Книга Злодейка должна умереть - Анастасия Коновалова

друзья, которые ее знали. Здесь у нее не было никого. Ничего.

В этом мире Эва лишь воровка, занявшая чужое место. Криво слепленная подделка, которая боится разоблачения. Может, действительно стоило просто сбежать туда, где никто бы не знал Эванжелину?

Эва вытерла кулаком слезы и укуталась в одеяло сильнее. Какая же она трусиха. Ради кого она все это терпела? Ради людей, которые видели в ней другого человека? Которые отрекутся от нее, стоит им узнать правду? Нет. Даже думать о таком страшно. Когда Эва допускала такие мысли — все теряло смысл.

Как бы не стыдно было это признавать, но в прошлой жизни Эва часто читала комиксы и книги с похожими сюжетами. Обычно там ничего не происходило, попаданка обретала счастье с главным мужским персонажем и история заканчивалась. Эва даже подумала, может эта история пойдет по пути, когда злодейка становиться хорошей, а главная героиня оказывается той еще злой крысой, но одной встречи хватило, чтобы понять — нет. Риэль скорее напоминала маленького ребенка, который не знал жизни, чем расчетливую девушку. Если бы ее наивность и доброта были ложью, это рано или поздно стало бы заметным. Нет, Риэль простая, добродушная и глупая девчонка, а значит этот вариант отпадал.

Она уткнулась лицом в укрытые одеялом колени.

Повернула голову, чтобы было удобнее дышать и увидела окно, закрытое тонкими шторами. Сегодня дождь разбушевался, будто отыгрывался за подаренные людям дни спокойствия. Время от времени по небу прокатывался рокочущий гром и молния вспышками озаряла комнату. От страха у Эвы леденели пальцы на ногах и в горлу подкатывал колючий ком. Она ненавидела грозу с самого детства.

Осмотрела пустую комнату — Лукреция ушла спать по требованию Эвы. Одиноко и холодно. Настолько холодно, что Эва задрожала, застучала зубами. Сжала руки в кулаки, пересела по-другому, благодаря чему одеяло теперь укрывало ее с головой.

Может, стоило найти новую злодейку? Если Адалисия отказывалась от своей роли, но Риэль жизнь не портила. Скорее всего понимала, что без Артура и поддержки друзей, которые у нее появились после выхода в свет, Риэль ничего не сможет. Значит, можно просто найти человека, который заменит Адалисию на роли злодейки. А если найдет, то что тогда? Получается, все переиграется. Адалисия с Артуром станут главными героями, а новая злодейка будет препятствовать их отношениям.

Получиться ли у нее это? Понравиться ли это миру романа?

От мыслей и сомнений болела голова. Эва скривилась и легла, поворачиваясь спиной к окну. Зажмурилась крепко, чтобы не видеть вспышек и пустой стены, балдахина, который стал проклятием.

Утром Эва чувствовала себя разбитой. Она выдохнула длинно и отбросила косу за спину, игнорируя заколки и украшения. Пихала в себя омлет с помидорами и смотрела на бледную графиню. Она выглядела и правда очень плачевно: впалые глаза и щеки, нездоровый румянец, ослабевшие руки, из которых то и дело выпадали столовые приборы. Большую часть времени теперь графиня проводила в церкви, где молилась за Мари.

Очередной кризис миновал, но она вновь впала в кому.

Ее болезнь ударила по всему поместью, особенно по графи с графиней. Когда Эва вернулась сюда из восточного поместья, то сразу почувствовала тепло и уют. Будто она пришла в чей-то теплый и уютный дом. К сожалению, не ее, но в нем хотя бы чувствовала себя относительно спокойно. Сейчас же здесь тихо и как-то тускло, будто выкрутили лампочки и забрали нечто важное.

Из-за Адалисии болезнь забрала Мари.

− Дорогая, − тихо позвала ее графиня. Улыбнулась бледно. — Не хотела бы ты с мамочкой сходить в церковь. Одной ходить туда бывает… одиноко.

Графиня почти умоляла Эву о поддержке и от этого стало горько. Она искала утешение у той, кто дать его не мог. Опиралась на старшую дочь, точнее на то, что от нее осталось.

Эва не хотела в это вмешиваться. Она знала, что графиня после лихорадки относилась к ней настороженно, пусть и не показывала этого. Дистанция между ними помогала поддерживать обман, иллюзию того, что их дочь не исчезла, а победила болезнь. Если быть слишком близко, то все мелкие детали, новые привычки, речь и поведения будут бросаться в глаза. Было ли право у Эвы забирать у них хотя бы иллюзию того, что все было как раньше?

У нее нет никаких прав в этом теле и мире.

− Конечно, матушка.

Ей все еще тяжело давалось называть этих людей родителями. Однако еще страннее будет, если она начнет говорить с ними более официально. Да и ничего же не случиться от одного похода в церковь.

Так она думала и успокаивала себя, пока Лукреция помогала надеть закрытое и более скромное платье. Убеждала, что хуже не будет, еле заметно кривясь от щекотки — пришлось наносить макияж. После бессонной ночи выглядела Эва тоже неважно, но остальным знать это не обязательно.

− Госпожа, с вами точно все будет хорошо? — тихо и обеспокоенно спросила Лукреция. Она стояла рядом с каретой и смотрела на Эву, сжимая подол платья. Графиня решила не брать лишних людей, поэтому в сопровождение потребовала у супруга лишь рыцарей и свою служанку. Лукреция оставалась дома и это было даже грустно. Эва привыкла к тому, что та постоянно была рядом и могла подорваться от любого слова.

Эва улыбнулась устало и погладила Лукрецию по чепчику.

− Все будет хорошо, я скоро вернусь.

Так же как грозу, Эва недолюбливала кареты. Они неудобные, жесткие и совершенно неуправляемые. В первой жизни Эва видела карету лишь в музее и то издалека, потому что эта грамадина пугала. Эва не могла контролировать процесс, потому что кучер и лошади находились вне поля ее видимости. Нервировало еще и то, что в карете она сейчас находилась наедине с графиней.

Графиня Питтерс смотрела на нее с улыбкой и вселенской печалью в глазах. Эва не смотрела на нее, наблюдала за однообразными полями, на которых сейчас работали простые люди. Наверняка у них прибавилось работы, потому что землю размыло, как и многое другое.

Интересно, будет ли у них хороший урожай в этом году? В романе об этом ни разу не писали, как и много другом. Там и войну между двумя королевствами, которая из холодной время от времени перетекала в ожесточенные сражения. Война закончиться лишь в конце романа, когда уже король Артур подписал мирный договор, пообещал маленькому принцу свою первую дочь и торговые пути. Эва не сказала бы, что ей понравился подобный ход, потому что странно заканчивать многолетнюю войну после одних