Книга Новая Инквизиция IV - Михаил Злобин

подле нее юнцу. Но судя по тому, как тот хихикал с набитым ртом, прислушиваться к ней он не собирался.

И не было бы в этой умиротворенной сцене ничего выдающегося или примечательного, если б за тем же самым столом не находился, СУКА, МАТЬ ТВОЮ АИД СОБСТВЕННОЙ ПЕРСОНОЙ! Сплошь покрытый шрамами, как луна кратерами, да бросающий по сторонам фирменные убийственные взгляды, он смотрелся овеществленным ужасом, сошедшим с кадров документальных фильмов о Кровавой Зиме. Мозг бывшего спецназовца буквально закоротил, пытаясь совместить известную историческую фигуру с его окружением. Нет, ну в самом деле! Секирин в такой компании выглядел не то чтобы неуместно, а откровенно нелепо! Примерно такие же чувства в теории мог вызывать ликвидатор в перемазанном кровью и копотью ИК-Б, лепящий куличики в песочнице наравне с трехлетними детьми… Ну не вписывался Аид в обстановку уютного семейного завтрака, хоть ты тресни!

— Мама-а-а, Арте-ем вернулся-а-а! — заверещал мальчишка, увидав неподалеку хищный силуэт химеры.

Порождение некроэфира подскочило на четырех лапах, уподобляясь шебутному щенку, и одним мощным прыжком покрыло расстояние до стола. Макс уж было испугался, что неживая тварь сейчас попросту передавит всех своей бронированной шипастой тушей, но нет. Существо предельно осторожно покрутилось рядом с мальчишкой, безропотно терпя поток ласки и поглаживаний, а потом, пихнув его башкой на прощание, отошло в сторону.

— Правильно, Артем, — благодарно кивнула женщина, вполоборота разворачиваясь к мертвому сослуживцу Изюма. — Сначала поесть, а беситься после будете.

— Ой, а кто это с Артёмом? — только сейчас заметил постороннего юнец.

— Это ко мне, — проскрипел Аид с другого конца стола.

Макс от звуков его мертвого и нечеловеческого голоса, неприязненно поморщился. Но, похоже, только он один. Остальные участники застолья даже не дрогнули. Более того, бесстрашная женщина позволила себе бросить упрек в сторону самого опасного убийцы столетия!

— Серёж, ну ты бы хоть предупредил, что у нас гости будут! — укоризненно покачала головой она, а потом повернулась к Виноградову и просияла добродушной улыбкой: — Проходите, присаживайтесь! Я Виктория. А это Дамир. Вы же, наверное, проголодались? Могу предложить вам салат, омлет с беконом, бифштекс или все вместе. Что хотите?

— Э-э-э… ну давайте все вместе, — нерешительно протянул беглый инквизитор.

— Прекрасный выбор! — шутливо похвалила красавица ветерана, а потом, мастерски играя мимикой и тембром, обратилась к пацану: — Видишь, Дамир?! Все кушают салат и не выделываются!

— Не-а, не все! — упрямо помотал головой малец. — Папа, например, не ест!

— Ты на отца не равняйся! — строго отчитала его хозяйка. — Он на моей памяти не кушал с две тысячи двадцатого! Одним только воздухом питается, да своей «колой…»

Мать, наставляя сына, успевала обхаживать и приземлившегося на стул гостя. На любезно предоставленной Максу тарелке вскоре выросла целая горка из съестного. И чего бы из этого он не пробовал, все казалось таким вкусным, что хотелось проглотить вместе с вилкой.

— О, кстати, пап, а ты нальешь мне колы? — вскинулся мальчик. — Я уже почти поел!

Виноградов от изумления аж жевать перестал. Он остолбенел, не донеся до рта новую порцию еды, а затем медленно проследил за направлением взгляда пацана. До него только со второго раза дошло… Аид?!! ПАПА?!

— Если мама разрешит, — ответ Секирина царапнул слух инквизитора похлеще скрипа пенопласта по стеклу.

Откровенно говоря, россиянин не мог представить себе такого ребенка, который заслышав подобный тон, не расплакался бы и не спрятался за мамкину юбку. Но этого паренька, кажется, таким было не пронять.

