Книга Московское царство. Процессы колонизации XV— XVII вв. - Дмитрий Михайлович

До обширной северной области, во главе которой стоял город Галич, на исходе XIV века дотянулся луч духовной звезды, вспыхнувшей в обители на горе Маковец: окрестностей Галича достиг святой Авраамий Галицкий и Чухломской. Когда Авраамий уходил из обители Сергия, мечтая об уединенной жизни, наставник благословил его. Житие святого Авраамия сообщает: расставаясь со своим учеником, Сергий дал ему наставление: «Чадо! Богом наставляемый, ты хочешь идти в пустыню; если придут к тебе братья, принимай их с любовью и наставляй их ко спасению, и не себе угождай, по апостолу, но ближнему своему, и немощи немощных носи, как и Христос себе не угодил».

Всю последующую жизнь святой Авраамий провел, выполняя завет Сергия Радонежского. Сам он не хотел жить среди людей и едва терпел, когда требовалось оторваться от молитвы, чтобы дать кому-то духовное поучение. Но так велел ему Сергий, и его словам Авраамий подчинял свою волю, сколько мог.

Покинув Троице-Сергиеву обитель, Авраамий пришел на берег Галичского озера, противоположный от города. Там, как рассказывает Житие, он обрел чудотворную икону Богородицы, «.стоящую на дереве и сияющую неизреченным светом». От Пречистой было ему повеление: основать на этом месте монастырь. Авраамий в одиночку построил малый деревянный храм. Затем галицкий князь Дмитрий Борисович дал ему средства на возведение большого храма и на «все потребное монастырю». Так родился Пречистой Богородицы Заозерский Авраамиев монастырь. Сам основатель трудился, рубя лес и копая землю.

«Когда обитель расширилась и увеличилось число братии, – говорит Житие, – помыслил преподобный выйти из обители и жить одному в безмолвии. Он поставил братии вместо себя игумена, именем Порфирия, сам же скрылся от братии тайно от всех». Авраамий нашел место, «очень удобное для безмолвия», и остался там уединенно предаваться молчальничеству и молитве. Братия отыскала его, умоляла вернуться, но он отказал. Тогда иноки выпросили у Авраамия разрешение поселиться рядом с ним. Так появилась новая обитель – Великая пустынь во имя Положения честного пояса Богородицы.

Через некоторое время история с тайным уходом из монастыря повторилась, но уединившегося Авраамия опять нашли. Так вокруг его келейки возникла Верхняя Богородичная пустынь на реке Воче. А спустя некоторое время Авраамий ушел и из третьего своего монастыря.

Он поселился на берегу Чухломского озера, в живописном месте, под лесистой горой. Срубил домик, срубил часовенку. И вновь его одинокая келья сделалась центром притяжения для учеников и братии. Авраамий благословил их устроиться на горе, но сам остался внизу, особно. Так был основан Городецкий монастырь во имя Покрова Богородицы. Фигура Авраамия до такой степени привлекала тех, кто искал иноческой жизни, что число братии в этом диком месте скоро умножилось до ста человек! За полгода до своей кончины святой узнал, когда наступит его последний срок. Перед смертью он собрал учеников изо всех своих обителей и дал им последнее наставление.

Русский монах, добравшись до необжитых мест, искренне радовался безлюдию: тут ему ничто не мешало предаваться молитвам. Он вовсе не желал, чтобы вокруг него собирались ученики и последователи. Он хотел тишины великой! Но так уж Бог устроил: где один спасся, туда тысячи идут по горящим следам его веры.

Русская церковь и русская вера привыкли жить в условиях осажденной цитадели. То противник на дальних подступах, то у самых стен, вот он занял первую линию укреплений, а вот обессилел и отступает. В XIV–XVI столетиях наша церковь обязана была стать воинствующей и благословлять Пересветов «Русской Спарты» на рать с басурманами. Эта традиция сохранилась даже после превращения Московского царства в Российскую империю, она и до сих пор в какой-то мере жива.

Однажды известный православный писатель Елена Владимировна Хаецкая высказала мысль, согласную с духом старомосковской цивилизации: «Смирение в православии вовсе не означает, что надо быть тряпкой». Русская церковь XIV–XVII веков проявляла в стоянии за веру твердость поистине «адамантовую» и воинственность Нового Израиля. Этот ее жесткий, непримиримый стиль явился результатом «работы над ошибками», сделанными ранее «старшими царствами» православного мира. Церковь Константинопольская проявила дряблость, соглашательство, уступала монархам своим, покупавшим у Рима согбенной спиной и отступничеством в пользу церковной унии поддержку в военных делах. И что купили императоры Второго Рима в итоге? Гибель свою. Что приобрела церковь, увиливавшая от прямой борьбы, благословлявшая то малое соглашательство, то великие компромиссы в делах веры, где никаких компромиссов быть не может? Потерю авторитета духовного и полную потерю власти над церковью Руси. Урок: бесполезно выдавать собственную слабость, трусость и леность за смирение. Неблагодарный победитель все равно вытрет сапоги о поверженное тело слабака, много болтавшего о необходимости смирения. В подобном «смирении» ничего нет, кроме умаления веры.

Сказано в Откровении святого Иоанна Богослова: «.Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: „я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды“; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть. Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак будь ревностен и покайся. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною. Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его» (Откр., 3: 15–21).

Русская церковь старомосковской эпохи не желала быть среди тех, кого изверг Господь из уст Своих. Она искала места среди побеждающих, места у престола Божия. Твердость ее в этом искании веками приносила благо русской цивилизации. Русский стратилат выводил в поле полки православного воинства, твердо зная: с ним и его ратниками сам Господь Бог; не будь грешен, слаб, бездеятелен, и Бог дарует тебе победу.

Так, например, грозными словами увещевал великого князя Ивана III владыка ростовский Вассиан, когда надо было московским полкам выходить в поле и противостоять нашествию хана Ахмата (1480). Пастырское послание Вассиана государю звучит сурово и требовательно: «Призвав Бога на помощь, и Пречистую Его Матерь, и святых Его, и святительское благословение, и всенародную молитву, крепко вооружившись силою честного креста, выходи против окаянного мысленного волка, как называю я ужасного Ахмата, чтобы вырвать из пасти его словесное стадо Христовых овец. Святители, митрополит и мы все вместе с ними, молящиеся за ваше высокородие, со всем боголюбивым собором молитву непрестанно творим, по всем святым церквам всегда молебны и святую службу совершаем по всей нашей отчизне о вашей победе, и все христиане непрестанно Бога молят, чтобы даровал Он тебе победу над супротивными врагами, и надеемся получить ее от всемилостивого Бога. Ныне же слыхали мы, что басурманин Ахмат уже приближается и губит христиан, и более всего похваляется одолеть твое отечество, а ты перед ним смиряешься, и молишь о мире, и послал к нему послов. А он, окаянный, все равно гневом дышит и моления твоего не слушает, желая до конца разорить христианство. Но ты не унывай, но возложи на Господа печаль твою, и он тебя укрепит. Ибо Господь гордым противится, а смиренным дает благодать».