Книга Девушка с тенью пантеры - Любовь Белых

— Кота не отдам и не выкину. — шепчу я, поправляя царапающие лапки.

Не дождавшись ответа, выхожу из машины и иду к двери. Словно там, за ней, кто-то только этого и ждал, она распахивается, ослепляя ярким светом из коридора:

— Доченька!

Доченька?! Незнакомая тётка налетает на меня и сгребает в объятия. Целует поочерёдно в щёки и оглаживает плечи.

Кажется, теперь я боюсь не Зверя, а эту тётю! Это ещё кто такая?!

Глава 22

Роман Зверев

— Мама… — выдыхаю рвано.

Только этого мне сейчас не хватало! Мало того что девчонка сбежала, пропала с радаров и попёрлась к своему ненаглядному, что-то сделала с моим телом…

Нет, начинаю терять мысли, вновь и вновь возвращаясь к сумасшедшей, которую обнимает моя мать. Вообще-то, мачеха, но никому не нравится это слово.

— Мама? — округлив глаза, Лиля бросает на меня молящий взгляд. Я улыбаюсь, кивая.

— Ты почему не сказал, засранец? Ой, а это кто? — она замечает пантеру, тут же расплываясь в новой улыбке. — Какая красивая!

Дурдом.

— Мама, пойдём в дом уже. Что за допросы на пороге? — возмущаюсь для вида. У моей матери, женщины моего отца слабое сердце. Возраст даёт о себе знать. Не хочу её расстраивать. Не хочу спорить и волновать.

— Конечно. — мама тянется ко мне, целуя в щеку. — Я сварю какао, а вы мне всё расскажите.

Не спорю. Потому что бесполезно. Потому что осточертело стоять на пороге.

У нас странные отношения. На самом деле, странные. Я был подростком, когда отец обратил внимание на Янину Александровну — нашу домработницу. Несмотря на разницу в возрасте — мама старше отца на десять лет, они удивительно друг другу подходили. Наверное, так бывает. Что называется, закрутилось, завертелось.

Отец начал улыбаться. Нет, он улыбался, конечно. Но редко и всегда обоснованно. После шутки, моего выигранного боя. А с мамой он начал улыбаться просто так… Наверное, нельзя не воспринимать, не полюбить женщину, делающую счастливым собственного отца.

Она много хорошего сделала не только для него, но и для меня. Даже для иных, занявшись вплотную заповедниками и реестром редких животных. Пока здоровье не начало подводить.

Признаться, я даже рад её выходу на пенсию. После смерти моего отца, я больше всего на свете боялся, что она не справится с потерей. Но мама оказалась очень сильной женщиной, основательно взявшись за заповедники, она предпочла спрятаться за работой и взваленными на себя обязательствами. Еле уговорили старушку заняться чем-то другим. Более спокойным и безопасным.

Опасность грозит не только иным. Оборотни во всяком случае могут постоять за себя. А вот животные далеко не всегда. До какого бы совершенства ни хотели довести наркотик производители, но в расход шли все. Чёткой системы не было.

Я не борец за справедливость, пока дело не касается моих людей. Но и методы этих учёных мне не нравились. После изъятия нужных животных, они умело всё маскировали под теракт или утечку газа. Попросту уничтожая как гектары леса, так и сами заповедники. Гибли не только животные. Люди. Ничего не подозревающий персонал.

Я не хотел ждать, пока они явятся в один из заповедников моей матери. Пусть лучше кто-то другой подставится под удар. Поэтому настоял на том, чтобы она отошла от дел. Да и постоянные обследования не располагали к прежней бурной деятельности, отнимая огромное количество времени, проведённое в больницах и медицинских центрах.

Мама приехала не одна. Это было видно по объёмным пакетам с продуктами и припаркованной машине Димы.

— Вот ты опять холодильник превратил не пойми во что! — принялась отчитывать она меня. — Вытаскивай свою отраву, я нормальной еды приготовлю.

— Мам, там нормальная еда. Из хорошего ресторана. А тебе вообще отдых нужен. — укорил её я.

— Какой отдых? — её брови поползли вверх. — А свадьба? А внуки?

— Ка-какие внуки? — Лиля шумно сглотнула, спрятав зверёныша правой рукой.

— С которыми я надеюсь нянчиться. — безапелляционно отвечает мама, хозяйничая в кухонных шкафах.

— Рома!

— Тссс, Лялька. — шепчу я. — Маму нельзя волновать. Она болеет.

— Что вы там шепчетесь, голубки? — сложив миленько руки на груди, мама смотрит на нас слезящимися глазами. — Вы такая красивая пара, Ром. И правильно, что не сказал! Такую красавицу оберегать надо, ещё уведёт кто.

— Она у меня не гулящая. — улыбаюсь я, приобняв Ляльку.

— Ой, всё! Что-то я расчувствовалась. — мама быстро берёт себя в руки, искоса поглядывая на нас. — Иди ко мне, Лилечка, научу тебя варить какао, как Ромочка любит. Ну и деткам оно вообще очень нравится…

— Я?! — Лялька тушуется.

— А кто в вашем доме хозяйкой будет? — с вызовом спрашивает мама у моей невестушка.

— Э-э-э-э…Ладно. — выдыхает девчонка, неловко озираясь по сторонам. — Только у меня кот! И руки. Немытые, в смысле.

Мне не нужно ни зрение, ни обоняние, чтобы понять, как стыдно и неловко Кононовой. Это слышится в каждом слове, в вибрации её голоса.

— Мам, мы только приехали! — решаю вмешаться я. — Мы с удовольствием выпьем кофе. А какао я могу тебе сам сварить. Не маленький и не безрукий.

— Я сюда тоже не один час ехала! Так что уж какао сварю как-нибудь сама. — обиженно произносит она, демонстративно отвернувшись.

С возрастом её характер потерпел значительные изменения. Стал властный, капризный и требовательный. Я ни в коем случае не осуждаю. Кто знает, что со мной будет в старости? Доживу я вообще до этой старости?

— Я проведу Лилю и вернусь. Ей нужно принять ванну и обустроить…кота.

Увлекаю за собой Ляльку, придерживая за плечо. Она часто дышит и быстро моргает. Чувствую, сейчас начнётся.

— Ты в своём уме?! — едва за нами закрывается дверь гостевой комнаты, как мои догадки подтверждаются. — Почему ты не сказал ей, что это фикция?! Ты вообще сдурел?!

— Не хочу её волновать. У неё больное сердце, Лялька. В конце концов, какая разница кому лгать?

Не хотелось признавать, что о матери я вообще не подумал. Стоило раньше озаботиться тем, что до неё дойдут известия о моей помолвке и последуют ответные действия и обиды.

— Врать пожилому человеку… — протягивает девчонка, упав на кровать и разжав руки. Кот на её руках тут же поднял голову, осматриваясь по сторонам. — Это нормально, по-твоему? Одно дело твои…враги. Но врать матери…

— Как я ей объясню, что фальшивая помолвка мне нужна в благих целях? Она умная женщина. Тут же сложит два плюс два. Начнутся нотации и волнения. Изведётся. Опять схлопочет инфаркт, который может стать последним. Лялька, давай уже раз договорились, играй до конца. Я, в конце концов, тебе хорошо плачу за это!