— Ма-ма-ма! Ну, ма! Ма! Можно же? — со скоростью пулемета затараторил юнец. — Ты же разрешишь? Ну пожа-а-алуйста! Я буду есть салаты, честно!

— А чем тебя сок не устраивает? — горестно вздохнула Виктория. — Он же полезней этих лимонадов.

— Полезней, но не вкуснее, — парировал Дамир. — Ну так что? Можно, а?

— Только если тебя папа лично к дантисту повезет, когда твои зубы почернеют от кариеса, — усмехнулась женщина.

— Договорились! — радостно воскликнул малец, смело приняв решение за Аида, и сразу потянулся к двухлитровой бутылке с красной этикеткой.

— Ну каков наглец, — картинно прижала ладонь к щеке хозяйка. — Это вообще-то сарказм был.

— А, да? — наивно похлопал глазками пацан, изображая недоумение. — Я просто маленький еще, не понимаю таких сложных вещей.

Виктория лишь махнула на сына рукой, признавая свое поражение, а после подняла взгляд на Виноградова. Теперь бывший спецназовец заметил, что глаза у нее немного отличаются друг от друга. Как будто один из них не был настоящим…

— А как вас зовут?

— Изю… кхм, Максим.

— Что ж, приятно познакомиться. Не думала, что у Сергея еще остались… приятели.

Инквизитору показалось, что собеседница явно хотела сказать «живые», но в последний момент передумала. Она собиралась добавить что-то еще, но отвлеклась на сына, который не сводил с гостя пристального и любопытного взгляда.

— Дамир, вообще-то так пялиться неприлично.

Ветеран тут же опустил лицо, сосредотачиваясь на содержимом тарелки, потому что воспринял замечание и на свой счет. Все время, пока Изюм сидел за столом, он не мог отвести взора от Виктории.

— А, ну да, простите, — без особо раскаяния отозвался малец.

И на этом беседа угасла. Виноградов по-армейски споро поглощал угощение, не переставая мониторить вокруг себя обстановку. Общество Аида на другом конце стола изрядно нервировало. Но он ведь сам пришел сюда, не так ли? Сам забрался на спину Артему, никто его не заставлял. Чего же теперь жаловаться?

— Готов к разговору, Третий? — нарушил молчание Секирин, когда россиянин окончил трапезу.

— Вполне, — коротко кивнул Макс.

— Тогда пойдем, прогуляемся.

Аид поднялся из-за стола плавным текучим движением, как охотящийся мангуст, и неспешно двинулся в сторону возвышающихся на горизонте каньонов. Беглому инквизитору пришлось тоже встать, но Дамир, внезапно подавший голос, вынудил его немного притормозить.

— Не бойтесь папу, — без тени придури или веселья сказал юноша. — Он больше не злой.

— А с чего ты взял, что я боюсь? — шутливо задрал подбородок спецназовец.

— Ну я же чувствую, — почти обиженно выдал мальчишка. — Вы, конечно, очень отличаетесь от остальных людей, которых я встречал. Но у страха вкус всегда одинаковый.

«Твою мать…» — беззвучно выругался Изюм, пошевелив одними только губами. А пацан-то одаренный! От ощущения прикосновения к чужим тайнам у Макса заболел копчик. Кажется, подобным образом чувствительная жопа предупреждала своего хозяина о приближении больших таких неприятностей… И на кой черт Артем вообще его сюда притащил?!

* * *

— Здоро́во, парни, извините за опоздание! — парочку крепко сбитых и мускулистых ребят я заприметил сразу, как только приблизился к столикам летней кафешки.

Опознать инквизиторов по одной лишь внешности мне не составляло великого труда. Их атлетичное, как у выступающих культуристов, телосложение практически не скрывала легкая летняя одежда. А вечно подозрительный взгляд исподлобья, непрерывно контролирующий окружение, заставлял случайных прохожих ускорять шаг. Да что там, у них даже прически уставные были, как у кадровых вояк.

Я знал наверняка, что этим бойцам потребуется не больше