Книга Не все НПС попадают-3 - Владимир Олегович Войлошников

высказал общее мнение Лёха, может, домой двинем?

— А откроется? — с сомнением спросил Оддгейр.

— Да можно переодеться пока, — внёс рационализаторское предложение Саня. А там останутся минуты, реально смысла уже нет назад идти.

Петька бодро переоделся и увидел сообщение от Марины. С фотографией и подписью: «Соскучилась, жду». Платье на ней — если это вообще можно было назвать платьем — было ещё эротичнее, чем то, что они недавно на танцплощадке рассматривали.

Не отлипая от созерцания фотографии, он всем сразу сказал: «До завтра!» — и вышел в коридор.

— Пока-пока, — эхом откликнулся Оддгейр, критически осмотрел себя в зеркало и тоже двинул на выход. Однако, дверь, только что захлопнувшаяся перед его носом, объявила:

— До окончания сеанса четырнадцать минут. Желаете прервать сеанс?

— Не понял… — выразил Оддгейр своё видение ситуации древней ёмкой фразой.

— До окончания сеанса четырнадцать минут, — металлическим голосом повторила дверь. — Желаете прервать сеанс?

— Да это-то я как раз понял! — взревел Оддгейр. — Желаю прервать! — он обернулся к группе и уставился в такие же, как и у него, вытянутые лица: — А как Петька-то вышел?

«Вот так шпионы и палятся», — подумал Андреа. А ещё он заметил, что удивились не все. Санёк, к примеру, не удивился, а скорее — наоборот, словно поставил для себя какую-то внутреннюю пометочку. Интересно-интересно…

13. СЧАСТЛИВОЕ ЧИСЛО

26 июня, пятница, день тридцать второй из восьмидесяти четырёх.

ПРЕТЕНЗИОННЫЙ ОТДЕЛ

Витя, сотрудник межсекционного взаимодействия, в третий раз перечитывал текст заявления, распечатанный довольно мелким шрифтом на трёх листах, и брови его ползли вверх — всё выше и выше.

Вика, занимавшаяся рассмотрением жалоб по тёмной локации, с интересом наблюдала за этим процессом и в конце концов не выдержала:

— Вить, что там у тебя?

Витя встал, молча положил перед Викой листочки и пошёл налить себе кофе.

— Серый! — крикнул он из-за ширмы, отделяющей их маленькую неофициальную кухоньку от офисной части кабинета. — Ты тоже иди-ка почитай! Без тебя дело не решится.

Сергей оторвался от своего монитора:

— Вик, чё там?

— Ё-ё-ё-ёхарный бабай… — неинтеллигентно высказалась Вика, кажется, не слыша вопроса.

Сергей (белобрысый, как большинство эльфов, буквально на прошлой неделе согласившийся сменить должность проводника в квесте «Пограничный патруль» на офисную работу) подошёл и начал читать из-за её плеча, а когда она перешла ко второму листу, осторожно вытянул первый из тоненьких Викиных пальчиков.

— Между прочим, — несколько отстранённо высказалась Вика, — кицунэ имеют серый статус. А Михалыч в командировку свалил. Может, до его возвращения отложим?

— И что напишем? — поморщился Витя. — Ждите ответа, ваш сигнал очень важен для нас? Мужик в реабилитационный центр загремел.

— Погоди… — Сергей очень внимательно дочитывал третий лист, — а что там с этой кицунэ по базе?

Вика быстренько набрала запрос и развернула свой монитор, в который все трое и уставились.

— Фига се! — эльф уважительно выпятил губу. — За два года восемь поощрений, предложение включить её в молодёжную секцию инновационного совета… Уровень магии смотрите какой!

— А чего она в секретарши-то ушла? — удивилась Вика.

— Стопэ! — воскликнул Витя. — Я, кажется, понял, кто это! Это до меня ещё было! — он устремился к большому архивному шкафу, который стоял в отделе, подчёркивая прелести примитивного делопроизводства. — Но я слышал… без подробностей, правда… — он быстро пробегал пальцами по серым корешкам папок с наклеенными белыми прямоугольниками печатной бумаги, на которых крупно значились даты, участники и чуть мельче — суть рассмотренных вопросов. Голову при этом приходилось склонять к левому плечу, для удобства чтения. — Вот!

На стол легла пухлая папка. Вика, пришедшая в отдел ещё позже Вити, оценила ширину корешка:

— Толстый кирпичик, — она потянула за завязки, бантиком сдерживающие содержимое.

— Дело было скандальное.

— А кончилось ничем, — прокомментировал Сергей, вчитываясь в лист постановления о завершении рассмотрения, лежавший сверху.

