Книга Старшие сыновья - Борис Вячеславович Конофальский

девчонка-то в курсе. Он пододвигает к краю вторую монету:

- Что, Тарасов был?

Она взглянула на него быстро. Губёнки поджала.

Он стучит пальцем по монетам, чтобы привлечь её взгляд и повторяет:

- Тарасов?

Она взглянула на монеты. Да, от деньжат девочка не отказалась бы.

Нужно немного додавить, и инженер говорит проникновенно:

- Да ты не волнуйся, я никому о нашем разговоре не скажу, слово степняка. А мы, степняки, молчать умеем, веришь? Скажешь кто был – денежки твои.

И опять она молчит, поэтому инженер поверяет:

- Тарасов?

И тут она, к его радости, качает головой: нет. Он доволен и пытается развить успех:

- А кто тогда?

- Тарасов раньше к вам ходил, а сегодня у вас Коняха в комнате рылся, - негромко произносит девочка.

- Сегодня Коняха, значит... А Коняха это кто? – Он сдвигает монетки

к самому краю стола – бери.

- Витёк Коняхин. – Девочка нерешительно берёт одну за другой монетки со стола.

- Витёк Коняхин, - Горохов должен выяснить всё, - если он не с Тарасовым, то с кем он, или может быть он сам по себе?

- Не сам он по себе, - девочка зажала монеты в руке, - он у Юрка работает.

Кончено Горохов знал кто такой Юрок. Прежде чем сюда отправиться, он полистал опросы людей тут бывавших и имел некоторое представление о главных людях Полазны, об их взаимосвязях, об их занятиях, их доходах. И в той информации, конечно, не раз всплывало имя Юрка, но, всё равно, он должен был спросить, для поддержания легенды, хотя бы:

- А Юрок это кто такой?

Нинка смотрит на него почти с удивлением: как же можно этого не знать!? И говорит:

- Юрок Дулин, это сын Папы Дулина, второй или ещё какой-то там.

Горохов протягивает ей последнюю монету:

- Если этот Коняха тут появится, ты мне его покажешь?

- Угу, - Нинка забирает монетку, и прячет деньги, - покажу, он сюда приходит иной раз. Если сегодня появится, я к вам забегу.

- Отлично, договорились. – Он поймал её за руку. – Нина…

- Что? – Он смотрела на него с тревогой: ну что вам ещё, дядя?

- Ты об этом нашем разговоре, никому не говори, даже матери.

- Нет у меня матери, - строго отвечала девочка.

- А хозяйка… Она тебе… - он не знал, как закончить.

- Жанат? Она мне работу дала, работу дала. И на том спасибо, папка-то у меня в Перми сгинул, ходил с самим Якутом, много ходил, всегда удачно, а один раз так и не пришёл. Никто из их артели не пришёл, то два года назад было, а мамка давно от грибка померла, брат тоже. А я одна осталась. Вот у Жанат и прижилась. Горохов погладил её по голове, но сказать ему было нечего. Ну разве что:

- Слушай, когда этот Коняха тут появится, ты мне дай знать. Ещё копеечку тебе подкину.

- Хорошо, - кивнула она, - он у нас гость не редкий.

Он отпустил её, и она быстро и с радостью, денежки-то получила немалые, вышла из его комнаты, а он закрыл за ней дверь, сел у стола, закурил. Сидел пускал дым в прохладную струю из кондиционера, поигрывал зажигалкой. Конечно, он кое-что знал о Юрке Дулине. Читал о нём доклады, знал, что это был один из сыновей Папы. Один из двенадцати. Как о нём говорили: самый способный из всех, такой способный, что не боялся с папой конфликтовать. Давно уже сам себе сделавший имя, промышляющий по всей реке всем, что только могло принести денег, от торговли оружием и полынью, до торговли людишками, которым не повезло. Да, Горохов, честно говоря, рассчитывал, не на его внимание. Этот Юрок был очень опасным типом. Он был из тех, которых считают напрочь отбитыми.

Глава 12

А на улице уже ночь. Фонарей мало. Зато луна на небе полная. Тени, которые он увидел по приезду в первую ночь своего прибывания тут, и которые казались ему, поначалу, зловещими, оказывались простыми работягами, которых в этом промысловом городе было не так уж и мало. Вот и сейчас, трое таких возвращали на место, недавно снятую с крыши, солнечную панель. А рядом, тут же, люди грузили в прицеп связки сетей, и канистры с водой, видно, собирались в степь за саранчой.

Инженер уже начал разбираться в местной специфике городской жизни, в городе, в котором температура днём иной раз дотягивает до шестидесяти. Он видел, что все основные работы делаются тут ночью. Поэтому, тоже решил не ложиться. Выяснив у хозяйки, где здесь можно нанять тягач, пошёл искать транспортную контору. Она находилась у реки, прямо у пирсов, о чём говорил большой, длинный навес, тянувшийся воль воды и укрывавший транспорт от солнца, но под которым оказалось всего одна полуразобранная машина. Остальных тягачей не было. Видимо ночью у них была самая работа. Горохов пошёл в контору, где под кондиционером, с важным видом, сидела всего одна старая женщина-диспетчер, с изуродованным синими желваками лицом. Её лицо ещё в самом начале разговора выражало скепсис. Она нехотя отвечала ему попивая плохой, почти чёрный чай, из грязного стакана. Из её слов он понял, что все машины заняты, законтрактованы на месяцы вперёд на каждую ночь, но а днём даже бот в пустыне может сдохнуть.

- И по выходным что ли? – Горохов не верил, что вопрос нельзя будет как-то решить.

- Нет у нас выходных, - всё так же нехотя отвечала старуха. – На выходных мы ремонтируемся.

- Тут не очень далеко, - пытался договориться с ней инженер, - километров двадцать пять по степи. Думаю, уложиться в десять рейсов, груз негабаритный, - он приберёг козыри на конец фразы, - готов платить за рейс пять рублей.

Этот козырь не сыграл, женщина только посмотрела на него с презрением и фыркнула: пф… Пять рублей! Тоже мне…

- И что же вы так возите тут, что у вас выходных не бывает? – Интересовался он.

- Поищите частников, мужчина, - не став ему отвечать, она подвела итог их разговору.

- И где же мне их поискать? – Уже чуть ли не с раздражением спрашивал инженер.

Тут старуха смилостивилась и назвала