Книга Взводный - Александр Айзенберг

так, чем просто сидеть в обороне под артиллерийским обстрелом и бомбардировками. Короче все довольны, а я на следующий день отправился в город. Мне дали три дня для адаптации, вот я и решил решить кое какие проблемы. Ещё вчера, у зампотыла, перед тем, как распрощаться, я у него узнал адрес портного, а нужен он был мне, вот сегодня, взяв водителя, я и поехал в город. Пришлось немного поплутать, так как ни я, ни водитель города не знали, пришлось у патрулей спрашивать, но нашли. Портной оказался примечательный, впрочем, а кто ещё им мог оказаться на Западной Украине.

— Добрый день Исаак Абрамович, мне тут посоветовали вас, как хорошего портного.

— И кто же молодой человек?

Я назвал начальника тыла.

— И что вы хотите?

— Ничего особенного, мне из брезента надо сделать вот такую вещь.

И я показал на листке бумаги набросок разгрузки. Причём она была в двух вариантах, под диски ППД и магазины СВТ. Под четыре диска или восемь магазинов, диски слава богу были в наличии, а техники из реммастерской их подогнали под конкретное оружие, вот и получалось по пять дисков на автомат, хорошо хоть, что с магазинами под СВТ такой заморочки не было. Портной сначала возмутился, с такой мелочью и к нему. Пришлось отговариваться тем, что я тут ни кого не знаю, и кого мне назвали, к тому я пришел. А вот когда он узнал необходимое количество, то просто выпал в осадок. Всё же я договорился, правда и шить он будет не один, но то, что материал мой, и платить я буду сразу и наличными, его успокоило, тем более я не торговался по цене. А что, брезент у меня был, впрочем как и деньги, а копить их я не собирался, куда. Тут каждый день может быть последним, так что зачем деньги, зато обзаведусь крайне нужной амуницией, а то посторонние уж больно косятся на немецкую сбрую на моих бойцах. Короче, Исаак Абрамович мобилизует всех своих соплеменников нужной профессии и за неделю выдаст конечный результат, а я сегодня же завезу ему брезент и выдам аванс, вернее аванс выдал сразу, так как прихватил с собой деньги. Пошили разгрузки быстро и хорошо, там и для гранат были карманы, и для бинта, и просто так, для всякой мелочи, но с учётом нынешних средств, так что ни каких липучек, но и так неплохо получилось. Уже когда я забрал разгрузки и полностью расплатился, тихонько, что бы ни кто посторонний не услышал, сказал портному.

— Исаак Абрамович, только между нами, я вам крайне советую немедленно уезжать. Город мы не удержим, а когда придут немцы, то начнутся расстрелы евреев.

— Но позвольте, немцы культурная нация, да и в прошлую войну они не позволяли себе ни чего подобного.

— Забудьте, что было раньше, впрочем решать вам, я вас предупредил и уговаривать не собираюсь, так что потом не обижайтесь, когда немцы вас погонят на расстрел.

Я ушел, оставив портного в тяжких думах с вековечным русским вопросом — что делать. Надеюсь ему хватит ума предупредить родственников с друзьями и уехать. А пока я забрав свежепошитые разгрузки отправился к себе выдавать своим бойцам. Хорошо, что эту неделю меня не трогали, но чувствую это не на долго, скоро придётся затыкать очередную дыру и оказался прав, уже на следующий день мой батальон подняли по тревоге.

