Книга Скованный - Теодор Картер

Диана?

Диана кивала.

Мать говорила:

— Трахайся только с лучшими, доча! Твое тело — залог твоей чертовой судьбе на то, что все у тебя будет прекрасно.

Ее мать прикрывала полуобнаженное тело меховой шубой и удалялась неизвестно куда. А когда Диана оставалась одна, она включала мультики и смотрела их.

Но когда Диана стала старше, вместо писклявых голосов она слышала треск крыши и дыхание Томаса. Тяжелое, но манящее.

Как часто они с матерью кончали в одну и ту же секунду?

Диане было семнадцать и она текла и таяла, как долька льда в руках молодого Томаса. А Томас лизал ее. Сжимал ее в своих руках и она таяла еще сильнее.

Диана расправляет локоны, в которых проглядываются седые волоски, и завершает перевоплощение — резинка на правую руку. Она знала, для чего она нужна. Все знают, для чего она нужна.

Если секс — это лекарство от всех проблем, тогда что такое оргазм?

Глава 6. Игры для взрослых

1

Бабки — смысл жизни.

Деньги делают нас счастливыми, и только их отсутствие лишает нас возможности быть счастливыми. Все знают, что если ему перепадет какой-нибудь миллиард баксов, он больше никогда в этой долбанной проклятой жизни не будет даже задницу подтирать себе сам.

— Ты знал, что больше половины шоу-румов перепродают дешевое китайское тряпье? Сечешь, о чем я?

Томас снова идет в неизвестном направлении.

— Секу, — сдавленно говорит Томас.

— О чем ты думаешь? — восклицает Итон.

— Да ни о чем…

— Это был не вопрос, а риторический вопрос. Я у тебя в голове. Я знаю, о чем ты думаешь. Ты серьезно собрался снова идти в тот клуб и снова трахнуть какую-нибудь сучку? Томас?

Деньги — это олицетворение. Олицетворение блаженства и нирваны. Только деньги способны дать спокойствие и надежду. Деньги решают все. Деньги бесподобны и всемогущи.

Томас говорит:

— Было бы неплохо, но нет. Я же не совсем чокнутый.

Смех Томаса. Этот гадкий деланный смех. Томас совсем не умеет врать.

Элли вмешивается:

— Пап, не обманывай своего лучшего друга…

— Вот-вот, — поддакивает Итон.

— Отвали от меня!

— Папочка, он прав. Мне кажется, что это будет ошибкой.

— Это не будет никакой чертовой ошибкой!

Пустые банковские карты стоят дешевле игральных. В них толку нет, если ты не собираешься прямо сейчас запихать в банкомат толстую пачку купюр. Чтобы он давился ими. Чтобы он выплевывал их обратно, а в голове у тебя возникали мысли по типу «Понял кто тут папочка, металлический ублюдок? Ты даже не можешь пересчитать мои денюжки».

Итон говорит:

— Тебе нужно остановиться, мы ведь только…

— Только получили крупную сумму бабла, — обрывает Томас. — Только что поняли, что деньги — лучше секса и приносят оргазм красочнее и дольше. Только что захотели вколотиться не дешевой травой, а настоящим коксом. И только что захотели трахнуть сучку вроде Маргарет.

— Не поддавайся своим искушения, Томми. Ты всю жизнь поддавался им и куда тебя это привело? Да у тебя нихрена в этой жизни нет!

— Заткнись, тварь!

Богатство является роскошью только если ты богат. Богатство — пряность на сочном блюде из антрекота и овощей гриль. Если ты богат, ты можешь тратить все свои бабки на наркоту, шлюх и шмотки. Дорогие брендовые шмотки. Дорогие безымянные шлюхи.

Томас говорит:

— Я всю свою убогую жизнь только и делаю, что гну свою спину. Дай мне кайфануть…

— Томас, ты ничего не добьешься… — сдержанно обрывает Итон.

Томас кричит:

— Заткнись, ублюдок! Как будто ты чего-то добился, падший ты бизнесмен! Где сейчас твоя жена и сын, падла! А хрен знает, ведь ты все просрал еще раньше, чем просрал я, и тебе остается только дрочить на фото своей жены и заливать лицо своего сына спермой! Ты ничтожен, как и я, так почему я должен слушать твои советы?!

— Понял, затыкаюсь… — бесчувственно, даже слегка обиженно говорит Итон.

Приправить срочную шлюху двумя щепотками бабла и из вареного куриного филе ты получаешь говядину в кисло-сладком соусе. Деньги — афродезияк. Деньги — это агония бедных и дорога к вершине вавилонской башни.

— Пап…

Томас ласково:

— Ты тоже умолкни.

Тишина. Томасу вдруг стало как-то одиноко, но шаг не замедлился. Впереди его ждет смачная доза и грязный перепихон. Он знал это. К черту попытки сделать себя успешным. К черту работу. Элли, Диана, Итон, Дэнни и долбанный мистер Уолкер — все они идут в задницу. В толстую обосранную задницу.

Томас Клаус. Его непременно ждет лучший оргазм. Сегодня он выстрелит в рот девушке лучше, чем Маргарет. Сегодня он отодвинет завесу тьмы и познает лучшие прелести самых помпезных штучек. Сегодня на нем будет упругая задница а шелковых стрингах с сиськами, как две его головы, и он будет задыхаться в них, как будет задыхаться в ее упругих бедрах и мокрых складах ее вагины. Сегодня он попробует лучшую наркоту и сегодня он оторвется по полной.

Никакого завтра. Только сегодня.

Кредит — билет в одну сторону. Но кайф не имеет границ.

Поэтому элитный виски будет выливаться в его сранный полугнилой рот и роботизированный женский голос будет молчать. Он будет слушать. Томас будет говорить, а голос слушать. Сегодня все, мать вашу, будут слушать Томаса Клауса.

2

— Запомни Диана, — говорит Дэнни и гладит тыльной стороной ладони ее щеку. — Теперь ты никакая, мать твою, не Диана. Теперь ты грязная Ди или Ди — тугая киска — Ана. Кто угодно, но только не Диана Клаус. Будь шлюхой. Я знаю, ты можешь.

Какие-то смутные противоречия капают расплавленным воском в районе ее застывшего сердца.

Да, она хочет денег, чтобы жизнь показалась медом или хотя бы сахарным леденцом, но неизвестность пугает сильнее бедности.

Неизвестность позы, опасность заражения, насилие, физическая боль, беременность. Профессию проститутки должны ввести в перечень профессий с вредными условиями труда. Даже опасными.

— Тебя захотят трахнуть разные дяденьки или сыночки, но запомни главное — ты должна захотеть этого первая. Не стесняйся и не сопротивляйся, если не просят. Думаю, у тебя получится. Ну конечно получится. Зная как ты работаешь язычком…

Когда она пришла к такому? Где та самая точка, которую она перешагнула и все покатилось вниз?

Встреча с Томасом, свадьба, рождение Элли, смерть Элли, измена? Где-то явно был подвох. Что-то она проглядела.

Сейчас она — падшая женщина, но даже падшие женщины имеют принципы. Как говорила мама — ты даешь им в себя войти, потому что хочешь, чтобы в тебя вошли. Но хотела ли она этого сейчас? Возможно этот день поставит крайнюю точку. Точку