Книга Кровь изгнанника - Брайан Наслунд

– Изгнанник принял предложение? – спросил Греалор.

– Да, – ответила Эшлин. – Бершад и Роуэн уже на борту корабля.

– Долго же его уговаривали, – хмуро заметил Греалор. – А какие условия он себе вытребовал?

Эшлин с трудом заставила себя скрыть правду от Сайласа, но без зазрений совести солгала отцу и Элдену Греалору:

– Не волнуйся, Элден. Если Бершад вернется, Дайновую пущу у тебя не отберут. Бершад от нее отказался.

– Вот и хорошо, – с облегчением вздохнул Элден. – Надеюсь, Бершад не подведет. Если Йонмар сложит голову на Вепревом хребте, я восприму это как личное оскорбление.

Эшлин пожала плечами:

– Наверняка сложит. И не он один, а все пятеро.

– Эшлин! – укоризненно воскликнул Гертцог.

– Они отправились в горы по моему приказу. Я отдаю себе полный отчет, чем завершится их путешествие, – сказала Эшлин. – И тебе не мешало бы считать, что Сайлас и все остальные не только не проникнут в Бурз-аль-дун, но даже не доберутся до Баларии. – Она до боли вдавила ногти в ладони. – У нас не выйдет уладить все полюбовно. Надо подготовиться к худшему. – Эшлин умолкла, собираясь с духом; она солгала Элдену именно потому, что ей требовалась его помощь. – Если Бершад не выполнит приказа, необходимо собрать в Незатопимой Гавани войска и объявить войну Баларии.

– Объявить войну? – спросил Греалор. – Как это?

– Что именно тебе не ясно?

– Нет, принцесса, ты плохо представляешь себе войну с этими проклятыми часопоклонниками, – мрачно заявил Греалор. – А вот я с ними воевал и отлично знаю, что это такое.

Эшлин хорошо представляла все ужасы войны и понимала, что потомки назовут ее кровавым тираном, однако была согласна на все ради спасения Терры.

– Прекратите! – оборвал их Гертцог. – Разумеется, вызволить Каиру из плена лучше всего силой, но с созывом войск придется подождать.

– Ждать некогда, – возразила Эшлин. – До летнего солнцеворота осталось всего четыре месяца. Если кинем клич сегодня, то еле-еле успеем вовремя.

– А почему такая спешка? – спросил Греалор.

– Если мы не соберем войска к солнцевороту, – объяснила Эшлин, – то все альмирские воины разбредутся по домам, чтобы лепить изваяния для летнего жертвоприношения.

В далеком прошлом летнее жертвоприношение было жестокой и кровавой церемонией; в каждой альмирской деревне совершались ритуальные убийства девственниц, чтобы задобрить и отпугнуть лесных демонов. К счастью, несколько веков назад альмирцы отказались от диких обрядов и вместо этого устраивали оргии в полнолуние и резали жертвенных коз у ног огромных глиняных истуканов, на лепку которых уходили недели.

– Дважды мы войска не соберем, – продолжила Эшлин. – А после летнего жертвоприношения будет слишком поздно. Нет, если идти войной на Баларию, сделать это нужно до летнего солнцеворота.

– Я позвал вас не для этого, – рявкнул Гертцог, с подозрением глядя на дочь. – Дело срочное. Барон Тибольт убит. – Он захлебнулся глубоким, грудным кашлем и отпил глоток вина.

Тибольт, чудаковатый, но глубоко преданный Мальгравам барон, вот уже тридцать лет правил Глиновалом, успешно сдерживая попытки своего западного соседа, барона Седара Уоллеса, поднять мятеж против короля.

– Убит? – переспросила Эшлин. – Но как?

– Зарезан в своих покоях. Два дня назад. Сегодня утром страж привез известие.

Все ошеломленно молчали.

– Кто-то из союзников Уоллеса взял Глиновал в осаду, – напомнил Греалор.

– Да. Барон Хрилиан, – подсказала Эшлин, которая внимательно следила за развитием событий в Глиновале. – Но насколько мне известно, Тибольт разгромил войско Хрилиана.

Мелкие альмирские бароны постоянно враждовали между собой и устраивали набеги на границы соседей. Это было обычным делом. А вот убийство барона – из ряда вон выходящее событие.

– Неужели Хрилиан подослал к Тибольту убийц? – спросил Греалор.

– Возможно, – кивнул Гертцог. – Но Тибольта зарезали в его собственных покоях, на самом верху башни, пока его свита и союзники пировали на нижнем этаже. Скорее всего, Тибольта убил кто-то из своих.

– Как бы там ни было, убийство Тибольта создает большие затруднения, – поразмыслив, сказала Эшлин. – У Тибольта нет родственников, а значит, нет наследника. Его вассалы начнут борьбу за власть, а войско Хрилиана все еще стоит под стенами города.

– Борьба за власть уже идет полным ходом, – сказал Гертцог. – Некий Раймиер, командир гвардейцев, объявил себя временным хозяином Глиновала, не дожидаясь, пока я назначу преемника Тибольта. Однако же именно Раймиер последним виделся с Тибольтом. Наверное, Раймиер и есть убийца.

– А как же Тибольтово воинство?

– Некоторые солдаты встали на сторону Раймиера, но большая часть переметнулась на службу к другим баронам. В общем, все хреново. Этот разброд надо немедленно пресечь, иначе мы потеряем Глиновал. – Король тяжело сглотнул. – Созвать войска в Незатопимую Гавань не получится, потому что я уже отправил пять тысяч своих гвардейцев, чтобы навести порядок в Глиновале.

– Но это же половина нашей армии! – воскликнула Эшлин. – Зачем?

– Другого выхода нет. На утро после убийства Тибольта бойцы Хрилиана окружили Глиновал и пошли в атаку. Похоже, Седар Уоллес пытается завладеть всей провинцией. Он уже безраздельно властвует в долине Горгоны. Я не желаю предоставлять ему возможность завладеть еще и Атласским побережьем.

С тех пор как Эшлин объявили наследницей и допустили к управлению страной, она уяснила, что у короля до смешного мало власти над альмирскими баронами, особенно над Уоллесом. Седар Уоллес облек себя неувядаемой воинской славой во время баларского нашествия: его войско разбило осаду города Гилрой, а сам Уоллес возглавил передовые силы в решающем сражении у Черных Сосен. Вдобавок он с завидной настойчивостью увеличивал свои владения. Чтобы хоть как-то обуздать властолюбивого вассала, Гертцогу приходилось время от времени подстраивать мелкие стычки и набеги на земли Уоллеса, отвлекая его силы на междоусобицу. Это безотказно срабатывало вот уже много лет, но, судя по всему, теперь Седар Уоллес решил взбунтоваться по-настоящему.

Для Эшлин этот бунт пришелся очень не ко времени. Если Бершад не справится с поручением, то для нападения на Баларию потребуются согласные усилия всех альмирских баронов. Вместо этого Альмира стояла на пороге гражданской войны.

– Надо как-то избежать вооруженного столкновения, – вздохнула Эшлин.

– Хрилиан сдаст Глиновал без боя, если поймет, что победы ему не видать. Поэтому я и отправил туда пять тысяч гвардейцев.

Избегнуть насилия под угрозой большего насилия… К сожалению, иного выбора у Эшлин не было. Пока не было.

– Что ж, допустим, это сработает, – сказала она. – И кому достанется Глиновал?