Книга Разговор с трупом. О самых изощренных убийствах, замаскированных под несчастные случаи - Филипп Боксо

Верхняя часть пижамы лежала рядом с ним – торс был обнажен. По привычке я начал внешний осмотр с головы и отметил характерные признаки асфиксии, а именно цианоз (заметное посинение лица, вызванное избытком углекислого газа в крови) и петехии на веках (маленькие красные точки, появляющиеся в результате точечных кровоизлияний из-за возросшего давления скапливающейся крови, неспособной вернуться обратно к сердцу).

В области шеи я увидел след от петли (странгуляционную борозду), но саму петлю не нашел. Поиски полицейских тоже не увенчались успехом, а потому они спросили Полетт, не видела ли она что-нибудь вокруг шеи Флорана. Полетт действительно вспомнила, что она что-то машинально сдернула с шеи мужа и положила это на верстак. На самом деле шла о медицинском резиновом жгуте, используемом для взятия крови – обычно его накладывают чуть выше локтя. Жгут находился в аптечке, которая теперь лежала рядом с Флораном. Ни Полетт, ни доктор Поль не приносили ее с собой – она уже была на этом месте, когда Полетт обнаружила безжизненное тело мужа.

Добравшись до грудной клетки, я заметил рану длиной 5 сантиметров, в которой был виден провод электрокардиостимулятора. Она была сделана каким-то режущим инструментом типа находящегося рядом с телом канцелярского ножа – при разрезе грудной клетки лезвие как раз могло испачкаться. Сам провод, по всей видимости, пытались перерезать – пусть и безуспешно.

В ходе обследования верхних конечностей я обнаружил след укола в локтевом сгибе левой руки. Рука выглядела немного вспухшей – это было не похоже на гематому, поэтому я прощупал этот участок и понял, что под кожей есть воздух. Он мог оказаться там только в результате укола воздухом из шприца.

Никаких других повреждений на теле не было, и поэтому я мог начать обработку уже полученных сведений с целью объяснения того, что произошло. В первую очередь мне в голову пришла мысль о том, что Флоран попытался перерезать провод имплантированного прибора, чтобы воспрепятствовать фибрилляции предсердий, но в этом случае он мог бы дожидаться образования тромба месяцами или даже годами. К тому же следующий за этим инфаркт необязательно оказался бы смертельным. Проще говоря, не самая хорошая идея, тем более что провода электрокардиостимуляторов отличаются невероятной прочностью: даже при наличии кусачек для их повреждения требуются колоссальные усилия. Впрочем, перерезать провод Флорану не удалось, и он отказался от этого намерения.

Затем Флоран попытался с помощью шприца ввести себе в вены воздух, чтобы вызвать воздушную эмболию. Он использовал медицинский жгут из своей аптечки, чтобы блокировать венозный отток от предплечья, после чего наполнил шприц воздухом и попытался сделать себе укол в вену локтевого сгиба левой руки. Но Флорану не повезло: он так и не нашел ее, а потому ввел воздух себе под кожу, добившись всего лишь подкожной эмфиземы, которую я обнаружил при прощупывании этого участка руки. Но даже если бы он попал в вену, он бы не умер – шприц объемом 5 кубических сантиметров слишком мал для того, чтобы вызвать массивную эмболию, способную привести к смерти.

Наконец, отчаявшись, он использовал жгут, пытаясь сжать им шею. Так он вызвал асфиксию через удушение петлей, что также привело к цианозу и петехиям, которые я обнаружил во время внешнего осмотра.

По всей видимости, Флоран твердо решил умереть.

– Алло, доктор? Вы не могли бы приехать по адресу N, чтобы осмотреть тело госпожи M? Она повесилась, но есть довольно странные следы.

Все просто: на место происшествия вызвали врача-терапевта, и он немного растерялся, когда увидел произошедшее. И он правильно поступил, когда не стал предпринимать никаких самостоятельных шагов. Когда не знаешь, что делать, лучше сказать об этом – ничего постыдного в этом нет; это даже разумнее.

Я начинал привыкать к району, в котором жили родственники покойной. За последние 3 недели там произошло уже третье самоубийство. С такой скоростью самоистребления скоро на этой улице не останется жильцов.

Как обычно, я увидел полицейский автомобиль и припарковался. Нужно сказать, что мою машину отлично знали работники правоохранительных органов, и всегда – примерно раз в 4 года, – когда я менял машину, они впадали в ступор.

– Доктор, это вы?

– Да-да, я. Не беспокойтесь, я просто поменял машину.

– Ах, а я уже испугался!

Мне следовало бы, конечно, спросить, что в этом факте так напугало доблестного стража правопорядка.

Полицейский объяснил мне, как обнаружили тело. Почти всегда одно и то же: человек не отвечал на телефонные звонки, близкие начали волноваться и вызвали полицию, которая пришла в дом, вскрыла дверь, осмотрела помещение и нашла тело. Тело Мартин нашли в подвале, висящим на потолочной трубе. Повешение неполное, так как обе ступни касались пола, а точнее, влажной тряпки. Рядом 2 электрических провода без изоляции.

На Мартин была надета белая блузка со следами крови в области сердца. На других предметах одежды никаких следов. Как обычно, я воспользовался положением тела, чтобы раздеть покойную, потом снял ее с трубы и положил на пол, соблюдая максимальные меры предосторожности, на какие только способен. Блузку я снял, когда тело уже лежало на полу.

Как и в случае с Флораном, внешний осмотр выявил наличие цианоза и петехий. От петли на шее остался впечатляющий след – совершенно классическая странгуляционная борозда, идущая к задней части головы и прерывающаяся на уровне затылка (незамкнутая странгуляционная борозда).

Дальнейшее обследование показало наличие пяти особенных дугообразных абразивных повреждений в области сердца длиной от 2 до 7 сантиметров, а также двух проколов диаметром 6 миллиметров в левой передней части грудной клетки.

Все это так странно, что потребовалось проведение вскрытия, которое на основании внутренних признаков подтвердило связь асфиксии с цианозом и петехиями. Затем я приступил к изучению двух входных отверстий диаметром 6 мм. У них были не очень четкие, немного растрескавшиеся края, и их окружал какой-то кровавый эрозивный ободок – никогда прежде я не видел ничего подобного. Они проходили сквозь кожу и мышцы грудной клетки, одно из них дошло до ребра (хотя само ребро не было сломано – только поцарапано), а другое прошло через межреберное пространство и повредило нижнюю долю левого легкого. Плевральная полость была почти сухая, существенного кровотечения не произошло. Однако в полости отмечался небольшой пневмоторакс. Дело в том, что воздух проник внутрь через отверстие, соединяющее внешнюю среду с плевральной полостью. Иначе говоря, поиск других причин смерти результата не дал, следовательно, она могла наступить только от асфиксии. И я никак не мог объяснить наличие этих отверстий. Они не могли быть связаны ни с пулей,