Глава 8

Глава 8

Не зря говорят, счастье не бывает вечным, вот и мне пришлось идти отрабатывать выданные мне начальством авансы. По любому, лучше числится группой быстрого реагирования, и базироваться при штабе армии, чем сидеть под постоянными обстрелами в окопах. Только это не синекура, а потому и отрабатывать надо, вот я и отправился отрабатывать. Не успели мы позавтракать, как меня через нарочного срочно дернули в машину связи, за эти дни связисты успели протянуть к нашему расположению линию связи. Зная, что на долго мы тут не задержимся, я и строить ни чего не стал, а телефонный провод завели в трофейный немецкий грузовик, который служил мобильным пунктом связи, кстати оригинальный, и с немецкими рациями и телефонами. Вот в него я направился, когда нарочный выдернул меня прямо из-за стола, хорошо хоть, что уже почти позавтракал. В машине получил от начальника штаба армии приказ немедленно выдвигаться на ликвидацию прорыва немцев. Тевтоны в своём духе прорвали позиции наших войск и кампфгруппой рванули вперёд, рассчитывая как всегда, навести панику, разгромить наши тылы, и в итоге взять в кольцо обороняющиеся части. Вот я и должен этому помешать, причём должен взять оба батальона, из моего отряда нет только гаубичного дивизиона, а он пожалуй пригодился бы, ведь пушки-гаубицы М-30 могут вести огонь и прямой наводкой. Короче лишними точно не будут, но их уже услали по другому приказу в другое место, так что придётся действовать без них. Ещё меня очень напрягало то, что выдвигаться надо прямо сейчас, в начале дня и при ясном небе, в котором хозяйничают немцы. И ведь мало того, что пока немцев не только больше, но и самолёты их лучше, и птенцы Геринга более умелые, чем Сталинские соколы, вот только ждать вечера, что бы двигаться в темноте нельзя, нет времени, тут каждый час на счету. У меня конечно есть зенитное прикрытие, я ему особое внимание уделял и старался как можно больше достать зениток. Короче в общей сложности я сумел ввести в строй 34 зенитки, правда это были пулемёты, но всё же, 25 счетверённых Максимов и 9 крупнокалиберных ДШК и это только наши. Были и трофейные, но мало, 11 бронетранспортёров с 20-ти миллиметровыми Флаками. Ещё постоянно проводил учения, особенно, когда мы стояли при штабе, что бы бойцы не расслаблялись, их и гоняли, имитируя отражение авианалёта. Конечно сбить немецкие самолёты им вряд ли получится, но вот не дать им прицельно бомбить или штурмовать точно. Хотя бы согласно статистике больших цифр, когда в небо стреляют не только полсотни зениток, но и с сотню ручных пулемётов и несколько сотен самозарядных винтовок, причём мощным мосинским патроном, то как минимум повредить самолёт можно. Ещё стоит учесть и психологический фактор, так как для отражения авианалёта у каждого бойца с СВТ и ручным пулемётом есть отдельный магазин и диск, где каждый третий патрон трассирующий. Так что когда с земли к тебе тянутся даже не десятки, а сотни, если не тысячи огненных стрел, то очень тяжело выдержать боевой курс и не отвернуть в сторону, от греха подальше.

Вот по этим причинам я и не опасался разгрома от немецкой авиации, хотя потери от неприцельной бомбёжки были вполне реальны. Но пока мой расчёт сроился на другом, на трофейной технике. Большая часть грузовиков трофейные, больше сотни бронетранспортёров, я даже приказал нацепить на их капоты немецкие флаги, которые очень хорошо видно сверху. Своей авиации я не опасался, её практически нет, так что с этой стороны опасность минимальная. На трофейной технике я пока приказал только нарисовать небольшие красные звёзды на кабинах грузовиков и бортах бронетранспортёров, закрасив немецкие кресты, но саму технику пока не перекрашивать. То, что неизвестные похитили массу немецкой техники, конечно известно, вот только искали её в немецком тылу, а сейчас, когда немцы прорвали фронт, их части могут быть где угодно, так что скорее всего немецкие лётчики нас примут как раз за такую часть. Это позже, когда мы засветимся, такой фокус уже не пройдёт, но и немцам также вполне может достаться от своих, особенно, если у них будет наша трофейная техника. А пока я приказал бойцу при штабе, крутануть ручку ручной сирены, которую мы скомуниздили на аэродроме. Отряд поднимался по тревоге, благо бойцы и оправились и заправились, так что к походу готовы.

Мы выдвинулись через полчаса, впереди дозор на четырёх мотоциклах и бронемашине БА-20 с рацией. Они шли на удалении в километр, а дальше уже наша колонна, кстати, для большей мистификации немецких пилотов, я приказал бойцам в бронетранспортёрах временно одеть немецкие каски, это для птенцов Геринга с орлиным взглядом, форму с высоты не разглядеть, а вот специфические формы каски вполне, а также их одели вместе с немецкими накидками мотоциклисты, так что с неба вполне себе нормальная немецкая часть с трофейной русской техникой на марше. А что в другую сторону движется, то кто его знает,