— Так, давайте по порядку, — предложила Вика. — Раз у нас одни и те же фигуранты, мы, по сути, имеем дело с возобновлением… э-э-э… дела.

Сергей поморщился, но спорить с масло-масляной формулировкой не стал.

— Делим и читаем, согласны?

— Поспоришь тут с тобой, — Вика кокетливо стрельнула на эльфа глазом и подумала, что зря, наверное, сменила в офис вампирское тело на человеческое. Хотя — как быть с солнечным светом? Все эти защитные крема дают такой отвратительный голубоватый оттенок, и, к тому же, ей казалось, что пахнут они лавандой, хоть производитель и уверял, что вся линейка абсолютно нейтральная. А лаванду она недолюбливала. Да и подновлять их надо раз в три часа, ощущения на коже — фе.

Ладно, что тут с этой кицунэ? Вика с любопытством уставилась в бумаги.

Спустя два часа они решили, что познавательного чтения достаточно и уселись попить чаю.

— Ну, и что мы имеем? — Витя выставил на стол вазочку с печеньем.

— Мудака мы имеем, вот что, — сердито высказалась Вика.

— А если серьёзно?

— Если серьёзно, — Сергей выбрал печенюшку, — мы имеем дело со злоупотреблением служебным положением, которое кто-то — между прочим, из работавших здесь до нас, — он многозначительно потыкал пальцем в столешницу, — постарался замять. Возможно, из дружественных или родственных побуждений. Возможно — из корыстных. Под благовидными предлогами, естественно, но суть от этого не меняется.

— А локация потеряла высокоуровневого специалиста! — Вика сердито сплела на груди руки.

— Ведьму имеешь в виду? — уточнил Витя.

— Конеш-ш-шно! — модуляции Викиного голоса приобрели крайне неприятные отзвуки змеиного шипения. — Не этого же козла.

— А ну-ка, секунду! — Сергей прошёл к своему монитору и сделал запрос. — Так я и думал.

— Что? — подозрительно спросила Вика.

— Спустя три недели после разбирательства нашу даму пригласили на приём к психологу — на основании негативных аппаратных данных. Диагностировали депрессивное расстройство… прошла курс медикаментозной терапии и кучу всякой реабилитации…

— Фига себе, — потрясённо прокомментировала Вика.

—…к игровой роли возвращаться не захотела, была принята на должность секретаря-оператора учебного центра номер восемнадцать, где и работает по настоящее время.

— А в деле этого нет, — отметил Витя, и все трое переглянулись.

— Скорее всего, тот кто принимал решение отказался приобщать материалы. Или потребовал доказать, что нервный срыв — прямое следствие конфликта. Поди докажи такое, — Сергей вернулся за стол.

— А этот… как его теперь?.. — сердито спросила Вика. — Каларниф?

— Как следует из материалов дела, ему погрозили пальчиком.

— Вот, про это я и слышал, — подтвердил Витя. — Мало того что он заделался проводником и водит группы на тёмного властелина, — Вика сердито фыркнула, — так ещё и ходили слухи, что в прошедшую военную компанию он слил кучу важной инфы по тёмной локации, которая позволила светлым победить с разгромным счётом.

— Такое себе, — поморщился Сергей.

— Да, прямых доказательств нет. Но до этого у него не было шикарного дома в Алаберне, а теперь — есть.

— Я так понимаю, наша кицунэ окончательно пришла в себя и решила мужичку о себе напомнить. И он внезапно испугался, — Вика отставила кружку и посмотрела на парней: — А давайте мы в решении то же самое напишем? — она мстительно кивнула в сторону стола с разложенными бумагами. — Что всё происходило в рамках допустимого игрового взаимодействия. А что? Она в своём образе, имеет право. Между прочим, она даже пальцем его не тронула за все эти… сколько?.. три дня! А могла.

— Зачморит она его, — скептически высказался Сергей.

— Не зачморит. Я с ней побеседую. Пока Михалыча нет, так уж и быть, беру на себя. А вы, — она многозначительно посмотрела на парней, — с этим козлом побеседуйте. К нему я точно не пойду, а то на меня тоже заявление придётся писать.

КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ

Во всяком случае, такой кадр как Марина решал очень и очень многое. Она знала внутреннюю кухню локаций. Она умела работать с персоналом. Она, в конце концов, была хитрой кицунэ, и уже это открывало перед ней многие двери.

Как оказалось, отпускных у неё накопилось не три дня, а целых четырнадцать, и раз уж пошла речь о восстановлении в старой должности, за стол секретаря можно было уже