избиратели, господин президент! Даже если их всех уничтожат, как это отразится на положении нашей партии и вашем, господин президент? Да никак!” Такого рода вещей ни Америке, ни её евреям забывать нельзя, это факт. Я уж не говорю о людях типа Сороса. Можно считать, что Сороса тоже спасла Советская армия. Ну и что? Он перестал быть негодяем от этого?
Для людей русской культуры образ еврея — это что-то очень весёлое, остроумное, жизнерадостное, вроде Ильи Ильфа или Михаила Жванецкого. Это феномен только русских евреев или же израильтяне, американские и европейские евреи обладают теми же качествами?
Первое. Это продукт диаспоры. Греки и итальянцы, живущие в США, отличаются от греков Греции и итальянцев Италии. Армяне из США, Франции или России абсолютно не похожи на армян из Армении. Это отдельная тема. Второе. Евреи, живущие в США, становятся американцами. Во всех плюсах и минусах. У них больше деловой хватки, они научаются делать деньги из чего угодно. Для моего поколения еврей-торгаш, еврей-спекулянт, еврей-теневик был фигурой, мягко говоря, неуважемой. Ну и что, что он богатый? Это вообще подозрительно. Для нас еврей — это был учёный, педагог, инженер, для поколения моего дедушки это был ещё и военный. Я знал, что бывают евреи-металлурги, евреи-врачи, евреи-моряки, ну и в цирке могут быть евреи, потому что у нас был родственник — администратор в цирке, и вокруг него собирались его коллеги, от клоунов до дрессировщиков. Торговцев и дельцов у нас не было, хотя один из моих прадедов был крупным купцом в Екатеринославе, но эта фигура была дореволюционная и легендарная. Все остальные были рядовыми тружениками. А вот вы уехали в Америку, и ваши дети становятся американцами, и начинают обладать иными качествами, во многом минусовыми, с моей точки зрения. Вот и всё.
25.05.2021. — 09.01.2024. О художественном осмыслении еврейско-нееврейских конфликтов
Когда я пишу эти строки, уже наступил 2024 год. Позади атака Хамаса на Израиль 7 октября 2023 года, и ответ Израиля продолжается. Теперь Израиль обвиняют в бесчувствии, неоправданной жестокости и множестве мирных жертв среди населения Сектора Газы. Я лично человек совсем не жестокий, чужие страдания никакой радости во мне не вызывают. Но есть ли во мне сочувствие этим несчастным человеческим существам, чьи отцы, братья, сыновья видят смыслом и целью своей жизни убийство евреев? Это как бы если меня спросили: сочувствуете ли вы стае гиен, на которое ведут охоту? Ведь там есть и самки, и детёныши, которые никого ещё не растерзали, и немощные старенькие гиены, которые уже никого не могут растерзать. Как эколог и любитель дикой природы я, возможно бы, им сочувствовал, но как фермер, у которого гиены режут скот и нападают на детишек, играющих в саванне, я бы сказал, что следует их отстреливать, чтоб не плодились, раз заборы и сетки не помогают. Мне возразят: но ведь это же люди! Я скажу: да, но люди людям рознь. Есть племена людоедов, и есть племена крайне агрессивные, с которыми невозможно ни о чём по-человечески договориться, они будут обманывать и нарушать договорённости. И они понимают только язык силы, только страх, животный страх может их держать в рамках и нормах человеческого общежития. Никогда не хочется прибегать к высшим формам социальной защиты, то есть к казни живых человеческих существ, но так иногда приходится. В США казнят людей, в Европе и России сейчас не казнят, но это никак не сказывается на общем состоянии преступности или падении общественной морали. Израиль, допустим, перебьёт руководителей Хамас, но из детей, которых он пощадит, вырастут новые хамасовцы, и тётки нарожают всё новых и новых. Если не раскрыть всю подлую человеческую сущность борцов за свободу палестинского народа, всё их двуличие и лицемерие, то палестинский народ так и останется в состоянии животных, живущих в условиях изоляции на положении бесправных перемещённых лиц. Поэтому я смоделировал — в виде художественного вымысла — ситуацию, когда за свободу палестинского народа и за жизнь палестинских детей надо отдать не жизнь ненавистных евреев, а свою собственную. С моей точки зрения,
