Книга Северная корона. Часть 1 - Анна Джейн

- Точно-точно, шикарного!

Светловолосая скрипачка уже хотела гневноответить, что никакой Саша ей не парень, а просто знакомый, и что не надопридумывать лишнее, как вдруг она почувствовала на себе чей-то взгляд иповернула голову вправо. В толпе, совсем неподалеку от нее, стояла высокая ихудая девушка с тонкими, даже чересчур тонкими, чертами лица и короткими, как умальчишки, волосами, открывающими аккуратные уши, у которых проколоты были немочки, как у всех прочих людей, а верхние части ушей и козелки. Кажется, такиепирсинги называют "хеликс" и "трагус". Об этом как-торассказывала Марте экспериментаторша Ника, которая года два или полтора назадотчего-то вдруг решила проколоть себе хрящик на одном ухе, и до сих пор егоукрашало золотое изящное колечко. Правда на Нике этот прокол смотрелсяэлегантно, женственно, а на худой высокой девушке, которую встретила Марта, -дерзко. Молчаливая дерзость и не выставляемая на показ смелость буквальнопронизывали ее и придавали какую-то свою изюминку. А еще особенную яркостьдевушке придавали ее волосы - они с помощью геля были уложены в задорныйтворческий "ежик". Кстати, цвет их тоже был весьма примечательным -пряди некогда темно-русых волос были проколорированы в несколько цветов:черный, бордовый, фиолетовый, даже красный, и смотрелась прическа девушкиэкстравагантно, но красиво.

Со спины ее немудрено было принять засубтильного паренька - одета девушка была в темную футболку, обычные чутьпотертые на коленках джинсы и высокие черные кеды "Конверс" с толстойбелой подошвой. Через плечо ее висела сумка с парой значков, среди которыхвыделялся большой белоснежный круглый значок с изображением клавиш фортепиано.

- Привет, - негромко и хмуро поздоровалась онас Мартой, не спеша оглядев ее с ног до головы. Та с очень хмурым выражениемлица, нехотя, кивнула девушке в ответ. Коротковолосую звали Юлей, училась она вконсерватории на одном курсе с Мартой, но по классу фортепиано, и негласносчиталась одной из талантливейших студенток. Юля часто бывала на всевозможныхмузыкальных конкурсах, занимала там первые места, и ее фото частенько висело надоске почета на первом этаже. Многие преподаватели пророчили девушке славноебудущее, хотя зачастую не понимали, почему девушка решила не поступать вМосковскую консерваторию имени П.И. Чайковского, а осталась в родном городе.

Марта же Юлю не любила - нет, скорее дажененавидела, и на это у нее были свои причины. Веские, как она считала. И дажеодно-единственное "привет" умудрилось взбесить ее, хотя внешне,конечно, Марта оставалась спокойной, как застрявший в болоте танк.

Уголки тонких губ Юли тронула улыбка, когда онауслышала еще одно восклицание сокурсниц Марты о том, какой у нее прикольныйпарень, как будто бы она очень сомневалась в том, что Карлова может кого-тосебе найти.

- У тебя кто-то появился? - спросилаобладательница ярких волос.

- Ну...

"Да ладно?", - говорили ееорехово-зеленые глаза. Вмиг разозленная Карлова вместо того, чтобы заявить, чтоникакой Саша ей не парень, открыла рот и выдавила:

- Да, появился. Эй! - прикрикнула она наразговорчивых однокурсниц. - Эй, хватит обсуждать моего парня.

Юля еще раз оглядела длинноволосую девушку,чьими прядями беспечно играл ветерок.

- Она стесняется, девочки, - рассмеялась Надя.- Что вы к ней привязались?

- Нашла себе кого-то? - спросила между темМарту Юля. У Марты голос был звонкий, как весенняя капель, а у Юли, наоборот,приглушенный и тихий.

- Нашла, - как можно более равнодушноотозвалась девушка, в глубине душе злорадствуя, что у нее, Юли Крестовой,никого нет, а она, Марта Карлова, обзавелась классным поклонником. Ну как будтобы обзавелась. Понарошку.

- Поздравляю. Надеюсь, он достойный парень.

"На что она намекает?", - подумалапро себя Марта, вспыхивая.

- Спасибо. Безумно приятно. От твоихпоздравлений я просто таю, - негромко отозвалась Марта, в голосе которой все жепрорезалось зло, и отвернулась от пианистки, в чьих глазах застылонедовольство, а после прокричала на ухо Наде:

- Смотри, а вот и наш малыш! - светловолосаяткнула пальцем в подъезжающий к остановке бело-зеленый на удивление полупустойавтобус. Одногруппницы жили на соседних улицах, а потому ездили по одному итому же маршруту.

В это время, наконец, зажег долгожданныйзеленый свет, и Марта, потянув за собой Надежду и на бегу прощаясь соднокурсницами, одной из первых помчалась к остановке.

Домой Марта приехала достаточно быстро и, чтобыне вспоминать Александра, да и вообще того, что с ней произошло, долго, почтидо ночи, играла на любимой скрипке, прижав ее подбородком к плечу, повторяястарое и разучивая новое. Ее быстрые пальцы левой руки ловко и быстро бегали почетырем струнам грифа, а пальцы правой - удерживали смычок, который, казалось,вырывается из них, чтобы жить своей какой-то волшебной жизнью. Девушка глядявперед, в недоступные никому сердца своих собственных миров, стояла посрединекомнаты, излучая каждым своим движением любовь к создаваемой ею самой музыке, аруки ее, казалось, танцевали в воздухе.

Звуки непрерывного легкого, как йогуртноепредгрозовое облако в детском раю, легато разлетались по комнате, взмахивая невидимыминотными крыльями и, словно птицы кружились вокруг юной скрипачки, изредказадевая ее светлую кожу. И как только они касались кожи девушки, по нейначинали бежать мурашки, и Марте казалось, что тело ее - самая настоящая река,по которой бегут волны музыки, а душа - на четверть заполненный нотный стан, икаждый знак на ней - это отображение ее жизни и ситуаций, возникающих на еепути. Наверное, и появление Саши было зафиксировано на стане, как, наверное, идальнейшие случайные встречи с ним, которые происходили еще при болееинтересных обстоятельствах.

Теперь девушка играла уже не знаменитые этюды -она плавно перешла к импровизированному исполнению песен своих любимыхрок-групп, глядя все в те же свои миры, вспоминая Феликса и Лондон и мечтая,чтобы он приехал или чтобы она приехала к нему. Правда, в эти мысли вновькаким-то образом вклинился Саша, но Марта не без труда сумела выгнать его образиз своей головы - исполнила упругий рикошет и сделала это так, словно отбросилаот себя мяч, который, весело подпрыгивая, обрисовал красивый, но резкий отрывокиз "Каприса N 5" Поганини, а после снова вернулась к исполнениюсовременных песен в скрипичном варианте.

Правда потом, резко прервав саму себя и обозвавидиоткой, Марта вытащила из стола листки с партитурой, которую нужно былознать, и принялась за их разучивание. Энтузиазма, конечно, стало меньше, ноноты, как впрочем, и всегда, запоминались влет.

А после, уже засыпая в своей уютной кроватке ажс тремя подушками, Марта, обнимающая одну из них, неожиданно подумала, чтоСаша, наверное, тип вредный и упрямый, раз она с трудом прогнала его из своихмыслей даже с помощью музыки. Почти сразу после этого она провалилась в мирМорфея.